Гарри обладает твердым и решительным характером. Ее слова не случайны, продуманы и прочувствованы. Порой она немного стеснительна, но в ее идеях и мнениях всегда ощущается уверенность. Она принимает свою сексуальную ориентацию как совершенно обычное дело. Ее позиция однозначна, чего не скажешь о многих других китайцах нетрадиционной ориентации, которые чувствуют необходимость соответствовать нормам и даже вступать в брак, чтобы сохранить «лицо» семьи. В Гарри нет ни намека на подобные вещи.
– Я хочу рассказать о жизни современной китайской женщины, у которой есть внутренняя сила, позволяющая отличаться о других. Это будет новый язык для китайцев и для моего поколения. Когда учишь язык, нужно осваивать не только слова и грамматику, но и историю и культуру его носителей. Думаю, историю таких людей, как я, тоже нужно рассказать. Мы – часть новой культуры Китая и поэтому хотим, чтобы нас слушали и воспринимали как равных. Мы хотим внести вклад в успех нашей страны, которая с гордостью сохраняет свою уникальность.
Я думаю, такие рассказы будут появляться все чаще, и чувствую, что Гарри примет в этом активное участие.
Глава 13. Молодежная культура
Мэтью (Шао) Ма рассказывает, что был богатым молодым человеком, но потом лишился всего, и теперь ему нечего терять. По одежде и манерам видно, что он серьезно намерен добиться успеха в киноиндустрии – для этого у него определенно есть внешние данные, чем он явно гордится. Его сопровождает маленькая невзрачная девушка, с которой он меня даже не знакомит. Кажется, она представляет собой нечто среднее между восторженной фанаткой, подругой и ассистенткой. Эдакая Пятница при Робинзоне. За все три часа нашего разговора девушка почти не раскрывает рта.
Мэтью родился в провинции Шаньдун в 1993 году и был четвертым из пятерых детей в семье. Он с хитрой улыбкой сообщает, что у родителей сначала появились три девочки и только потом – долгожданный мальчик. То есть он. Чтобы закрепить успех, они даже родили еще одного! Семья была богатой – они сделали состояние на строительстве недвижимости. А потом, когда Мэтью было 16, отец разорился.
– У нас было все, а потом мы все потеряли. Не знаю, что случилось, – просто вдруг не стало денег. Что было делать? Я решил бросить школу и зарабатывать для семьи. Сначала я пошел в строители. Просто работал и заработал около миллиона юаней к 17 годам!
Мэтью улыбается до ушей лукавой улыбкой, на которую невозможно не ответить. Звонит телефон, и он передает трубку своей «Пятнице». Та удаляется, чтобы поговорить.
– Я хотел большего. Мне показалось, что в моем городе не осталось особенного рынка для строительных работ, все уже сделали. Возможно, это была ошибка, но в любом случае я хотел перейти в сферу услуг, где меньше ручного труда и больше работы для мозгов. Я решил открыть собственный ресторан, и для этого у меня была совершенно новая идея: сделать китайский фастфуд вроде «Макдоналдса», только с местной едой. Я начал в Шэньчжэне вместе с тремя другими акционерами, которые были старше меня. Пришлось учиться делать бизнес. Сейчас я знаю, что главное в розничной торговле – место расположения. Цвет и дизайн тоже играют большую роль. К сожалению, мы сделали все неправильно и за полгода так и не начали зарабатывать. Мне было 18 лет.
– Сейчас придет Хао, – докладывает «Пятница».
Кажется, звонок был от него.
Родители велели Мэтью вернуться в университет, и он согласился, однако не стал изучать что-либо традиционное, вроде истории, экономики или бизнеса. Мэтью решил стать актером.
– Я всегда ставил под сомнение авторитеты и преподавателей – это создавало мне проблемы в школе и вузе. Но я решил учиться на актера и год проработал моделью.
Мэтью роется в карманах, достает потрепанный бумажник и вытаскивает оттуда выцветшую фотографию мускулистого, загорелого бодибилдера. Это он в 18 лет.
– Такого тела у меня уже нет, – заключает он задумчиво.
Мэтью с грустью смотрит на фотографию, потом аккуратно убирает ее назад в бумажник и прячет в одном из карманов огромного пальто.
– Еще я обнаружил, что тот ресторанный бизнес пошел в гору, разросся до 40 точек и зарабатывает много денег. У меня была доля в 30 %, когда я уходил. Сейчас я имел бы состояние, но остался ни с чем!
Звонит телефон, и невзрачная девушка снова забирает его.
– Я пошел в Китайскую центральную академию искусств.
Это, наверное, самая знаменитая актерская школа в Китае, и то, что Мэтью поступил туда, выглядит несколько анекдотичным.
– Меня считали сумасшедшим. Я решил подняться на самый верх в киноиндустрии. Я хотел быть режиссером, и поэтому полгода изучал все, что мог узнать об этой профессии. Тогда я и встретил Хао.
По словам «Пятницы», Хао сейчас придет.
– С Хао я сделал первый фильм. Мы вместе учились в школе. Фильм получился нормальный – не великий, конечно, но для старта сгодится.
Мэтью достает ноутбук, включает его в розетку и ищет фильм. Все это время он не прекращает говорить. Очевидно, что слова и вообще самовыражение даются этому способному молодому человеку без труда. Фильм на самом деле довольно хорош – короткий, снятый с разных ракурсов, с умелой операторской работой. Я мало знаю о кино, но молодой актер в главной роли кажется мне довольно талантливым. На мой вкус, здесь слишком много метафор, но когда речь идет о культовых фильмах в новом стиле, я проявляю себя как обыватель.
– Я решил основать кинокомпанию. Для этого нужно было уладить кучу всего с государством.
Очевидно, он имеет в виду получение лицензии и прочую бумажную работу. Снова звонит телефон. Кажется, Хао не может найти дорогу.
– Было трудно убедить всех, что я смогу, но все получилось, и я стал самым молодым человеком, который основал кинокомпанию в Китае. Я понял, что нужно быть собственником, а не сотрудником. Сейчас, через полгода, я знаю, как снимать фильмы. На меня работало 40 человек, за три месяца я потратил деньги, и сейчас остались только мы с Хао. Но мы не сдались. Мы только что подписали договор на 2 миллиона юаней (примерно 300 000 долларов). Это немного, но, думаю, для начала неплохо.
Словесный поток ненадолго стихает – Мэтью делает паузу.
– Знаете, у бедных в Китае есть только один способ разбогатеть. Надо уехать в большой город. Других вариантов нет, поэтому мы поступили так. Мы хотим делать больше фильмов.
Опять звонит телефон. Это снова Хао.
– Но, знаете, мы добьемся успеха. Большинство моих знакомых не умеют управлять компанией. У них нет представления о будущем. Мне 21 год, и я собираюсь сделать первое публичное размещение акций через пять лет.
Перспектива увидеть Мэтью у руля корпорации, котирующейся на бирже, по меньшей мере интригует. Но я воздерживаюсь от комментариев.
