– Уже еду, – остановила я Риту, – прекрати истерику. Адрес скажи.
– Улица Погорелова, дом пять, мебельный салон «Диван и кресло», – на одном дыхании выпалила Сазонова. – Когда примерно можешь быть?
Я удержала рвущийся наружу смех.
– А когда надо?
– Прямо сейчас, – захныкала Рита. – Понимаю, это невозможно, но хоть через сорок пять минут. Езжай на метро, так быстрее.
Я припарковала машину на стоянке неподалеку от приюта и, продолжая слушать начальницу пиар-отдела, пошла к большому зданию, стоящему напротив. А Рита пела, как влюбленный кенар:
– Если быстрее появишься, то тебе…
Я открыла дверь, увидела Риту, которая стояла ко мне спиной, и похлопала ее по плечу.
– Ау! Что мне будет?
– Такую пиар-кампанию твоей книге забацаю, – продолжала гудеть в трубку Сазонова, – даже те, кто читать не умеет и учиться не хочет, тебя скупят.
Я подергала ее за рукав.
– Отвалите, – разозлилась Ритка, дергая плечом, – не мешайте.
– Обернись, – сказала я в трубку.
Глава 15
Сазонова оглянулась и завопила в мобильный:
– Вилка! Ты откуда?
Я засунула телефон в карман.
– Может, поговорим без трубки?
– Но как? За секунду примчалась! – ахнула Маргарита. – Я только попросила – а ты уже здесь!
– Зарецкий подарил мне аппарат телепортации, – с очень серьезным видом заявила я, – он такой в мире один. Нажимаешь на кнопочку, рассыпаешься на атомы, потом проделываешь то же действие и собираешься в целое в другом месте.
– Эй, народ, мы готовы! – завопила Сазонова. – Можем начинать, несите костюм! Подожди, а чем на кнопку жмешь, если ты на части разлетелась?
– Я должна переодеться? – сменила я тему.
– В том-то и глобальная проблема! – зашумела Маргарита. – Прикид уникальный, второго такого нет. Сшили его для тупой козы, которая предложила мне съемки перенести. И кого в комбезик, кроме усохшей кильки, впихнуть можно? Его ж только на таксу с грудью минус нулевого размера удается натянуть. В группе все статные, красивые. Я бы сама сыграла, не вопрос, но во мне метр восемьдесят и бюст четвертый номер. Да на моих сиськах все лопнет! Я чуть не умерла от мысли, что съемка сорвется, и вдруг меня осенило – Тараканова! Только она…
Сазонова притихла с приоткрытым ртом.
– Ага, только она ростом с таксу и гордо носит грудь минус нулевого размера, – договорила я, изо всех сил стараясь не расхохотаться.
– Не говорила такого, – залебезила Ритка. – Ты, у нас, Виолочка, фарфоровая статуэтка, Дюймовочка. А вот и костюмчик.
К нам с вешалкой в руках приблизилась молодая женщина. Я обозрела нечто, сшитое из искусственного меха.
– Правда, суперский? – запрыгала Сазонова. – Заказывали на «Мосфильме», там лучшие мастера. Прямо чудо сварганили.
– Может, я в своем останусь? – робко поинтересовалась я, рассматривая нелепый наряд. – Никогда не ношу такие комбинезоны. Конечно, он очень модный, красивый, но это не мой стиль. Обычные джинсы, пуловер, куртка будут намного лучше.
– Где ты видела бобра в человеческой одежде? – засмеялась Сазонова. – Хотя, может, в какой сказке… Но у нас твой герой, в смысле персонаж, которого ты изображать будешь, не сказочный, а настоящий.
– Бобер? – попятилась я. – Бобер?
– Да. Неужели ты не знаешь такую зверушку? – удивилась Рита.
– Ни с одним из них не встречалась, – вздохнула я, – видела только на картинках и по телевизору. А теперь объясни внятно, что мне следует делать?
– Сейчас озвучу сценарий, – пообещала Маргарита.
Услышав ее слова, я приуныла.
– Надо учить роль? Думала, потребуется изображать писательницу Арину Виолову, которая решила купить мебель.
Рита потупилась.
– Вилочка, извини, но про тебя ничего нет. О тебе ни слова не скажем.
Я заморгала.
– Зачем тогда я понадобилась?
– Давай-ка зачитаю тебе быстренько сценарий, – завиляла хвостом Рита. – Не волнуйся, все в секунду поймешь. Ты же такая умная! Невероятно умная, суперумная, мегаумная, умная, как никто!
Когда кто-то из пиар-отдела начинает безостановочно и пылко нахваливать Арину Виолову, я сразу понимаю: сейчас придется делать нечто весьма противное.
– Итак, слушай! – азартно объявила Рита. – Мебельный салон. В него входит бобер, который решил купить диван.
– Прикольно, – хихикнула я, – свежо и оригинально.
Рита приняла мое ехидство за комплимент.
– У меня по-другому не бывает, всегда делаю потрясные ролики. Скачем дальше… Бобер в восторге от дизайна товара, но его волнует прочность дивана. А как ему проверить, не сломается ли он? Как?
– Ты меня спрашиваешь? – уточнила я.
– Да, – кивнула Рита. – Коим образом выяснить, что топчан не развалится?
– Попрыгать на нем? – предположила я.
– Ответ неверный. Даю подсказку: он – бобер, – пропела Сазонова. – Ну? Ну? Не догоняешь?
– Нет, – призналась я.
– Он начинает грызть ножки, – объяснила Маргарита. – Весьма старательно грызть. Но они не поддаются. Кусает – ни фига. Жрет деревяшку – а она ноль эмоций в ответ.
– Очень психологически спокойный кусок полена, – заметила я.
– В конце концов, так и не сумев испортить диван, бобер в восторге его приобретает. Конец съемок, – торжественно объявила Рита.
– Эй, пора начинать! – завопил мужской голос.
– Через пять минут, герой одевается! – заорала в ответ Рита. – Вилка, шагаем в левый угол.
Процесс пошел. Меня отвели за установленную в зале ширму, я спряталась за ней и влезла в комбинезон.
– Супер! – ликовала Сазонова. – Словно на тебя сшит. Голову наденем в последний момент, тогда же вставим и зубы.
– Мне впихнут в рот бобровые клыки? – напряглась я.
– Ваши красивые зубки никак не похожи на челюсти животного, легко перекусывающего столетние дубы, – сказала молодая женщина, которая помогала мне застегнуть костюм. – И навряд ли вы согласитесь родными резцами диван грызть. Не переживайте, я очень аккуратно фальшцаны вам надену, а потом нежно сниму.
Я сначала не поняла загадочное слово «фальшцаны», но потом сообразила: последняя его часть происходит от Zähne, что в переводе с немецкого означает «зубы».
– Ну, давайте же, – ласково запела гримерша, – это совсем не больно. Они как чехольчики надеваются.
Я покорно разинула рот.
– Долго еще возиться будете? – спросила Рита, подлетая к нам.
