— Что??? — гоэта чуть не выронила тост с джемом. — Только не говори, что те девушки были чьими-то любовницами или внебрачными дочерьми.
— Если бы! Брагоньеру взбрело в голову, что ты шпионка. Или помощница шпиона. Знаю, бред, но у этих следователей всегда так — норовят на одного все нераскрытые дела повесить.
— И на кого же я шпионю?
— Кривая кобыла знает! Станет эта ищейка меня посвящать, он только допросами своими замучил. Что, когда, как, чем ты занималась, что любила, с кем встречалась и спала. Одно и то же по сотне раз. Кажется, он и меня хочет в оборот взять, всё подловить пытается на том, что знал о твоём побеге. Но я молчу. Как же, Лин, выдам я тебя! Вот, с трудом разрешения на выезд добился — сидим под колпаком, работать нормально не дают. Но гоэты взбунтовались, написали жалобу. После этого наш господин Брагоньер умерил аппетиты.
Видя, что подруга погрустнела, Гланер поспешил сменить тему, пересказав последние светские сплетни. Потом заговорили об университете. Эллина скромно молчала, слушая наставления Доновера. Он дал знакомому пару ценных советов: как вести себя во время собеседования, в каком тоне общаться с членами приёмной комиссии, что отвечать на вопросы. Самое важное, по его мнению, было сочетание ума, эрудированности и подчёркнутого уважения к «выжившим из ума маразматикам».
— Лина, ты по магазинам прогуляться не хочешь?
Вопрос был задан обоими одновременно.
— Не одна, разумеется. Или если не хочешь, можешь сплавать с Сонарой на острова. Она давно нас приглашала, помнишь? — голосом искусителя продолжал Доновер. — Я, пожалуй, не поеду, а вы с девочками отлично проведёте время. Ты же, кажется, сдружилась с Сонарой?
Эллина кивнула, встала из-за стола и сказала, что подумает.
Сонарой звали их соседку. Милая женщина, они с гоэтой действительно нашли общий язык. Только на острова Эллине не хотелось — погода не располагала. Не штормило, но прохладно, и моросит дождь. Но Сонара — большая затейница, придумает, чем можно заняться в такой день.
Гоэта понимала, что все эти заботы о её досуге неспроста: мужчинам просто хочется побеседовать без неё, в тесном кругу. Они давно не виделись, им есть, что обсудить, — стоит ли капризничать и портить им настроение? Гланер ведь проездом в Трие, завтра уже уедет работать в одно из имений, которое недавно приобрёл один из его постоянных клиентов. Его управляющий, прознав, что гоэта вызвали жители одной из деревень ставить защитный круг от всякой нечисти, поспешил скинуть на плечи недомага и заботы хозяина.
Гланер, разумеется, не обрадовался тому, что его поездка затянется (хотя заказчик обещал хорошо оплатить недельное пребывание гоэта в своём доме), зато воспользовался случаем провести денёк в Трие. Ему, собственно, не на что было жаловаться: гоэтов на юге было мало, все по осени разлетались, как перелётные птицы, на более хлебные места, вслед за аристократией, так что вояж по южным землям помог собрать неплохую сумму. Это в Сатии конкуренция высокая, а тут, если кто и есть, носа из города лишний раз не высунут. Гланер же с Эллиной знали: гоэта кормит не столько город, сколько деревня.
А началось всё с того, что в «Белую мышку» заглянул один купец, посетовал, что товар регулярно по пути пропадает. Гланер и вызвался проехаться вместе с караваном на юг, приглядеть. Приглядел, заодно пропажу нашёл, с духами душевно поболтал, чтобы с лошадьми не шутили. В Сатию возвращаться повременил и не зря — две новые работы нашлись.
Пока Эллина переодевалась, дождь на время перестал. Видимо, поэтому Сонара предложила прогуляться к предгорьям, взглянуть на какой-то водопад. Гоэте казалось, что повсюду достаточно воды, но отказываться не стала — не по городу же бродить в одиночестве?
Во время прогулки девушки успели немного продрогнуть, зато, весело хихикая, нашли повод заглянуть в один кабачок, который, по словам Сонары, содержал беглый каторжник. Хозяин и впрямь выглядел чересчур угрюмым и молчаливым, неодобрительно покосился в их сторону — не каждый день увидишь в таком заведении прилично одетых дам, — но в обслуживании не отказал.
Потом Сонара потащила Эллину на посиделки к подруге: «Всё равно твои мужики не наговорились! Сидят сейчас, пьют, пошлые анекдоты травят». Как бы то ни было, домой гоэта вернулась, когда уже стемнело, а в столовой накрывали к ужину.
По случаю приезда Гланера откупорили бутылку дорогого вина и по очереди выпили за всех присутствующих.
Ночью Эллине не спалось — может, потому, что впервые за эти дни спала одна? Напрашиваться в постель к Доноверу она не стала, понимая, что тот, вероятно, засиделся с приятелем. Гланер завтра уезжает, а она никуда не денется.
Решив выпить стакан воды, гоэта накинула халат и, не зажигая свечи — она хорошо ориентировалась в доме, — спустилась вниз. По дороге не удержалась, заглянула в спальню любовника — странно, но кровать была не расстелена.
Гланера тоже в гостевой не оказалось.
В доме темно, голосов не слышно. Может, они в гостиной?
Тонкая полоска синего света пробивалась из-под двери кабинета. Она подрагивала, будто пульсируя. Эллина, как завороженная, смотрела на неё, но дверь открыть не решилась.
На кухне, как и планировала, налила и выпила стакан воды, и уже собиралась вернуться к себе, когда услышала шаги. Гоэта машинально прижалась к дверному косяку, сама не зная, чего так испугалась.
Так и есть, всего лишь Доновер. Но полностью одетый, с перекинутым через руку плащом.
На мгновенье задержался перед дверью, прислушался, а потом осторожно, стараясь не производить шума, отворил её, впустив какое-то существо. Собаку?
Оно тенью скользнуло внутрь, отряхиваясь от дождевых капель.
Блеснули в темноте жёлтые раскосые глаза, пламенем горящие изнутри.
Демон?
Гоэта не дышала, не сводя взгляда со странного существа, будто сгустка тени. Оно подозрительно ей кого-то напоминало. Тварь из Аптекарского переулка, ту, что напала на неё. Но что она делает в Трие, в доме Доновера?
Маг наклонился, что-то прошептал существу и похлопал его по лопаткам. Оно мотнуло головой и направилось к лестнице.
— Нет, я не пойду, — через минуту раздался приглушённый голос Гланера, практически шёпот. — Тебе хочется, ты и иди, а я предпочитаю поспать. Надеюсь, зверушку ты и без меня покормишь: на улицах полно пищи. Подзывать её умеешь?
— Нет, разумеется. Твоя тварь — ты и корми. У меня свои дела, у тебя свои.
— Дела у нас общие, Доновер, пора бы это запомнить.
Маг фыркнул и накинул плащ.
— До утра вернёшься?
— За час управлюсь. Лошадь уже оседлана. Ничего спросить, привезти не нужно?
Гланер ответил отрицательно.
— А я бы на твоём месте помылся: после твоих превращений псиной воняет.
— Чистоплюй, ты просто мне завидуешь! — тихо рассмеялся Гланер.
