Книга Антибункер. Навигация, страница 67. Автор книги Вадим Денисов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Антибункер. Навигация»

Cтраница 67

Итого в караване участвует всего двенадцать человек. Очень хотела поехать Закревская, пороги в управе сбила, но староста был непреклонен, Храмцов и слышать ничего не хотел. Тут я ничего не мог поделать, острой объективной необходимости по Даше Закревской не предъявишь, а Василия Яковлевича понять можно. Дюжина человек уходит из общины на север, две группы рейдеров отсутствуют практически постоянно, как и отряд обычных снабженцев, да ещё и промысловики всегда на выходе. Слишком много командировочных в графе списочного состава анклава...

«Гдов» и «Провокатор» всегда следуют в кильватере состава. Впереди нельзя. Если по какой-то причине идущий впереди плавмагазин или сухогруз потеряет ход, то тяжеленные баржи экстренно не затормозишь, сомнут. Я вообще плохо понимаю, как Кофман останавливает всю эту махину.

За обрезом тёмного леса, перед оврагом ручья показался отдельно стоящий почти на обрыве чёрный бревенчатый дом, под которым двое мужиков на береговом пляже деловито возились вокруг большой скоростной байды из числа тех, что староверы варили из стальных листов по канадским чертежам, присылаемым им единоверцами. На подходящий караван они не обратили никакого внимания. Катите, люди добрые, дальше, пусть весь ваш грёбаный мир летит в тартарары...

Такое поведение встречается не так уж часто, во всяком случае, южнее. Чаще всего люди в береговых поселениях, которыми теперь считается вообще любое жильё, даже если в нём живёт всего один человек, после долгого перерыва, за время которого на реке не было видно ни одного судна, кроме маломерок, завидев теплоход, стремглав бросаются в моторку и идут на перехват. А если не могут, то отчаянно машут руками.

На участке от Ворогово и выше люди в курсе условий сотрудничества, думают, либо уже приняли решение. Здесь же к судам каравана уже третий раз подскакивает одинокая моторная лодка. Раньше шкиперы, и я, в том числе, надолго останавливались и начинали разводить базары, разжёвывая и объясняя: ваши деньги теперь никому не интересны. Рыбу мы можем добыть и сами, таёжную дичь тоже. Так что вы можете предложить, любезный, в обмен на поставки самого необходимого: патронов и соли, чая и сахара, муки и подсолнечного масла, топлива, табака и запасных частей? Дикоросы? Сухие грибы? Это несерьёзно. Потом старосту Подтёсово озарило, и была выпущена самая настоящая печатная методичка, в которой были чётко и по пунктам прописаны условия и методы решения.

Они очень просты. Каждый пост, а именно так входящий в схему населённый пункт именовался в Штабе, после подписания документов о полной лояльности и взятия на себя всех обязательств должен был иметь и содержать в исправности мощную стационарную радиостанцию, посредством которой оператор по установленному графику доводит Штабу всю оперативную обстановку, включая погодную. На посту должен быть неприкосновенный запас топлива, предназначенный для судов анклава, он должен оказывать полное содействие на речном участке, при необходимости обязуется проводить аварийно-спасательные работы и участвовать в работе опергрупп.

Но главная задача — нужно содержать в исправном и актуальном состоянии знаки водной обстановки участка. То есть, если хочешь сотрудничать, то становись бакенщиком. Естественно, при технической и организационной поддержке Штаба. Вся ответственность ложится на руководство поста. Ясно, что получив такое предложение, не все сразу захотели или смогли начать сотрудничество, кому-то потребовалось время, кому-то помощь и обучение.

Никакого другого способа опять сделать Енисей судоходным мы придумать не смогли, анклав не в состоянии содержать собственный флот судов-обстановщиков и соответствующую службу. Сообща работать нужно, симбиоз должен захватывать как можно больше людей на реке. И уже после первого рейса «Провокатора», забросившего лояльным постам, включённым в анклав, первую существенную материальную помощь, заявки на участие в Подтёсово буквально посыпались. Люди радировали, передавали письма, часто приезжали лично, решив вписаться в новый мир, его новые экономические, пусть пока и безденежные схемы. Те по-житейски мудрые енисейцы, что пожелали в будущем жить основательно, другого способа обеспечить достаток и безопасность семье не увидели, ведь, кроме всего прочего, анклав обязывался оказывать и силовую защиту, забирая своих под крышу.

Бирюки ведут себя по-разному, некоторые хвастаются, что и сами с усами, способны отправиться на юг к якобы тучным красноярским базам и нагрести впрок всего нужного, другие, кто хоть капельку поумнее, сообщали, что договорились с одним из вольных шкиперов. Так тому и быть.

Лишь бы не вредили.

Енисей широкой дугой делал поворот и устремлялся дальше на север вдоль кедрового массива на возвышенности. С высоты пулевого мостика были хорошо видны золотистые отмели. В излучине, среди густой тайги левого берега блестели на солнце крошечные озёра, сильно петляющее русло таёжной речки, поросшее кустарником, прослеживались серпы заводей стариц. Отсюда, с высоты, катер КС-100, временно пришвартованный к одной из барж состава, выглядел маленькой серой моторкой, а стоящий на барже «Бастер» вообще терялся. Едва различимая в тёмной енисейской воде, по левому борту впереди показалась плывущая по течению большая группа чёрных топляков, толстых, длинные, как торпеды, и таких же опасных для судов. Догоняем. Вот они попали в очередной водоворот, которых на Енисее очень много, брёвна-хлысты начало вращать.

— Пять градуса вправо, Яша.

— Есть.

— Суда по рации предупреди.

Не стукнут. Эти деревянные утопленники уже не опасны. По борту слева проплыли давно оторвавшиеся от плота стволы сибирской лиственницы, некоторые из них натурально целились на буксир, словно стволы корабельных орудий вражеской эскадры...

И опять потянулись пляжи и мели. Прекрасные сосновые боры и безобразные чёрные залысины недавних пожаров. Вроде бы, всё, как раньше. А вот чаек нет, я, как всегда, обращаю внимание на птиц. Чайки, как и лоси, отвыкли от проходящих теплоходов. Их давно никто не кормит хлебом, бросая с палубы вкусные кусочки в кильватерный след, и они больше не летают за кормой, отвыкли.

Непорядок это, нужно исправлять.


Тянет сладким запахом разнотравья, погода продолжает радовать.

Всё бы хорошо, вот только скоро покажется Бор, вотчина воровского авторитета Балоги с киплинговским погонялом Балу. Балога то уходит из посёлка после неудачной войны с конкурентами, то снова там закрепляется, и нам нужно приготовиться ко всему, прежде всего, мне лично. Наверняка кто-то из бандитов объявится, такое событие, как появление каравана, они пропустить не могут. Хорошо бы до начала гнилых базаров с плохими парнями успеть перекусить с людьми приятными.

Зигзаги истории непредсказуемы. Когда-то самым криминальным посёлком на Енисее считался Усть-Пит, который одно время прямо называли бандитской деревней, и где постоянно болтались уголовники да золотоискатели, изгнанные по разным причинам с приисков. А куда тут пойдёшь, другой работы нет… Сейчас это безлюдное поселение пустыми домами встречает суда в устье реки Пит, текущей в Енисей из золотоносных мест. Поначалу добыча золота на Енисее имела дикий, самовольный, исключительно частный характер. Слухи о найденных артелями золотых жилах распространялись по бассейну, и в начале XIX века Енисейский залив обезлюдел, промысловики и простое население бежало на юг, в сторону верховий, где в это время начал развиваться золотой промысел. К середине столетия на золотоносные участки было подано почти полсотни заявок.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация