Прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать неведомо откуда взявшиеся слезы.
Еще не хватало расплакаться!
И через мгновение услышала глухой звук. Это Ивар ударил кулаком по рулю.
Видимо, руль был сделан из специального сплава, рассчитанного на нечеловеческую силу обладателя спортивного кара. От обычного руля остались бы щепки.
– Агния… Меньше всего я хочу обидеть тебя! – сквозь сжатые зубы процедил мужчина, стараясь не смотреть на девушку. Знал – посмотрит, увидит обиженное личико, и все. Ему с собой не справиться.
Попытаться загладить вину, но получится ли?
Вот в чем вопрос.
– Ивар, сейчас лучше ничего не говорить, – глухо отозвалась она.
– У нас с тобой только и получается: «Давай отложим разговор на потом». Так дело не пойдет! Мы должны говорить! Должны общаться! Иначе…
Он не договорил.
Почувствовал, как вспыхнула девушка.
– Иначе – что? Это уже похоже на угрозу!
Педаль тормоза резко ушла в пол, и автомобиль с юзом остановился.
Тяжело дыша, меча глазами гром и молнии, Ивар повернулся к Агнии и тихо произнес:
– Посмотри на меня.
Агния решила проигнорировать его просьбу-приказ. Она ненавидела, когда ею командовали. Хватило шовиниста-отца. Уже открыла рот, чтобы достойно ответить Ивару, как почувствовала, что мышцы рта онемели, а в области груди появилось легкое жжение.
Помимо воли, ее тело откликнулось и повернулось к Ивару.
– Что за… – ей все-таки удалось выдавить из себя пару слов.
Паника, липкая, мерзкая, противная, запустила щупальца в ее сознание. Агния, прошедшая за последний месяц множество испытаний, столкнувшаяся с иной реальностью, отчетливо поняла, что не в состоянии контролировать себя.
По какой причине?
Неужели…
Ивар приглушенно выругался и устало провел рукой по лицу.
– Агния, извини.
С нее как будто упали невидимые путы.
Девушка отшатнулась, прижалась к двери и с недоверием, даже легким ужасом посмотрела на мужчину.
– Ты… – она тоже не договорила, не в состоянии собраться с мыслями.
– Да, – подтвердил он ее догадку. – Я могу подчинять людей. И не только людей. Мне не стоило применять свои способности в отношении тебя. Это вышло непроизвольно. Я так понимаю, извиняться бесполезно?
Агния ничего не ответила, лишь опустила голову. Дыхание сбилось, в груди по-прежнему чувствовалась какая-то скованность, точно невидимые тиски не желали ее отпускать.
– Ты больше ничего не хочешь рассказать? Каких сюрпризов мне еще ожидать?
Ивар поморщился. Он мог бы о многом рассказать, ему даже хотелось поделиться всем тем, что творилось у него в душе. Только стоило ли?
– Со временем ты обо мне узнаешь больше, – сказал он и запустил двигатель автомобиля. – Если, конечно, пожелаешь.
Дом Лаки утопал в зелени. Белоснежный, трехэтажный, он был выполнен в стиле, который Агния привыкла считать викторианским. Строгие линии, большие окна, колонны. Небольшая аллея, по обеим сторонам засаженная деревьями, очень похожими на туи. Уютно и очень красиво. По левую сторону разбиты два небольшим фонтана, украшенные херувимами и ангелами.
Все как дома.
Агния собиралась уже открыть дверь машины и выйти, но ее опередил Ивар.
Молчаливо открыл дверь и встал поодаль.
Девушка, так же молча, вышла из автомобиля. На душе было тяжело. В воздухе витала напряженность.
Агния просто не знала, как себя вести. С одной стороны, она понимала, что находится в зависимости от Ивара. Она в его мире, живет в его доме. Он заботится о ней, полностью обеспечивает ее всем необходимым, и лишь с его помощью она, возможно, сможет вернуться на Землю. С другой… Она не может позволить давить на себя тогда, когда Ивар не может добиться желаемого добровольно! Агния всегда сторонилась мужчин с шовинистскими наклонностями. И сейчас она не потерпит указок и давления.
Ситуацию вновь спасла Лаки.
Завидев гостей, она поспешила им навстречу.
– Как я рада вас видеть! – она легкой походкой сбежала с крыльца и остановилась с приветливой улыбкой на губах.
Сегодня Лаки была другой. И сразу же напомнила Агнии индианку. С распущенными темными волосами, облаченная в нечто напоминающее сари – пурпурного цвета с многочисленными прозрачными накидками через плечо и вокруг бедер, – с золотыми браслетами на кистях рук, предплечье, шее и лбу. И камни. Множество драгоценных камней, в натуральности которых не приходилось сомневаться.
Лаки сверкала и завораживала. Притягивала взгляд.
У Агнии создалось впечатление, что девушка собирается на свидание. Пусть даже и в столь ранний час.
– Привет! Не помешали?
– Нет, все нормально. Вы… – она не договорила, натолкнувшись на сосредоточенное лицо брата. Перестала улыбаться и скрестила руки на груди. – Та-ак… Вы что, снова поругались?
– Лаки, мы к тебе по делу, – голосом Ивара можно было замораживать лед.
– Ты не ответил на мой вопрос.
Ивар сжал губы.
– Лаки, мы можем пройти в дом или как?
Лаки фыркнула и демонстративно медленно отошла с дороги, освободив ему путь.
– Прошу, – не без ехидства проговорила она, указав рукой на дверь.
Ивар прошел мимо, бросив на сестру предупреждающий взгляд, сквозящий недовольством. Но та сделала вид, что не заметила его, и, как бы между прочим, ни к кому конкретно не обращаясь, заметила:
– Ничего не понимаю… Что происходит с моим братом… Всегда отличался сдержанностью, терпимостью, а тут, пожалуйста… Только и делает, что ссорится… И с кем? Со своей парой… Мне уже интересно…
– Ничего интересного, если честно, – сказала Агния, приближаясь к девушке. – Мы снова повздорили, и это… неприятно, и вообще все сложно.
– Понимаю, что неприятно, и ты извини меня за язвительность, но я не могу сдержаться – я вообще никогда не видела своего брата в таком состоянии. Обычно он очень спокоен, я бы сказала, холоден, а тут… – в глазах Лаки зажглись веселые огоньки, лицо утратило напряженность, мелкие морщинки, образовавшиеся в уголках губ, разгладились. – Ладно, пойдем в дом. У меня уже вошло в привычку вас мирить. Обязательно потом за это спрошу с брата. А то, поглядите-ка на него, гневаться он изволит!
Насмешливое щебетание Лаки немного успокоило Агнию. Возможно, она не меньше Ивара виновата в том, что они никак не могут найти общего языка. Вместо того чтобы присмотреться к человеку, попытаться понять его самого и мотивы его поступков, она раздражается и злится, оправдывая свое поведение пережитым стрессом.
