Откуда ни возьмись, белое перо проплыло по воздуху мимо меня. Маленькое, крошечное перышко вдруг задело мою душу. Всепоглощающее чувство утраты пролетело сквозь меня, я спрятала лицо в ладони. Мое сердце колотилось в груди, как и мои воспоминания о Стивене лились потоком, душили и топили меня. Я не могла дышать, я хлопнула себя по лицу несколько раз и сползла вниз по стволу дерева, мое тело сотрясала дрожь.
– Прости меня, – воскликнула я про себя Стивену. – Мне жаль, но я не могу… – Я взвыла, закрывая глаза.
Две руки легли мне на плечи, и я вскочила в испуге.
– Ш-ш-ш, это я, Элизабет, – прошептал Тристан, опускаясь на землю и обнимая меня. – Я держу тебя.
Я схватила его за футболку, прижимаясь к его телу, и намочила ее слезами.
– Я не могла его спасти, я не могла его спасти, – всхлипывала я в его футболку. – Он был моим миром, а я не могла его спасти. Он боролся за меня и… – Я больше не могла говорить. Я не могла заставить свои мысли покинуть мое задыхающееся сердце.
– Ш-ш-ш, Элизабет. Я держу тебя. Я держу тебя. – Его голос успокаивал меня, когда я сломалась впервые за продолжительное время. Я держалась за него, умоляя, чтобы он меня не отпускал. Так и было, он держал меня все крепче.
Затем я почувствовала, как две крошечные руки обнимают меня, Эмма потянула меня к себе.
– Прости, малыш, – прошептала я, прижимая Тристана и мою малышку, – мне жаль.
– Все нормально, мама, – заверила она. – Все хорошо.
Но она ошибалась.
Ничего не было хорошо.
И я не была уверена, что когда-то будет.
В тот вечер пошел дождь. Некоторое время я просто сидела в ночном халате, наблюдая, как капли с силой ударяются о землю. Я плакала вместе с дождем, не в силах сдерживать себя. Эмма спала в другой комнате, Тристан разрешил, чтобы Зевс остался на ночь с ней.
Я умоляла сердце остановить это. Заставить боль уйти.
Я вылезла из окна и пошла к Тристану. Я вымокла в течение нескольких секунд, но меня это не заботило. Я постучала пальцем в его окно, он подошел, без рубашки, глядя на меня. Он положил руки на подоконник, демонстрируя, какие они загорелые.
– Не сегодня, – сказал он низким голосом, – или домой, Элизабет.
Мои глаза все еще горели после слез. Мое сердце болело от тоски.
– Нет, сегодня, – возразила я.
– Нет.
Мои пальцы обернулись вокруг тесьмы, удерживающей мою одежду, и я развязала ее, опуская халат на землю, стоя под дождем только в лифчике и трусиках.
– Да.
– О боже, – пробормотал он, выпрыгивая из открытого окна. Я тряслась от холода. От обиды.
– Спроси меня, как я хочу это сегодня вечером.
– Нет. – Его голос был строг, и он не смотрел мне в глаза.
– Я хочу, чтобы ты любил меня.
– Элизабет…
– Ты можешь сделать это грубо, если хочешь.
– Прекрати!
– Посмотри на меня, Тристан.
– Нет.
– Почему нет? – спросила я, подходя ближе к нему. Но он повернулся ко мне спиной. – Ты не считаешь меня красивой? Я не так хороша, как она? Я не так хороша…
Он резко обернулся и положил руки на мои плечи.
– Не надо, Элизабет.
– Трахни меня, пожалуйста! – закричала я, вцепившись пальцами в его грудь. – Пожалуйста, люби меня.
– Я не могу.
Я ударила его в грудь.
– Почему нет?! – Я плакала, зрение стало размытым. – Почему нет?! Я позволяла тебе прикоснуться ко мне, когда ты хотел ее. Я позволяю тебе трахать меня, когда тебе это нужно. Я позволяю тебе… – Мои слова заглушились рыданиями. – Я позволяю тебе… тогда почему не…
Он схватил мои кулаки, которые вымещали мою злобу на его груди.
– Потому что ты сломлена. Ты чрезвычайно разбита сегодня.
– Просто люби меня.
– Нет.
– Почему нет?
– Потому что я не могу.
– Это не ответ.
– Ответ, – сказал он.
– Нет, это не так. Перестань быть трусом. Просто скажи мне, почему нет, черт возьми?!
– Потому что я не он! – закричал он так, что мое тело задрожало в его тисках. – Я не Стивен, Элизабет. Я не тот, кого ты хочешь.
– Ты же можешь быть. Ты можешь быть им.
– Нет, – сказал он жестко. – Я не могу.
Я отпихнула его.
– Я ненавижу тебя! – закричала я, чувствуя жжение в горле, и слезы коснулись моих губ. – Я ненавижу тебя! – Но я говорила не с Тристаном. – Я ненавижу тебя за то, что ты оставил меня. Я ненавижу тебя за то, что оставил меня! Я не могу дышать. Я не могу дышать… – Я потеряла себя в объятиях Тристана. Я никогда не чувствовала себя такой разбитой.
Я дрожала. Я кричала, и часть меня умерла.
Но Тристан держал меня до тех пор, пока не убедился, что не вся моя душа исчезла в ту ночь.
Глава 18
Элизабет
Я выждала две недели, прежде чем смогла столкнуться с Тристаном. Я была смущена и стыдилась бы появиться в его комнате, но когда он позвал меня, чтобы поговорить о возможности сделать дизайн интерьера для своего дома, я почувствовала, что должна отодвинуть свои страхи.
– Ты в порядке? Ты кажешься… – сказал Тристан, пока шел к нам с Эммой из своего двора. Мне все еще было неловко от того, что я сделала, что готова была упасть перед ним на колени.
– Нет, все в порядке, – сказала я.
Просто спрячь все внутри.
Я улыбнулась ему натянуто, и он сразу понял это.
– Ладно, хорошо, ты можешь делать практически все, что угодно. Тут есть столовая, ванная комната, моя спальня, кухня. Но я хотел бы, чтобы изучение рабочего кабинета не превратилось в полный бардак.
Я вошла в кабинет, где поверх коробок были сложены ящики. Его стол был усыпан безделушками, и я увидела квитанцию, частично скрытую под кипой каких-то документов. Так как он, Эмма и Зевс вышли из комнаты – я прочитала ее.
Пять тысяч белых перьев.
Доставка в ближайший рабочий день.
Я открыла одну из коробок на его столе, и мое сердце дрогнуло, когда я увидела мешки с перьями. Он не нашел белые перья в магазине мистера Хэнсона. Он заказал их. Он заказал их тысячи, только чтобы сердце Эммы не было разбито.
Тристан…
– Ты идешь, Элизабет? – услышала я его крик. Закрыла коробку и поспешила в гостиную.
– Да, я здесь. – Я прочистила горло и улыбнулась ему. – Что насчет сарая? – спросила я, догоняя Тристана. – Могу ли я осмотреть его тоже?
