– Знаешь, мне лучше пойти с тобой.
– Я не хочу, чтобы со мной кто-то шел. Если уж я сам не смогу о себе позаботиться, то этого никто не сможет сделать. Тем более что я лучше других подготовлен к этой экспедиции. Если уж я не смогу управиться, то другие и подавно не сумеют.
Чья-то огромная тень легла на стол, за которым они сидели. Майк резко обернулся. Перед ним стоял Волкмейер.
– А я повсюду тебя разыскиваю. – Он подтащил к себе свободный стул и, усевшись на него верхом, оперся руками о спинку. – Я подумал, что неплохо бы зайти и сюда, прежде чем отправиться на ту гору, о которой ты рассказывал.
– Хорошо, что ты пришел, – кивнул Раглан. Он поднялся из-за стола. – Послушай, Галлафер, как только я вернусь, обязательно постараюсь сразу же найти тебя.
Галлафер повернулся к Волкмейеру:
– Раглан мой друг тоже. Так что вы уж позаботьтесь о нем.
– Непременно, – сказал Волкмейер. – Как же иначе…
– Если случится что-нибудь непредвиденное, -продолжал Раглан, – тебе сообщат об этом мои друзья с Востока. Тогда помоги, чем сможешь. А если встретишь где-нибудь поблизости одного моего приятеля с разорванным ухом и раскроенным черепом, то найди какое-нибудь подходящее основание для того, чтобы упрятать его за решетку, и не выпускай его оттуда до тех пор, пока я не вернусь. Возможно, он расскажет тебе кое-что интересное, если ты, конечно, задашь ему наводящие вопросы.
Когда они вышли на улицу, Волкмейер спросил:
– А что это за приятель такой, с рваным ухом?
Раглан пожал плечами:
– Двое придурков решили помахать кулаками, когда я гостил у Иден Фостер. У них неважно это получилось. Вот уж воистину: не умеешь – не берись.
Волкмейер пристально посмотрел на Майка:
– Но у тебя ни единой царапины…
– Я же сказал, что они неважно орудуют кулаками.
Волкмейер снова взглянул на Раглана. но на сей раз промолчал, оставив его реплику без комментариев. И только минуту спустя снова спросил:
– Так, говоришь, их было двое?
– Здесь они сталкиваются с теми же трудностями, с какими, по всей видимости, мне придется столкнуться там. Они не понимают элементарных вещей. Одно из двух: или тот, с кем они здесь контактируют, намеренно лжет им, или же сами они настолько бестолковы, что никак не сообразят: у нас здесь, пока человек жив, он может никого не интересовать, до него никому нет дела, но стоит ему пропасть без вести – и он тотчас становится видным членом общества. Даже не будь Эрик тем, кем он был, его все равно стали бы разыскивать.
– А кто он такой?
– Электронщик, в свое время работавший и на ФБР и на ЦРУ. Ему также приходилось работать консультантом при различных комитетах, в сенате, и все американские газетчики прекрасно знают, кто он такой. И они уже интересуются, задают вопросы…
Волкмейер провел своими узловатыми пальцами по редеющим волосам.
– Я лично не был знаком с ним. Но слышал о нем от других.
– Знаешь, Волк, газетчики ведь всерьез заинтересуются этой историей, постараются заполучить ответы на свои вопросы. Тот пожар в кафе – первое звено в цепи загадочных совпадений, и они переберут пепелище по угольку. Будут расспрашивать меня и тебя тоже.
– Меня? Но ведь я ничего не знаю…
– А они так не считают. Тем более что я оставил список мест и людей на тот случай, если со мной вдруг что-нибудь случится.
Волкмейер судорожно сглотнул. Было заметно, как над воротником его рубахи задергался кадык. Он посмотрел на синеющие вдали горы.
– Надеюсь, что его все-таки отыщут.
– Это будет совсем не просто, Волк. Поэтому газетчики будут хвататься за любую возможность, что-нибудь узнать, станут расспрашивать всех подряд. Видишь ли, Волк, у них есть время на поиски. Если вдруг в общей картине выявится какое-то несоответствие, они станут докапываться до истины и в конце концов придут к разгадке. Возможно, примутся перепроверять записки об участках под рудники, сведения об уплате налогов и прочие документы.
– Наверное, ты прав. Мне такое просто не приходило в голову. – Он на несколько секунд задумался. – Просто когда выбираешься на проторенную дорожку, все кажется само собой разумеющимся.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я? Ровным счетом ничего. Просто размышляю о том, что здесь происходит.
– Тогда не переступай черту, Волк, не убедившись для начала, что ты и в самом деле готов пройти по этому пути. – Майк, обернувшись, посмотрел на старика. – Я иду туда, чтобы выручить друга, вот и все. И прекрасно знаю, что там меня ожидают немалые трудности. Если ты отправишься вместе со мной, то трудности – единственное, что я с уверенностью могу тебе обещать.
– Допустим, я и сам об этом догадываюсь. – Волкмейер смерил Раглана своим колючим взглядом. – Ты-то сам хоть знаешь, на что идешь?
Майк промолчал. Действительно, что он здесь делает? Единственный пока еще возможный для него выход – это убраться отсюда поскорее, уехать куда-нибудь подальше. И самое странное – он отважился на это ради человека, которого никогда не считал близким другом. Однако этот человек молил его о помощи…
Но много ли знает пожарный о тех, кого ему приходится спасать из огня? Или случайный прохожий, бросившийся на помощь тонущему человеку? Каждый делает все, что в его силах. И вот сейчас, руководствуясь подобными принципами, он оказался в крайне сложной ситуации и, возможно даже, умрет страшной смертью, хотя мог бы убраться подальше от этих мест и подыскать себе более приятное занятие.
Майк в сердцах выругался. Волкмейер глянул в его сторону:
– Что, страшно стало?
– Да мне было страшно с самого начала! И как только человек может вляпаться в такую историю? Я же не святой… Я обычный, в меру эгоистичный человек, который до сих пор пытался хоть как-то устроиться в этой жизни.
– Я тоже такой, – кивнул Волкмейер. – Мне надоело пасти чужих коров, зарабатывать своим горбом деньги, которые потом уходили в чужой карман. Хотел заиметь что-нибудь свое.
– Теперь у тебя есть все, но твое ли оно? Хотя никто вроде бы не собирается чинить тебе исков.
Волкмейер снял шляпу и протер своей грубой ладонью пришитую изнутри ленту.
– Я видел, как здесь строили дамбу. Видел, как хлынула вода, заполняя каньоны, по которым я, бывало, проезжал верхом. И видел, как уходили под воду древние руины, кивы. Это был знак судьбы, благословение свыше, вот что я тебе скажу.
Майк Раглан направился к своей машине. Ему надоело слушать болтовню старика. Он принял решение и не желал медлить. Возможно, он и так уже опоздал.
Обернувшись, он увидел, что Волкмейер стоит на том же месте.
