На протяжении всей войны федеральные службы не смогли обеспечить даже минимальную информационную поддержку своим же действиям. Информационный геноцид ускорял поражение… Иную информационную поддержку обеспечивал чеченцам Мовлади Удугов. У него с первых дней работали мощные средства связи, спутниковый телефон… В пропаганде чеченских операций и намерений он переиграл федералов, ибо давал информацию каждый день в ИТАР-ТАСС, рассылал ее в российские и зарубежные газеты и телеканалы. В Москве бел мятежно существовал и работал «Чечен-пресс», незарегистрированное агентство, но действующее открыто, враждебно, именно здесь фабриковалась необъективная информация. Когда российские спецслужбы догадались о том, какой вред исходит от данного агентства, то они прикрыли его, а в офисе обнаружили инструкции по ведению агентурной работы, террористической деятельности, досье на политиков и военных и много других документов. Так агентство «Чечен-пресс» в чрезвычайной обстановке для федеральных войск подменяло разведслужбы под боком у московских властей. Так чеченцы взаимодействовали с прессой и во время боевых операций. Стоило боевикам-террористам захватить в Буденновске заложников, как они тут яге в первоочередном порядке требовали пропустить к ним телевидение. При этом журналистов допускали не всех, видимо, у боевиков была информация, на кого они могли рассчитывать… И боевики знали, что с приходом журналистов их действия найдут оправдание, они будут выглядеть перед белым светом героями, а из федеральных войск вылепят, как всегда, образ кровопийц, недотеп.
Более чем негативную роль в чеченских событиях сыграл правозащитник Сергей Адамович Ковалев. Не сразу россияне, а тем более военнослужащие в Чечне, разобрались с тем, что его интересуют в основном только права чеченцев, но никак не россиян. Известный политик В. И. Илюхин одним из первых предъявил Ковалеву справедливые претензии: «Сергей Адамович, поймите, вы сидите в бункере и говорите, что там – не бандиты… А три тысячи убитых за три года в Чечне, 200 тысяч беженцев. Вы синхронно работаете с западными голосами. Как там – так и вы здесь. И меня пугает еще один момент в ваших интервью. Вы везде подчеркиваете: «русские танки», «русские солдаты» и прочее, и прочее. Подобные заявления могут усугубить ситуацию, они разжигают национальную рознь». Ситуация, действительно, стала обостряться и вносить раскол в стране… Правительство Якутии запретило у себя агитационную работу по набору добровольцев для участия в боевых действиях на Северном Кавказе. Президент Республики Чувашия Николай Федоров издал указ, касающийся призыва военнослужащих для ведения боевых действий в Чечне, то есть внес запрет… Действия Ковалева являлись для западников «информационным тараном», без озвучивания его позиций и заявлений никто бы и не знал о них. Благодаря журналистам-западникам па всю страну разлетелись предложения правозащитника о прекращении использования в зоне конфликта авиации, артиллерии, ракетной и бронетанковой техники, массированного применения стрелкового оружия, отзыва снайперов. И довольно часто наши федеральные войска вынуждены были отказываться от остро необходимых правил ведения боя – от артподготовки, от подавления артиллерией огневых точек противника. Отсюда и были такие огромные потери у федеральных войск. Именно действия Ковалева и ему подобных (западников) бросали наших военнослужащих с автоматами на бронированные, оснащенные тяжелым вооружением позиции чеченцев. Ковалев в этой ситуации не мог не знать, как действуют его друзья, американцы, в Ираке: они отказываются вообще от применения пехоты, а используют лишь ракеты и авиацию, чтобы сохранить жизнь своим солдатам. В марте 1995 года в газете «Завтра» (№ 11) появилось признание офицера о том, как Ковалев советовал нашим частям заниматься переговорами, сдавать оружие и идти в плен, при этом он обещал, что их никто не будет преследовать, а министра обороны Грачева все равно снимут… Может, именно такие провокационные, а порой, и вредительские действия Ковалева вызвали гнев у Министра обороны Грачева, и он в сердцах обронил: «Вот этот, как его, миротворец-депутат, да, Ковалев, ему клейма некуда ставить. Это враг России, это предатель России. А его там везде встречают. Этот Юшенков, этот гаденыш, по-другому нельзя сказать…» После осознания враждебной миссии Ковалева, приносящей лишние жертвы, предательство, многие военнослужащие стали гнать Ковалева с его командой, не давать им информацию, даже фээсбэшник Степашин вынужден был признать, что группа Ковалева ничего полезного не сделала… Зато полезными Ковалевы были для террористов. 23 июня 1996 года газета «Известия» ненароком призналась в своей статье, описывая приезд Ковалева с группой в кровавый Буденновск: «Их приход был встречен, как праздник, и заложниками, и боевиками, потому что лишь теперь у всех появилась надежда избежать штурма и выйти отсюда живыми». После этой буденновской трагедии, когда террористы расстреливали на улицах поселка мирных стариков и детей, издевались в больнице над беременными женщинами и медперсоналом, после того, как ковалевы обеспечили уход террористов, правозащитник Ковалев был принят в Страсбурге без предварительной записи, требовал там не пускать Россию в Евросовет. Ну а чеченцы вообще наградили его своим орденом «Рыцарь чести».
В середине 80-х годов госсекретарь США Шульц сказал: «Наносить удары лишь там, где террористов поддерживают или предоставляют им убежище». Однако террористов в России (в Буденновске и Кизляре) за их коварство и жестокость не наказали, не уничтожили, а дали им возможность действовать безнаказанно… Средства массовой информации находили в действиях бандитов иррациональное объяснение, жалели их, лепили из них робин-гудов. Никто не был наказан за поддержку террористов… Это было предопределено. Вот почему и проехали боевики на двух Камазах с полуприцепами со стороны Дагестана через два района и через милицейские и патрульные блок-посты. Вот почему бандиты убили 67 человек, 71 ранили и требовали затем в Буденновске допустить к себе журналистов… Требовали с умыслом: если в 20 часов прессу не доставят в больницу, то они убьют еще десять узников. И журналистов бандитам предоставили. Так и стал Шамиль Басаев героем, телевизионным героем. По телевидению не рассказывали, как Басаев прятался за беременных женщин, как его боевики сожгли из огнемета в больнице Галю Гаранжу, как под воздействием этих фашистов рождались недоношенные дети и один из них, Саша Черкашин, тут же умер. Журналисты вообще не описывали «героические» страницы биографии Басаева, как его учил в столичном институте компьютерной технике Константин Боровой (именно Боровой будет за минуту до убийства самонаводящейся ракетой говорить по радиотелефону с Дудаевым), как он угонял пассажирский самолет, как воевал в Карабахе и тренировался на базах моджахедов в Пакистане. В общем, этот телегерой был обыкновенным террористом, которого научили не только пользоваться автоматом и убивать, но и владеть информационным оружием. Именно по предложению Басаева при отъезде боевиков на семи «Икарусах» из Буденновска заложников из числа женщин и детей меняли на журналистов. Расчет был, как всегда, дальновидным и продуманным. И встречали в Чечне Басаева, благодаря журналистскому всхлипу и многоголосию, не как победителя беременных женщин, а как победителя российских войск. При этом по телевидению не показали, например, возмущение чеченцев, не озвучили на всю страну слова чеченца, жителя Хасавюрта Магомеда Хакишева, устыдившегося фашистской выходки Басаева: «Я бы Басаева и Радуева расстрелял самолично при всем народе».
