Несмотря на лаву, земля была холодной и от нее несло серой, а воздух был настолько наполнен пеплом, что было тяжело дышать. Кира не могла представить ничего хуже в своих самых страшных кошмарах. Казалось, словно сам ад нашел место на земле.
Пока они летели, дурное предчувствие Киры только усиливалось, она ощущала стеснение в груди. Она понятия не имела о том, куда летит, ведомая только слепым инстинктом, велением ее матери, и девушка не могла избавиться от ощущения, что она никогда не вернется.
Кира рассматривала ландшафт в поисках какой-либо отметки, какого-либо знака, указателя, который подсказал бы ей, куда лететь. Она искала любую дорогу, нечто, что могло привести ее к Жезлу Правды. Но ничего не видела. Чем глубже в Марду она летела, тем более потерянной себя чувствовала, спрашивая себя, куда отправиться в этом обширном и бесконечном пустыре, найдет ли она когда-нибудь то, ради чего ее сюда отправили. Наконец, когда Кира посмотрела вниз, она заметила то, что привлекло ее внимание. Это было движение, нечто выделяющееся в пейзаже. Оно извергалось, черное на черном.
«Ниже, Теон», – прошептала Кира.
Теон нырнул и, когда они опустились под мрачные слои облаков, Кира начала видеть четче. Внизу быстро текла река черного цвета, прорезая путь через ландшафт мрака. Она текла на север, каким-то образом поднимаясь в гору, через узкий разрыв между двумя высокими вершинами.
Наблюдая за рекой, Кира почувствовала, что на дальней стороне тех гор что-то находится. Она сердцем чувствовала, что именно туда она и должна отправиться.
«Вниз, Теон».
Теон полетел в сторону вершин, Кира планировала перелететь через них, но, когда они приблизились, вдруг, к ее потрясению, дракон закричал и резко остановился.
Он размахивал крыльями, опасаясь лететь дальше.
«В чем дело, Теон?» – спросила девушка.
В ее голове прозвучали его слова.
«Я не могу лететь вперед».
Кира посмотрела вперед и со страхом осознала, что здесь есть некая невидимая сила, щит, удерживающий Теона. Она посмотрела вниз на ландшафт, на бушующую реку, чье устье ожидало ее внизу, и поняла, что именно туда она и должна отправиться. Кира должна держать путь на тот берег реки на другой стороне тех гор. Кира осознала, что в это путешествие она должна отправиться одна.
Ощутив приступ паники, Кира поняла, что она должна оставить Теона здесь.
«Вниз, Теон», – тихо произнесла она. – «Я оправлюсь по суше».
Теон неохотно подчинился, ныряя и опускаясь у устья реки. Спешившись, Кира ощутила нечто жуткое под ногами, когда она ступила на мягкий, покрытый мхом, ландшафт – полностью черный.
Теон опустил голову, он казался пристыженным, и с тревогой посмотрел на девушку.
«Возвращайся со мной», – мысленно произнес дракон. – «Давай вместе покинем это место».
Кира медленно покачала головой, поглаживая чешую на его длинном носу.
«Я не могу», – ответила она. – «Моя судьба находится там. Лети на юг и жди меня в Эскалоне».
Кира оглянулась на медленно текущую реку и увидела широкий черный плот, построенный из связанных вместе бревен, словно ждал у устья реки только ее. На плоту стояло какое-то существо – возможно, человек или некое злое создание, спиной к ней, в черном плаще, с длинным жезлом в руках, чей наконечник находился в воде. Он не поворачивал свое лицо к Кире.
Теон опустил голову и прижался к ее голове. Кира почесала его чешую и поцеловала дракона.
«Лети, друг мой», – приказала она.
Наконец, Теон закричал и взлетел в воздух, его огромные когти чудом не задели ее. Он широко расправил крылья и улетел, не оглядываясь назад, и только его крик напоминал о том, что он вообще здесь был. Вскоре небо опустело. Теон исчез.
Кира, у которой засосало под ложечкой, повернулась и направилась к плоту. Она медленно ступила на него.
Как только она это сделала, плот раскачался под ее ногами, и ее сердце бешено заколотилось. Она чувствовала себя совершенно одинокой – более одинокой, чем когда-либо в своей жизни.
Кира крепко держала свой жезл.
«Поплыли», – сказала она существу, чувствуя, что он ждет ее приказа.
Стоя спиной к ней, он потянулся вперед со своим жезлом, оттолкнулся от дна реки и вскоре они уже уплывали прочь вниз по реке, во мрак, в самое сердце ада.
Глава семнадцатая
Софтис медленно пробирался через руины Волиса, нащупывая свой путь жезлом, предаваясь воспоминаниям. Он остановился у разрушенной стены и пробежал рукой по ее все еще гладкому краю, вспомнив о том, как играл здесь мальчишкой. Он вспомнил, как, будучи мальчиком, думал, что Волис будет стоять вечность.
Софтис вспомнил своего отца и деда, как он играл у их ног, узнавая обо всех великих историках, о прославленных Летописцах Королевства, которые путешествовали из Андроса. Он знал, что нет высшего призвания и, как только научился ходить, знал – это именно то, что он должен делать. Для него это были истории, в которых заключалась слава, а не военные действия. В конце концов, войны заканчиваются, в то время как именно благодаря Летописцам они живут вечно.
Софтис сделал глубокий вдох, продолжая свой путь, его жезл осторожно пробирался через камни. Теперь он был один, совершенно один: все, кого он знал и любил, мертвы. По какой-то странной причине, которую Софтис не понимал, он был одновременно и проклят, и благословлен на выживание. Он пережил своего деда, своего отца, жену, сестер и братьев, и даже собственных детей. Он пережил королей и войны, одного командира за другим. Он видел Эскалон при разных формах правления, но никогда не видел его полностью свободным. Теперь ему около ста лет, и он пережил все это.
Софтис знал, что он должен найти способ, чтобы продолжать, чтобы жить без мужчин, женщин и детей, которых ему отчаянно не хватало, но которых он не смог бы увидеть, потому что практически ослеп. Он мог жить без разнообразия пищи, найти способ существовать только на добытых травах и ягодах – в любом случае, он слишком стар, чтобы на самом деле наслаждаться пищей. Но то, без чего Софтис не мог жить, без чего он чувствовал себя еще более одиноким, была потеря его книг. Те дикари уничтожили все книги, а в процессе разорвали на части его душу.
Ну, хорошо, не все книги. Одну книгу Софтис спас и спрятал под каменным склепом. Это были Хроники его Отцов – большая книга в кожаном переплете с такими изношенными от использования страницами, что они практически рассыпались на части.
Софтис прижимал ее сейчас к груди, пока шел. Это все, ради чего ему осталось жить.
Софтис пришел к выводу, что Эскалон терзают. Это была одновременно и благословенная, и проклятая земля. Она всегда подвергалась угрозам со стороны драконов, троллей и Пандезии. Это было место необычайной красоты и, как это ни парадоксально, место, где никогда нельзя по-настоящему спокойно отдохнуть. В этой земле заключалась какая-то загадка, нечто, чего он не до конца понимал. Софтис думал над этой легендой почти сто лет, и он чувствовал, что что-то упускает. Возможно, это что-то утаивают от него – некий секрет, слишком большой для него и его предков. Что же это?
