– Молодой человек, вы читали эту книгу? – и Пороховщиков ткнул пальцем в лежащий перед ним том.
– Нет. Не читал. А что?
– А то, что нового у нас в этой области так и не появилось. Нет тут такого сплава. Нет.
«Не понимаю. Немец придумал. 1909 год. Название пошло от его родного города. Дюран. Дюрен. Где-то так. Нет! Ничего я спутать не мог!»
– Алюминий. Медь – 4,5 %, магний – 1,5 процента и марганец – 0,5 процента. Сплав должен еще пройти несколько этапов термообработки, своего рода закалки.
– Откуда вы все это знаете, а я, профессор химии, не знаю?! – сейчас в голосе профессора химии звучали прокурорские нотки.
– Я тоже не знаю, почему вы не знаете.
– Молодой человек, вы говорите о химических процессах, которые мне не знакомы. То есть вы о них знаете! Так откуда вы взяли состав этого сплава?
«Откуда? Из учебника химии. Но так не скажешь. Надо врать. Вот только что? А что думать? Как обычно».
– Тяжелое ранение головы, затем потеря памяти, а спустя какое-то время частичное восстановление… – я многозначительно помолчал, потом продолжил: – Что-то такое иногда проскакивает в голове…
Я понимал, что несу полную чепуху, но ничего другого просто в голову не приходило.
– И что дальше? – требовательно спросил меня Пороховщиков.
– Это все.
– Нет! Все-таки я хочу знать: откуда вы все это взяли?! Вы что, химик? Гений-одиночка?!
– Без эмоций никак нельзя?!
– Антон Павлович, что это за человек?! Вы его хорошо знаете?!
– Да успокойся, Николай! У него действительно было тяжелое ранение головы. От этого вполне могут быть странности. Я где-то читал, что мозг человека – до сих пор загадка. Ученые до сих пор…
– Николай Тимофеевич, – перебив Иконникова, обратился я – профессору химии, – чем попусту возмущаться, вы лучше проверьте мое предположение. А там поговорим.
Пороховщиков бросил на меня сердитый взгляд и уже был готов разразиться очередной отповедью, но в следующую секунду, видно, передумал, потом спросил:
– У вас есть рабочие записи по термообработке сплава?
– Нет.
– Хм! Тогда давайте вернемся к этому разговору… гм… через неделю.
– Вот и отлично, – обрадовался хозяин квартиру наступившему миру. – Ну что, Николай, еще по рюмочке?
Но тот не откликнулся, полностью уйдя в свои мысли, затем посмотрел на своего приятеля.
– Ты что-то сказал? Впрочем, это неважно. Знаешь, мне нужно проверить кое-что, причем прямо сейчас. Извините меня, господа!
– Погоди! А стол… Николай, мы же еще по третьей рюмочке не выпили, – растерянно принялся его упрашивать Антон Павлович.
– Да-да! Обязательно, – рассеянно буркнул профессор химии, которого, похоже, обуял азарт гончей, почуявшей след. – Честь имею кланяться, господа.
Хозяин квартиры проводил его, а когда вернулся, то спросил меня:
– Вы с каждым разом удивляете меня все больше и больше, Сергей Александрович. Вы сумели с ходу озадачить милейшего Николая Тимофеевича. А он, поверьте мне, большой знаток своего дела. Причем не кабинетный мыслитель, как мы в своем большинстве. Он начинал с малого, инженером на литейном производстве. Металлургия, сплавы – это его конек! А действительно, откуда вы взяли этот сплав?
– Из головы, Антон Павлович, а теперь извините меня. Я тоже вынужден откланяться.
Расстроенный профессор без особых возражений, так как считал меня виновником развалившейся компании, проводил меня до двери. Выйдя на улицу, я по привычке огляделся по сторонам. На улице не было ни души. Ближайший фонарь горел в пятидесяти метрах. Холодный, сырой, пронизывающий ветер так и норовил забраться под пальто. Резкий переход из тепла на холод заставил меня передернуть плечами и снова оглянуться по сторонам, но уже в поисках извозчика. Не обнаружив ничего похожего в тусклом свете фонарей, я направился в сторону своего дома, надеясь поймать пролетку по пути. Не успел я пройти и полсотни метров, как за моей спиной послышался стук копыт и шуршание шин по промерзшей мостовой.
«Экипаж. Похоже, мне повезло».
Извозчик, заметив меня, подъехал, я уселся и назвал адрес. Спустя двадцать минут мы были на месте.
– Приехали, барин. Не накинешь гривенник? Душа насквозь промерзла, чаю горячего просит.
Получив деньги, извозчик тронул с места под традиционное выражение:
– Благодарствую, барин.
Сбросив ботинки и пальто, я первым делом сделал себе горячего чая и только после нескольких обжигающих нутро глотков, которые прогнали внутренний холод, приступил к осмотру Библии. Как и в первый раз, не обнаружив ничего подозрительного, я осторожно отодрал картонные картинки с обложки. Не обнаружив никаких записей или наметок под ними, вплотную взялся за картинки и почти сразу нашел, что искал. Листочки папиросной бумаги, сложенные вчетверо, лежали внутри склеенных по краям двух картонок. Осторожно развернул их и стал рассматривать. Это был грубый чертеж какого-то острова, судя по всему, находящегося посреди болота, а также очертания протекающей рядом реки и неровного ряда крестиков. Они сначала шли вдоль реки, потом резко сворачивали к болоту и там уже, судя по всему, обозначали тропу, ведущую через топь на остров. В левой части острова стоял отдельный крестик, который явно подразумевал тайник или клад. Надписей было только две, и обе короткие. Буквы корявые. Сразу было видно, что их выводила непривычная к письму рука. В конце одной стрелки, ведущей от самого первого крестика, было написано «сломанная береза», а на конце второй, указывающей на крестик у самого края болота, – «старая гать».
«Где это, бог его знает, но судя по всему, должна быть вторая половина плана, и я даже знаю, что она есть у пресловутого Хозяина, который с таким упорством ищет эту карту. Какой отсюда можно сделать вывод? Это доверенный человек из ближайшего окружения Крупинина, который знал его тайну. Или случайно узнал?»
Правда, тут сразу возникло множество вопросов. Почему поиски начались только год тому назад? Хозяин узнал о его тайне уже после смерти купца? И почему действует таким окольным путем? Вместо того чтобы силой выпытать из девушки сведения, он старается подсунуть ей жениха-прохвоста. Все это выглядело более чем нелогично.
«Почему, узнав из письма о карте, сразу не напали на квартиру профессора и не обшарили ее сверху донизу?»
Взял кружку и сделал глоток. Чай, оказывается, давно остыл. Посмотрел на часы. На них сейчас было двадцать пять минут одиннадцатого.
«Так. Что я имею? Карту… и Хозяина, который, скорее всего, уже знает о карте из письма, которое явно украли, а значит, и обо мне. Под подозрением у него сейчас два человека. Профессор и я. Действовать главарю придется быстро, поэтому он пойдет на крайние меры. И, думаю, начнет с профессора. Его проще запугать, а вот со мной все намного сложнее, и Хозяин это знает. Вот только как развернутся события?»
