Гоэта всегда садилась с краешку, чтобы никого не смущать своим присутствием. Но на неё обычно не обращали внимания, разве что бывшие клиенты узнают, пару вопросов зададут.
Представления длятся долго, ждать Анабель — никакого смысла, поэтому Эллина решила оставить записку. Всего пару строчек: «Анабель, нам нужно срочно поговорить о чём-то важном, связанном со мной. Приходи так скоро, как сможешь, лучше завтра же утром. Лина».
Благополучно добравшись до своего квартала на извозчике, гоэта велела остановиться в Аптекарском переулке и, расплатившись, отпустила экипаж.
В знакомых окнах теплился свет.
Толкнув дверь со скрипучим колокольчиком, Эллина вошла, поздоровалась, справилась о наличии работы — нет, ничего, — и закупила всё необходимое.
После аптеки переулок показался кромешной тьмой. Но буквально через минуту глаза привыкли к тусклому освещению, вернув всё на свои места.
Пожёвывая листик мяты, подметив, что заметно похолодало, посему неплохо бы скорее попасть домой, к очагу, гоэта шла в сторону Тенистой улицы. Случайно наклонилась, чтобы поправить чулок (пока никто не видит, можно), и в серебрившейся светом фонарей и луны луже увидела тень. Какое-то существо с жёлтыми глазами.
Сначала Эллина подумала, что это собака, спокойно выпрямилась, сделала шаг и только потом поймала себя на мысли, что у собак не бывает жёлтых глаз.
— Пригрезится же! — рассеянно пробормотала она и обернулась, чтобы убедиться, что ошиблась.
Но убедиться не пришлось — оно там было. И вовсе не собака. Рассмотреть, кто именно, не успела — тень пришла в движение. Слегка припала к мостовой и прыгнула, ножом вспоров ночь за спиной гоэты, отрезая пути к Тенистой улице. Эллина ощутила лишь дуновение воздуха.
Не питая иллюзий насчёт дружелюбности странной твари, чьи зыбкие контуры не удавалось разглядеть даже в круге света фонаря, гоэта выхватила кинжал. Да, безусловно, тут бы что-нибудь посущественнее, хотя бы её флиссу, но, увы, чем богаты, тем и рады. Спасибо, что вообще оружие есть.
Существо ощерилось, сверкнув жёлтыми раскосыми глазами. Странно и страшно они горели, будто пламя. И зрачка будто нет — настолько узок и подвижен.
Эллина оценила свои шансы остаться живой, если эта тварь нападёт снова — практически никаких. Она не боец, а зверь изначально быстрее человека. Обыкновенного человека, не пользующегося какой-то дополнительной силой или умениями.
Перехватив удобнее кинжал, не сводя глаз со странного существа, напоминавшего сгусток тьмы, гоэта намотала ремень сумки на свободную руку — получилось что-то вроде щита.
Она мелкими шажками начала двигаться в сторону Тополиного проезда, но её туда не пустили — тварь мгновенно переместилась вперив в гоэту свои странные глаза.
Не нападает, но и не отпускает, будто пока не решила, как поступить. Или дожидается приказа. А, может, ей поручили задержать Эллину, к примеру, до прихода хозяина существа.
— Убирайся! — крикнула гоэта, перебирая свои немногочисленные магические умения. Увы, ни одно из них не могло помочь в поединке, разве что…
Охранное заклинание! Но для него нужно время, палочка, записи… Почему, ну почему у неё нет с собой хотя бы палочки? А так получится нечто хрупкое, одноразовое. Если ей позволят его сотворить.
Тварь играла с Эллиной, как кошка с мышью, наслаждаясь её беспомощностью. Танец на мокрой мостовой длился несколько минут, наверное, даже больше, пока один из его участников не разорвал цепь фигур.
Гоэта не заметила движения, ощутив только боль от удара и холод камней.
Один из булыжников впился между лопаток, висок ломило от соприкосновения с твёрдой поверхностью.
Упершись лапами в грудь жертве, тварь не давала подняться. Эллина попыталась вонзить в неё кинжал, но промахнулась. Зато существо отпрыгнуло, даря временную свободу.
Гоэта с трудом, держась рукой за голову, села. Пальцы измазались в чём-то тёплом — кровь. Значит, она разбила висок. Ещё бы, после такого падения! Её же сшибли с ног, применив силу, которой хватило бы для мужчины. Странно, что Эллина так легко отделалась — ссадинами, ушибами и кровоподтёками. Кажется, ничего не сломала, но сотрясение точно есть.
Сжав зубы, борясь с дурнотой, гоэта поднялась на колени. На ноги пока не могла.
Решив, что не стоит геройствовать, теряя жизнь в вечернем сумраке переулка, Эллина позвала на помощь.
Тварь среагировала мгновенно — ухватила за шиворот и поволокла прочь, подальше от людей.
— Отпусти, демоново отродье! — гоэта изо всех сил всадила в тело мучительницы кинжал.
Существо дёрнулось, выпустило свою добычу и рвануло зубами рукав пальто. Не раздробило запястье только благодаря браслету, который Эллина зачем-то надела с утра. Зато кончики зубов, соскользнув с металла, оставили кровавые бороздки на коже.
От следующего знакомства со смертоносным содержимым пасти гоэту спасла сумка. Ей, увы, пришлось пожертвовать, зато тело осталось без повреждений.
Но лимит везения был исчерпан, в следующий раз тварь должна была добиться цели.
Эллина кричала так, что сорвала голос, зато на её вопли сбежались люди, спугнувшие странное существо. Едва скрипнула дверь аптеки, как оно тенью растворилось в сумраке.
Аптекарь оказал гоэте первую помощь, услужливо собрал разбросанные по переулку покупки и поручил одному из знакомых Эллины, оказавшемуся рядом, проводить её до дома.
— Там была магия? — шёпотом поинтересовалась гоэта, повиснув на руке своего спутника.
Тот неопределённо пожал плечами:
— Что-то странное, непонятное. И да, и нет. Тепловая карта ничего не дала, будто там неживое существо было. Хотя мы ведь свой след тоже увидеть не можем, если не творим заклинаний, на это только маги способны. А вот в воздухе кое-что осталось. И оно, как ни странно, говорит о том, что тебя травили не волшбой. Оборотни, случаем, в Сатии не завелись?
— Сам знаешь, они в Тордехеше двести лет назад вымерли, — возразила Эллина. — А те редкие экземпляры, что выжили после массового истребления, размножаться самостоятельно не могут, прячутся по деревням и постепенно дохнут от старости.
Гоэт промолчал, а, может, просто не стал утомлять коллегу разговорами. Ей бы полежать, выспаться и думать поменьше.
На пороге дома их встретила встревоженная Урсула. Завидев Эллину, она отчаянно замахала руками и приложила палец к губам.
Значит, в доме кто-то есть, и этому кому-то не стоит видеть гоэту.
Хозяин «Белой мышки» без вопросов выделил в её распоряжение одну из комнат и послал за врачом. Его сынишка следил за жилищем Эллины, чтобы сообщить, когда уйдут незваные гости.
Ушли они поздно, ближе к полуночи, когда гоэта под действием успокоительного заснула. Трактирщик решил, что не стоит тревожить её до утра, тем более врач прописал покой и постельный режим дня на два — на три.
