Бояться было чего. Мутов было всего трое. Напоминавшие смесь гигантских обезьян и хищных доисторических ящеров существа были вдвое выше самого высокого из людей, обладали мощными когтистыми лапами, толстой шкурой, которую не каждый клинок пробьет. Ну и, само собой, – здоровенной пастью, вразнобой усеянной острыми зубами.
Что-то подсказывало: победа людей в схватке с этими существами не предусматривалась вовсе. Арбитр – или кто там стоял за организацией боев на Ристалище – просто избавлялись от лишних претендентов на Силу. А заодно подкармливали этих милых зверюшек, что сейчас целенаправленно неслись в сторону Арены. Можно было подумать, они проделывают этот маршрут не в первый раз.
Книжник в безвольном оцепенении наблюдал за приближением неминуемой смерти. Меч в его руках выглядел малополезным оберегом от темных сил, а вовсе не оружием, способным одолеть хоть какую-то из этих тварей.
И первая из них впилась желтыми глазами в него – просто потому, что лишь он продолжал стоять на краю Ристалища, остальные уже попрятались в этом иллюзорном убежище. От двух других эта отличалась торчащими во все стороны клочьями черной шерсти и широкими рубцами, пересекавшими поперек шею. Видимо, тварям не сидится спокойно, и при отсутствии жертв помельче, они упражняются в драках друг на друге.
С истошным, рвущим перепонки ревом, тварь бросилась к нему на мощных задних лапах, оскалившись омерзительной вараньей пастью. Голову она держала чуть боком – глаза были расположены по противоположным сторонам массивной головы. Это не мешало ей прекрасно видеть цель, в сторону которой она двигалась по широкому полукругу. Хитрая тварь – хотела, чтобы, следя за ней, Книжник подставил спину другим мутам. Он не повелся на это, лишь сделал шаг назад – на самый край склона арены. Тварь приблизилась к воронке метрах в пяти, ее лапа скользнула вниз. Возмущенная этим обстоятельством, тварь злобно взвизгнула, и бросилась в атаку – теперь уже по прямой. Держа голову низко, где-то на уровне пояса жертвы, мут лишал свою добычу возможности поднырнуть под свое более-менее мягкое брюхо, вспоров его мечом.
Единственным уязвимым местом оставался вытаращенный в сторону Книжника глаз. В него парень и примерился, сжимая рукоять меча скользкими от пота ладонями.
Тварь уловила замысел. И перед самым ударом резко повернула голову, вытаращив глаз с другой стороны. Клинок со звоном ударил по костяным наростам на морде и бессильно скользнул по ним, не причинив муту никакого вреда. В этот единственный удар семинарист вложил всю свою силу, а потому, потеряв опору, полетел вперед, прямо в оскаленную пасть. В последний момент увернулся – и зубы клацнули в нескольких сантиметрах от уха. Но второго шанса зверь ему не дал. Коротким ударом передней лапы выбил меч из рук семинариста и развернулся для смертельного броска. Кинувшись было бежать, Книжник споткнулся об излом на краю Ристалища и упал в пропитанную кровью пыль. Резко развернулся, упершись в землю локтями.
И увидел нависшую над собой зубастую, истекающую голодной слюной смерть. В последнем порыве он выхватил пистолет. Забыв о предупреждении – огнестрельное оружие не действует на Ристалище – давил и давил на спусковой крючок, слушая издевательские щелчки спускаемого вхолостую курка.
В этот момент он почему-то вспомнил о Буке. Где этот могущественный человек со сверхъестественными способностями? Вера в него лопнула вместе с надеждой на спасение. На ее место пришло осознание собственной глупости, идиотской иллюзии, которую он сам создал и сам поверил в нее – и теперь расплачивается за это жизнью. Это показалось Книжнику настолько смешным, что он расхохотался прямо в распахнутую пасть.
Рев, хруст костей и треск сухожилий, потоки горячей крови. Закономерный финал победы хищника над жертвой. Странно было лишь то, что он все еще осознавал происходящее, залитый кровью с головы до ног, сидя в растекающейся кровавой луже. Смех его оборвался, но сознание продолжало оставаться заторможенным от страха, однако, вполне ясным.
Подняв руки, он пошевелил окровавленными пальцами. Боли не было.
Выходит, это не его кровь?
И лишь после этого завороженно проследил, как, судорожно подергиваясь, оседает с перерубленным горлом его не состоявшийся убийца.
– Беги… – прозвучало глухо, как из глубины бочки.
Только теперь Книжник увидел появившегося сбоку второго мута – не менее чудовищного, но смутно знакомого. С длинных когтей его передней лапы обильно стекала кровь.
Мут убил своего же?!
Наверное, это была неожиданная ситуация даже для местных: толпа издала потрясенный вздох. Что-то прокричал Арбитр, но Книжнику было не до него: он зачарованно глядел в глаза чудовищу.
И узнавал их.
– Беги! – как будто преодолевая мощную преграду, донеслось из пасти второго монстра.
– Смотритель… – потрясенно пробормотал Книжник.
На большее просто не хватило времени. Он лишь успел отметить краем глаза, насколько успело развиться за какие-то сутки существо, сотворенное в недрах базы «Биология» из его погибшего знакомого. Страшно представить, каково ему, сохранившему остатки сознания. И хуже всего было не воспользоваться последним человеческим порывом Смотрителя.
Вскочив на ноги и даже не успев подхватить меч, бросился бежать. Третий мут рванул ему наперерез. Но повалился наземь, сбитый с ног стремительно налетевшей тварью, которую язык не поворачивался по-прежнему звать Смотрителем. Два зверя сцепились в смертельной схватке, под нарастающий гул толпы.
Зрителям нравилось новое зрелище. Это подарило беглецу несколько спасительных секунд. Нужно было преодолеть открытое пространство перед Домом Народов, чтобы нырнуть в заросли и там уже попытаться оторваться от преследования.
И, похоже, у беглеца появились свои болельщики. В спину понеслись свист, улюлюканье и хохот вперемешку с криками поддержки. И несясь во весь опор к завалу из гнилых стволов, укутанных мхом и лишайниками, Книжник не смог сдержать в себе ни с чем не сравнимого ощущения счастья человека, избежавшего неминуемой смерти.
Он снова смеялся – на этот раз на бегу, легко и свободно.
Это был смех победителя.
Глава десятая. Он
Нырнув в кусты под покосившимся фонарем, Книжник с трудом восстанавливал дыхание. Только теперь в голове возник резонный вопрос: что это было? Чему он обязан своим чудесным спасением? Если порыв бывшего Смотрителя еще как-то можно объяснить, то как объяснить, что он оказался среди тех, кто был должен его растерзать в кровавые клочья? Случайность? Недоглядели? Или кто-то нарочно подсунул в эту троицу убийц «нужного» монстра? Неужто Кобра решила спасти его? Но почему таким сложным путем, который, по правде, вообще не гарантировал спасения?
Мелькнула шальная мысль: а что если это Бука?
Нет, правда, почему не предположить, что Бука все-таки заметил его, узнал и решил спасти. Как это и предполагалось изначально безумным планом. Никто же не может советовать здешнему божеству, каким именно образом воплощать в реальность свою волю.
