Наконец, они добрались до дальней стороны скал, и Лейфол повел их к скрытой пещере. Они пригнулись у входа, и Эйдан пошел за ними внутрь.
Эйдан оказался вместе с другими внутри широкой пещеры, чей арочный потолок поднимался на тридцать метров. Шум водопада здесь был приглушенным. Он моргнул, пытаясь привыкнуть к мраку, и в эту минуту увидел, как Лейфол подошел к огромному каменному рычагу.
Энвин подошел и удивленно посмотрел на него. Лейфол повернулся к нему.
«Построен нашими предками на время войны», – сообщил он.
«Что он делает?» – спросил Энвин.
«Если его дернуть, большие камни Эверфола откроются. Водопад будет перенаправлен, образуется новая река, и земля изменится навсегда».
Потрясенный Эйдан уставился на рычаг.
«Могут ли они достичь моего отца?» – с надеждой спросил он. – «Могут ли они потопить каньон?»
Лейфол бросил на него серьезный взгляд.
«Я не знаю», – ответил он. – «Этот рычаг никогда прежде не дергали».
Эйдан молча смотрел на него, по-прежнему удивляясь.
«Тогда давайте не будем терять времени», – предложил Энвин.
Все мужчины друг за другом бросились вперед. Десятки мужчин прижались ближе, схватившись за огромный каменный рычаг тридцати метров в длину и начали тянуть вниз изо всех сил.
Они стонали от напряжения, а Эйдан смотрел на них с надеждой. Но его сердце ушло в пятки, когда они, в конце концов, остановились, пятясь назад, не в силах сдвинуть рычаг с места.
Лейфол покачал головой.
«То, чего я и боялся», – сказал он.
Эйдан нахмурился.
«Разве нет способа разъединить его?» – спросил он. Ему не терпелось прийти на помощь отцу.
Лейфол подошел к небольшому проходу, низко к земле, вырезанному в камне небольшой аркой. Он опустился на руки и колени и безуспешно попытался протиснуться. Затем он поднялся с красным лицом и покачал головой.
«В конце прохода», – сказал он. – «Находится второй рычаг. Его можно расцепить первым. Но мы никогда не доберемся до него. Его построили скрытым, недоступным».
Эйдан ощутил прилив адреналина, когда вдруг понял, что он должен сделать.
«Я могу пролезть!» – крикнул он.
Все мужчины повернулись к нему, удивившись. Эйдан бросился вперед, упал на руки и колени и осмотрел небольшой каменный проход.
«Я могу пролезть!» – настаивал мальчик. – «Я могу добраться до второго рычага».
Энвин покачал головой.
«Если ты застрянешь», – сказал Энвин. – «То умрешь. Ни один из нас не сможет тебя достать».
«Если я не полезу», – возразил Эйдан. – «Мой отец умрет. Какой у меня выбор?»
Не говоря больше ни слова, Эйдан повернулся и с колотящимся сердцем начал протискиваться в тесный каменный проход.
Здесь не хватало воздуха, камень давил со всех сторон, и Эйдан никогда еще не испытывал такого страха. Он едва мог шевелиться, и чем дальше он полз, тем тяжелее ему было дышать. Вскоре он вынужден был ползти на животе, на локтях, ощущая, как огромные липкие пауки ползут по его лицу. Мальчик быстро дышал, но он был не в состоянии освободить руки, чтобы смахнуть их.
Эйдан полз все дальше и дальше, царапая локти и предплечья. Ему казалось, что этому никогда не будет конца.
И затем вдруг, к его ужасу, он оказался в ловушке. Он застрял.
Ерзая изо всех сил, Эйдан не мог освободиться.
Он начал потеть, когда на него нахлынула паника.
Интуиция подсказала Эйдану, что это решающее мгновение его короткой жизни. Наконец, он понял, что значит быть воином, что значит быть мужчиной. Это значит быть одиноким. Быть абсолютно одиноким и полагаться только на самого себя, чтобы выжить.
Эйдан знал, что должен найти в себе храбрость и силу, что сделать это. Ради самого себя. Ради своего отца. Ради своего народа. Он подумал о том, как сильно страдал его отец, что он преодолел, и понял, что он тоже должен найти силу где-то внутри себя. Эйдан знал, что он должен призвать на помощь какую-то часть себя, которая была сильнее, чем он думал. Он должен.
Он не хотел умирать здесь.
«Давай же», – заставлял себя Эйдан.
Мальчик вонзал свои локти все сильнее и сильнее, они кровоточили, но он игнорировал боль. Он толкал свое лицо в грязь, используя пальцы ног. Эйдан стонал, ему казалось, что его сжимают тисками, пока, наконец, ему не удалось снова зашевелиться одним большим рывком. Сначала он продвинулся на дюйм, затем еще на несколько, а потом и на метр. Он протискивался и толкал себя все дальше и дальше.
Внезапно Эйдан услышал позади себя шум – это был лай. Он оглянулся и обрадовался, увидев, что Снежок бросился в пещеру. Он прополз весь путь, сумев протиснуться, пока, наконец, не добрался до мальчика. Пес опустил голову в тело Эйдана и изо всех сил подталкивал его. Эйдан был потрясен силе и решимости дикого пса спасти его.
Несколько минут спустя Эйдан, наконец, вырвался на поляну, к своему собственному потрясению и радости оказавшись по другую сторону. Он выполз на солнечный свет, испытывая облегчение, и обнял Снежка, который облизнул его.
Закашлявшись от пыли, Эйдан сумел выпрямиться, оказавшись в небольших покоях внутри пещеры. Рев воды здесь был оглушительным. Его накрыли брызги, но ледяная вода была приятной, смывая грязь с его лица и волос. Было приятно чувствовать себя живым.
Эйдан вытер воду с глаз, у него перехватило дыхание. Он оценил обстановку, оглянувшись по сторонам и осмотрев место, пока, наконец, не заметил его – каменный рычаг.
Он был намного меньше первого, и Эйдан подбежал к нему, запрыгнул на него и, схватившись двумя руками, дернул вниз.
Но, к его ужасу, ничего не получилось.
Эйдан попытался снова, упираясь ногами о стену и потянув.
По-прежнему никакого результата.
Отказываясь сдаваться, Эйдан запрыгнул наверх рычага и начал тянуть снова и снова, застонав и заплакав, камень резал его руки. Он дергал и дергал изо всех сил.
«Ну же», – молил он, пока пот обжигал его глаза.
И затем, наконец, к его потрясению, это случилось. К радости мальчика, он почувствовал, что рычаг под его рукой дернулся, он услышал звук камня, царапающего камень. Его руки тряслись, рычаг двигался медленно все ниже и ниже, пока, в конце концов, одним большим рывком не ударился о дно.
С другой стороны туннеля послышались громкие одобрительные крики, и, когда Эйдан вернулся в проход и протиснулся, в этот раз ему было легче, поскольку он был мокрым от воды. Мальчик вышел на дальней стороне как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как все мужчины, одобрительно крича, толкали большой рычаг вниз. Все-таки он его расцепил.
