— Нет! — поспешно ответила гоэта, почувствовав, как все взгляды сосредоточились на ней. — Я не тёмная и не общаюсь с подобными существами. Вам, господин соэр, а так же вам, господа маги, это известно, как никому лучше. Магический тест обмануть невозможно. Если вам нужна моя помощь, господин Брагоньер, я охотно окажу её. Не желаю быть обузой.
— А она вовсе не размазня! — усмехнулась Нора. — Так его, детка, чтобы нос свой инквизиторский не задирал! А то любят они измываться над людьми. Доказали ему — невиновная, так нет, всё равно лезет. Так что бери перо, бумажку и сиди, записывай, что мы тут говорить будем. И зверушку опиши, зарисуй. Надеюсь, сумеешь? Или гоэты только варева варить горазды?
— Выговор в личное дело. Хамить я вам, госпожа Нора, не разрешал, — холодно бросил через плечо Брагоньер. — Следующий год проведёте в Лицензионной конторе: работа с бумагами положительно скажется на вашей уравновешенности. После… после можете отправляться бродить по дорогам — с теми рекомендациями, что я вам дам, на приличный заработок можете не рассчитывать. Я предупреждал, госпожа Нора, приказываю здесь я и только я.
Магичка выругалась, но извинилась. Правда, со стороны её слова казались процеженным сквозь зубы одолжением. Ещё бы — её, одного из лучших боевых магов, волшебника первой степени, посылают заниматься тем, чем пристало заниматься людям безо всякого дара. Работа в Лицензионной конторе, тем более, не аттестационная, — унижение для мага её уровня.
Соэр сделал вид, что не расслышал извинений. Всё его внимание было сконцентрировано на мёртвой Стеше.
— Так, Эллина, господин Искос произведёт осмотр, а вы запишите его слова. Писчие принадлежности сейчас принесут.
Распорядитель тут же метнулся прочь из зала. Он чувствовал, что своё место уже потерял, зато мог избежать судебного разбирательства.
Оказав первую медицинскую помощь, Председателя совета министров увезли домой.
В озарённом сотнями свечей бальном зале не осталось никого, кроме солдат и судейских.
— Господин соэр мы кое-кого нашли, — отрапортовал молоденький офицер из охраны. — Во внутреннем дворе. Думаю, вам интересно будет взглянуть.
— Во внутреннем дворе? Там, где прятался господин Ашерин? — в бледно-зелёных глазах мелькнул интерес. — И что же там?
— Вас велели позвать, — уклончиво ответил офицер.
Зрелище действительно оказалось занятным — измазанные кровью камни и девушка, замершая у колодца в изломленной позе. Даже с расстояния в десяток шагов, при скудном свете факелов Брагоньер знал, что она мертва — с таким горлом не живут. Оно всё — одна зияющая рана.
Сопровождавший его Гордон зажёг светляк, и соэр сумел лучше рассмотреть её. Окровавленную, с раздробленными костями, в разорванной одежде, будто после схватки с диким зверем.
На шее покачивалась цепочка. Протянув руку, Брагоньер легко снял её, обтерев от крови. Артефакт — блокиратор поисковых заклинаний. Практически разряженный — поэтому, наверное, Ашерин не позарился. Либо просто не успел забрать — спугнули.
— Байда Асейрин, — идентифицировал соэр личность убитой. — Я же говорил, что тебе с ним не тягаться. Вот и поплатилась за безрассудство. А ведь могла жить… Ребёнок, по сути. Предполагаю, что айга призвала она. Что ж, спасибо, вовремя отвлёк ту тварь.
— Тут его кровь, господин Брагоньер, — Гордон указал на сгусток ещё не потемневших капель. — Остальные принадлежат покойной.
— Значит, ранила. И, похоже, вот этим кинжалом
Надев перчатки, соэр двумя пальцами поднял отравленное оружие возмездия и, завернув в платок, передал подоспевшему судебному магу. Тот поспешно убрал его в поясную сумку.
— Всё здесь осмотреть, покойную тоже. О результатах доложите завтра. Сообщите её дяде. Скажите, я разрешу похоронить тело, как положено.
Когда Брагоньер вернулся в зал, Эллина заканчивала запись протокола осмотра. Подождав, пока она поставит последнюю точку, соэр забрал тонкую стопку листов и протянул гоэте руку:
— Всё, на сегодня хватит. Поехали, госпожа Тэр. Они прекрасно всё доделают и без нас. Мы оба заслужили отдых.
Глава 15. Приманка
По дороге к особняку Брагоньеров не проронили ни слова. Соэр отрешённо смотрел в пространство, наверное, о чём-то думал, а Эллина глядела в окно.
Темно, лишь мелькают одинокие пятна фонарей…
Наконец остановились.
Брагоньер очнулся от раздумий и помог своей спутнице выйти из экипажа. Подхватив под руку, попросил быть осторожнее, чтобы не поскользнуться на ступеньках: ночью подморозило, и припорошивший их снег затвердел.
Поддержка пришлась как никогда кстати — гоэта споткнулась. Она не привыкла к таким высоким каблукам, а тут ещё волнение, тревога, усталость… Брагоньер удержал её, перехватил за талию и фактически поставил на верхнюю ступеньку.
— Я всё забывала спросить, как ваше здоровье? — снимая манто в полутёмном холле, поинтересовалась Эллина.
— Спасибо, не жалуюсь. Если вас беспокоят последствия того инцидента, то магические снадобья действенны.
— У вас тяжёлая работа, вам следовало бы отдохнуть…
Соэр пожал плечами и, забрав у неё манто, отдал слуге.
— Есть хотите?
— Спасибо, я не голодна. А Гланер Ашерин, он…
— Сбежал из столицы, оставив после себя очередной труп. Помните Доновера? Так у него была сестра. Кровная месть для тёмных — дело святое, вот только девочка не рассчитала силы. Впрочем, это не тема для разговора в два часа ночи. Вас проводить до комнаты?
— Благодарю, господин Брагоньер, я сама.
— В таком случае, спокойной ночи, Эллина. Завтрашний день в полном вашем распоряжении, можете прогуляться.
Уже на верхней площадке гоэта вспомнила про жемчужный гарнитур:
— Я совсем забыла о нём, сейчас сниму…
— Не беспокойтесь, госпожа Тэр, это не дело государственной важности. Либо завтра отдадите лично леди ли Брагоньер, либо сегодня мне. Часов до трёх я в кабинете. Так что как вам будет удобнее. Спокойной ночи!
Гоэта не стала будить служанок, сама вытащила все шпильки, переобулась в удобные домашние туфли и сняла драгоценности. Подумав, решила вернуть их сегодня: с глаз долой — из сердца вон. Поэтому переодеваться не стала — не в халате же к соэру идти! А надевать что-то другое ради пяти минут не хотелось.
Брагоньер действительно не спал — из-под двери кабинета протянулась узкая полоска света.
Эллина постучалась и, получив разрешение, вошла.
Соэр сидел в кресле, рядом с ним, на столе, стояли фужер и бутылка коньяка.
— Я принесла украшения вашей матери, положу на стол.
Брагоньер поднял голову и посмотрел на неё, внимательно скользнул взглядом с головы до ног, кивнул, встал и извлёк из секретера второй бокал.
