Я, показывая, что понимаю, улыбнулся, хотя в полной мере радости ветерана порта разделить не мог, накладные, как накладные.
— Дай бог, не последние, Виктор Владимирович.
— Вот именно! — обрадовался он, положив, наконец, документы. — Значит, ещё три каравана за навигацию провести сумеете?
— Как-то так мы ситуацию и планировали, если начало будет удачным, — признался я. — Сложностей не вижу, на реке есть всего две опасные локации: Бор и Прилуки. Если с первой проблемы решим сами, то в Прилуках…
— А в Прилуках решим мы, не волнуйтесь, Алексей Георгиевич, — он поднял ладонь в успокаивающем и убеждающем одновременно жесте. — Руководством принято решение сделать что-то типа речного монитора. Подходящее судно уже подобрали, подготовили, осталось поставить на него вооружение. Скорее всего, поставим гаубицу и четыре крупнокалиберных пулемёта КПВТ, по два на борт, тут пока окончательного решения нет. Может, противотанковую вкатим…
Мне пришлось немного помолчать, переваривая услышанное — вот это заявка на победу! Конечно же, у них есть и пулемёты! Арсеналы воинских частей и ФСБ, пограничников, стоявших в Дудинке, и полиции. Значит, только что в моём переговорном портфеле появился ещё один пункт.
На столе громко зазвенел один из телефонов. Хозяин кабинета с наклоном потянулся, взяв трубку, не произнеся ни слова, выслушал какой-то доклад, и так же молча вернул её на рычаги.
— Волков подъезжает, это начальник производственного отдела комбината, минут через десять будет здесь, даже быстрее. Вот так, чуть ли не самое важное лицо в Норильске торопится познакомиться! — он посмотрел на дорогие наручные часы, хотя в кабинете висели трое настенных, и резко поменял тему: — Алексей Георгиевич, как на духу, скажите, вы водочку уважаете? У меня, конечно, и виски есть, и коньяк достойный, но у нас, дудинских речников, до сих пор всё как-то больше водочка в почёте, знаете ли, традиция. Да? Вижу, не против.
Ничего ещё не ответил, а этот мастодонт уже увидел! Впрочем, я действительно был не против, сегодня можно, и даже нужно.
— Леночка! — схватил он трубку другого телефона, что стоял ближе остальных. — Ты холодненькой нам принеси с набором. И рыбки свежекопчёной. Нет, осетрины не нужно. Пусть ей материковские слезу закусывают. И нельму не надо, слишком жирная, не для случая. Ты нам чира копчёного. Хорошо, можно и муксуна. И хлебуш… Всё-всё, молчу.
— Так ведь этот самый Волков… — я замялся, двумя пальцами похлопав себя по плечу, намекая на лычки высокого визитёра. — А как он будет со мной общаться?
— В защите он будет, — коротко пояснил Звягин, начиная решительно сдвигать папки в сторону.
— А насчёт этого? — я легонько щёлкнул пальцем по горлу.
— Волков? Сво-ой челове-ек! — он откинул крупное тело назад, как бы возмущённый таким предположением, поджал подбородок и всплеснул левой рукой. — Нормальный мужик. Правда, уважает коньяк.
— Пить-то как в защите, Виктор Владимирович? — не унимался я.
Звягин посмотрел на меня чуть ли не с сожалением.
— Поверьте, молодой, человек, есть способы. Это же Север! Заполярье! Здесь один диспетчер моего уровня может за двенадцатичасовую рабочую смену свернуть горы, а два таких ветерана производственно-диспетчерской службы, как мы, ещё не списанные в музей, — он показал пальцем за спину в сторону площади, — могут за месяц сделать земной шар квадратным… Всё будет хорошо. Сейчас работаем с вами по бартеру, можно сказать, диким образом. Однако настанет время, когда комбинат и город, встав на ноги, поднимется сам и поднимет всех, кто в трудный час оказался рядом. Верите?
— Верю, — горячо ответил я, глядя на входящую в кабинет строго одетую женщину с подносом и одновременно вспоминая недавний рассказ Кофмана.
Под окном хлопнула дверь чёрного джипа, подошедшего вплотную к крыльцу. Из него выскочили двое рослых парней в костюмах биологической защиты и встали по сторонам. Следом медленно подъехал «Хайлюкс».
На столе стояли уже три полных подноса с ритуальным комплектом.
Что же, будем знакомиться, работы впереди, чувствую, будет много.
(С) Вадим Денисов Норильск, октябрь 2016 г.
