Книга КГБ в Афганистане, страница 49. Автор книги Лариса Кучерова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «КГБ в Афганистане»

Cтраница 49

Через несколько дней договор был подписан. Гульмаммад слово свое сдержал. Благодаря его посредничеству двое наших военнослужащих были освобождены из плена. А спустя два месяца пришла информация о том, что Гульмаммада и всю его семью под покровом ночи вырезали люди Туран-Исмаила. Кровавая трагедия разыгралась в том самом доме, где проходили переговоры. Скорее всего, охрана просто сдала своего хозяина. Таковы нравы Востока.

А часы до сих пор остались у Василия Шабалина как напоминание об этом мужественном и сильном человеке.

Кандагарская западня

Два года пролетели как одно мгновение. Срок афганской командировки подходил к концу. Шабалин готовился к отлету домой и ждал себе замену. Он многое пережил на этой войне, многое переосмыслил. Делал что мог, на пределе сил и возможностей. Основательно, грамотно, профессионально. Просто выполнял свой офицерский долг перед Родиной, перед мужиками, с которыми ходил в разведку, перед самим собой. Даже душманы по-своему отметили его работу. Мало кому дано в буквальном смысле узнать свою цену. Шабалин знал. Духи оценили его голову в пятьдесят тысяч американских долларов, о чем регулярно оповещали в своих листовках, разбрасываемых в окрестностях Шинданда. Правда, желающих поправить свое материальное положение так и не нашлось. То ли духи пожадничали, то ли товар пришелся не по зубам.

Казалось, все испытания остались уже позади, но жизнь распорядилась по-своему.

В январе 1989 года, буквально перед окончательным выводом советских войск из Афганистана, командованию 650-го ОРБ была поставлена задача обеспечить охрану и организовать оборону кандагарского аэродрома.

Полгода назад из этой провинции вышел последний советский солдат. После ухода наших войск все бремя ответственности за оборону города от моджахедов легло на плечи командующего 2-м армейским корпусом афганской армии генерала Hyp руль-Хак Олюми. Духи обложили город со всех сторон. Боевые столкновения происходили практически каждый день. Окруженный чашей гор аэродром постоянно обстреливали эрэсами…

Наша военно-транспортная авиация должна была доставить для генерала Олюми оружие и народно-хозяйственные грузы, и разведчики должны были обеспечить безопасность советских бортов на аэродроме.


КГБ в Афганистане

Кандагарский аэропорт


Шабалин отправился в особый отдел 5-й мотострелковой дивизии. Его встретил начальник особого отдела полковник Закир Мусаханов. Обрисовав ситуацию, он спросил:

– Кого предложишь вместо себя?

Шабалин внимательно посмотрел на начальника. Они оба знали: шансов вернуться из кандагарского пекла живым один из тысячи. Их практически не было совсем. Оба прекрасно понимали, что приказывать Шабалину сейчас не может никто. Но они понимали и то, что лучше него никто не справится с этой задачей. И Шабалин принял для себя единственно возможное решение:

– Ну зачем кого-то. Сам и полечу.

…19 января в предрассветный час разведбатовцы во главе с комбатом Николаем Мауренко, сменившим на этой должности Солодовника, благополучно высадились на бетонке кандагарского аэродрома и незамедлительно заняли позиции у взлетно-посадочной полосы. Проморгав саму высадку, духи быстро очухались и начали массированный обстрел так некстати нарисовавшихся здесь шурави. За первую ночь по позициям разведчиков было выпущено около восьмисот эрэсов.

Приехал Олюми. Познакомились. Генерал взахлеб, без умолку вещал о нерушимой дружбе братских народов, о трудностях текущего момента, о своей безграничной благодарности за помощь и еще много о чем. Сладкоголосые восточные тирады лились из него рекой.

«Слишком мягко стелет, как бы потом не выкинул чего», – философски отметил про себя Шабалин. Как в воду смотрел…

Самолеты с грузами прилетали по заранее разработанному графику. Посадка, разгрузка и тут же на взлет. Такое положение дел не входило в планы духов. В бессильной злобе они обрушили на взлетно-посадочную полосу шквальный огонь. Сначала стреляли как бог на душу положит. Потом стрельба стала более прицельной. Несколько эрэсов достигли цели, повредив три наших самолета. Появились первые раненые и среди разведчиков. Такая неожиданная точность наводила на вполне определенные выводы.

Через несколько дней бойцы привели к Шабалину схваченного с поличным душманского наводчика.

Чуть позже им удалось взять еще восемь корректировщиков огня. Однако прицельность обстрелов от этого не уменьшалась. С каждым днем «внимание» духов становилось все более навязчивым. Забыв страх, они все ближе и ближе подбирались к аэродрому. К эрэсам присоединились минометы и стрелковое оружие. По ночам моджахеды каким-то образом умудрялись пробираться на аэродром и минировать подъездные пути к взлетно-посадочной полосе. Несколько мин было обезврежено. Но один из наших бэтээров, доставленных на Ан-12 для усиления обороны, все-таки подорвался.

Здесь происходило что-то странное, и Шабалин спинным мозгом чувствовал нависшую над всеми опасность. Оперативное чутье его не обмануло.

По мере заполнения советскими грузами афганских складов отношение командования корпуса и самого генерала к разведчикам становилось все более прохладным. Излияния в вечной любви сменялись натянутыми официальными встречами, количество которых в последнее время заметно сократилось. Все это только подтверждало опасения контрразведчика, а последующие события развеяли и последние его сомнения.

Доставка грузов уже подходила к концу, и разведчики со дня на день должны были покинуть эту негостеприимную землю. Неожиданно неподалеку от аэродрома взлетели на воздух склады с поступившими от советского командования боеприпасами. Сразу после взрывов к разведчикам пожаловал сам Олюми и стал слезно просить о предоставлении дополнительной помощи.

Было очевидно, что генерал специально пытался затянуть время. Только вот зачем?

Ответ пришел неожиданно. Ночью в комнату Шабалина постучали. Опер встал, подошел к двери. На пороге стоял высокий сухощавый капитан МГБ Афганистана. Они не были знакомы, и столь поздний визит мог быть вызван только очень вескими причинами.

На ломаном русском языке капитан рассказал о том, что накануне Олюми провел секретное совещание старших офицеров, на котором оговаривались детали захвата советских разведчиков. День и час были уже назначены. Все должно было произойти сегодня после полудня. Покупатели также были известны: одна из банд, рвавшихся из Пакистана к Кандагару. Даже цена за каждую голову была определена.

Таким образом генерал намеревался оправдаться и перед духами, и перед новой властью, которая придет на смену существующей. В том, что это смена произойдет, уже никто не сомневался.

По каналам спутниковой связи Шабалин срочно, не теряя ни минуты, связался с командующим 40-й армией генералом Громовым, доложил ему о сложившейся ситуации, после этого он переговорил с полковником Мусахановым.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация