Диердре покачала головой.
«Не раньше, пока все спустятся», – настаивала она.
Оставалось еще около дюжины людей – старуха, хромой старик и несколько детей. Диердре храбро стояла, не двигаясь с места, пока не проводила всех вниз одного за другим, в то время как пандезианцы, перебравшись через щебень, начали приближаться.
«Поторопитесь!» – крикнула Диердре отстающим, крепче сжав свое копье.
Вскоре она осознала, что ей не удастся спуститься вовремя. Она подняла копье, так же, как и Марко рядом с ней, и они повернулись лицом к солдатам, когда спустились последние люди.
С ними сразу же встретились три солдата, и Диердре пригнулась, когда один из них бросился к ней. Затем она развернулась и полоснула его по горлу. Марко не стал медлить, он побежал вперед и пронзил второго в сердце. И когда третий воин бросился на спину Марко, Диердре с криком ринулась вперед и вонзила пандезианцу копье в спину. Солдат развернулся, и Марко пронзил его в горло, сбив с ног.
Диердре услышала шум, подняла голову вверх и увидела еще несколько десятков солдат, которые появились на вершине груды щебня.
«Пошли!» – поторопил ее Марко.
Они спустились, бросившись вниз по лестнице, когда их атаковали пандезианцы. Марко поднял руку и захлопнул люк, заперев его. Послышался топот сапог по железной решетке, когда пандезианцы отчаянно пытались ворваться внутрь.
Но пути внутрь не было даже для них. Железо было с фут толщиной, и их мечи не могли проникнуть через него.
Стоя у основания лестницы, в безопасности, тяжело дыша, Диердре подняла глаза сначала на группу жителей, а затем на Марко. Он смотрел на нее, так же не веря в то, что только что произошло.
Каким-то образом им это удалось.
* * *
Диердре и Марко задержались с десятками людей в пещеристом помещении под землей. Наконец, они все оказались в безопасности. Они замерзли и устали, дрожа, и некоторые дети плакали. Диердре спрашивала себя, как долго они смогут выжить здесь. Но она успокаивала себя тем, что, по крайней мере, спасла их от неизбежной насильственной смерти, дала им еще немного времени, второй шанс в жизни, сколько бы она ни длилась. Это ее утешало, помогало не думать об отце, обо всем разрушении вокруг нее.
Диердре мерила шагами комнату уже несколько часов, думая о том, что делать дальше, когда услышала, что весь город над ней разрушен. Она знала, что они не могут оставаться здесь вечно. К каждому из них приближается смерть.
Чем больше она расхаживала по комнате, тем более жгучая решимость начала в ней расти. Диердре думала о своем погибшем отце наверху, о той жертве, которую он принес, и понимала, что должна следовать по его стопам. Это единственный способ почтить его наследие. Ее мысли обратились к Алеку, она вспомнила о той работе, которую он проделал, выковывая те цепи и пики, и у нее постепенно возникла идея.
Диердре повернулась к Марко, услышав, что пушечный огонь стихает. Марко сидел удрученный, положив голову на руки.
«Они закончили первую атаку», – заметила девушка. – «Это означает, что их корабли скоро войдут в каналы».
Он удивленно посмотрел на нее.
«Давай усложним им это», – добавила она.
Марко посмотрел на нее и постепенно все понял.
«Цепи?» – спросил он.
Диердре кивнула.
«Они в каналах?» – спросила она, задаваясь вопросом о том, была ли их работа завершена до вторжения.
Марко кивнул в ответ с серьезным лицом.
«Вдоль гавани», – ответил он. – «Но не прикреплены. У нас не было времени перед вторжением».
Диердре кивнула, ощущая решимость.
«Тогда не будет терять ни минуты», – сказала она, наконец, остановившись, преисполненная чувством уверенности.
Марко тоже поднялся с новой решимостью в глазах.
«Вы сошли с ума», – сказал старик, подслушавший их разговор, встав и подойдя к ним. Его голос был полон тревоги. – «Вас убьют!»
«Пандезианцы уже здесь», – сказал другой старик. – «Ничто не сможет остановить их. Какой смысл разрушать несколько кораблей?»
«Если мы перекроем каналы», – ответила Диердре. – «Это убьет сотни солдат. Это засорит каналы».
«И что?» – спросил третий старик. – «Что остановит миллион солдат за ними?»
«Город уже уничтожен», – добавил четвертый. – «Стоит ли игра свеч?»
«А почему нет?» – спросила Диердре, возмутившись. – «Это то, кто мы есть. Это то, что сделал бы мой отец».
«Какова альтернатива?» – добавил Марко. – «Оставаться внизу и ждать смерти?»
«По крайней мере, здесь мы в безопасности», – ответил один из стариков.
«Я не хочу быть в безопасности», – сказала Диердре. – «Я хочу защитить свой город».
Несколько человек покачали головами, в то время как остальные отвели взгляды. В их глазах читались страх и трусость.
«Мы не будем рисковать своими жизнями наверху», – наконец, сказал один человек со сморщенной рукой.
«Я вас об этом не прошу», – ответила Диердре холодно и решительно, ничего ни от кого не ожидая. Теперь это ее не задевало. – «Я сама это сделаю».
Она направилась к одной из лестниц, когда ощутила ладонь на своей руке. Обернувшись, она увидела серьезные карие глаза Марко, устремленные на нее.
«Я пойду с тобой», – сказал он.
Диердре была тронута.
Перед тем, как подняться, она повернулась к толпе напуганных лиц, которые переглядывались между собой. Они казались перепуганными, и она их понимала.
«Кто-нибудь еще?» – спросила девушка, желая дать им последнюю возможность присоединиться к ней.
Но они все отвернулись от страха и стыда.
«Вы поднимаетесь туда навстречу смерти», – сказала одна из женщин.
Диердре кивнула в ответ.
«Я в этом не сомневаюсь», – ответила она.
Диердре развернулась и начала подниматься по лестнице, по одной ступеньке за раз. Марко следовал за ней. Это был долгий подъем в темноту, ее руки дрожали от страха, но она заставила себя подавить страх, стать выше него.
Поднявшись, наконец, они остановились и посмотрели друг на друга. Марко поднял бровь, словно спрашивая ее о том, уверена ли она в этом. Диердре молча кивнула в ответ, и они поняли друг друга.
Они подняли руки и вместе вынули задвижки. Они сильно толкнули тяжелую железную плиту, и мгновение спустя их залил солнечный свет.
Ур.
Судьба ждет их.
Глава пятнадцатая
Кира скакала через территорию Эскалона, Андор стучал копытами под ней, а Лео следовал по пятам. Все трое уже несколько часов неслись через кусты, ломая ветки, шурша листьями, сворачивая лесными тропами. С того момента, как Кира оставила Альву, она ощущала новый прилив решимости, предназначения, направляясь к первоначальному дому своей матери, к источнику своей силы, к месту, где все должно открыться.
