– Понятно, – рассеянно кивнул я.
Соня подошла ко мне, села напротив, поставила на неровный пол пещеры свою лампу и посмотрела на меня. Потом быстрым и раздраженным движением сняла свою крысиную бутафорскую голову и отбросила её в сторону. Белые волосы слиплись от пота, несколько прядей свисали подобно сосулькам, словно передразнивая нависшие над нашими головами сталактиты. Вдруг я услышал её тихий голос, почти шепот.
– Максим, сними маску, пожалуйста.
На этот раз я не стал противиться. Откинул капюшон на спину, стянул вниз бафф.
Несколько минут мы сидели напротив друг друга, думая каждый о своем. Не знаю, что происходило в голове крысючки. Все мои мысли были заняты лишь тем, как мне поступить дальше. Потому что я окончательно осознал, что увидеть Алену у меня больше нет шансов. Надежда угасла. Но зато я ещё могу попытаться спасти своих друзей.
– Соня?
– Что?
– Ты же хорошо знаешь подземелья, да? Скажи, а далеко ли отсюда до тех самых ворот, куда Проныра повел свою банду?
– Да не очень далеко. Пешком по поверхности полчаса где-то. Под землей минут за пятнадцать можно дойти.
– Ага, – задумчиво пробормотал я, мысленно прикидывая и так и эдак свой очередной самоубийственный план. – Тогда расскажи мне, как туда добраться.
– Зачем? Ты что, они же тебя сразу убьют и отрежут голову. Лучше отсидимся здесь, в пещерах, тут они тебя точно не найдут. Всего то и надо чуть меньше суток подождать. А потом на тебя никто внимания обращать не будет.
– Соня, ты видела на входе в пещеру кровавые следы?
– Да, – девушку явно передернуло от этих неприятных воспоминаний.
– Это все что осталось от Грача и от моих шансов найти Алену. Я прилетел сюда ради неё, понимаешь? Мне не дадут спокойно жить в «К12», слишком многим я успел перейти дорогу за эти несколько дней. Потому что я не планировал оставаться в этом городе, поэтому и вел себя как слон в посудной лавке. И что ты мне предлагаешь, прятаться до конца моих дней в этих пещерах? Спасибо, но нет. Лучше пусть я погибну, но я хотя бы попытаюсь спасти моих друзей, настоящих друзей, которые меня не предавали.
Последнюю фразу Соня сразу приняла на свой счет. В принципе так оно и было. И я бы совершенно не удивился, если она сейчас встала и ушла. Но нет, она осталась.
– Прости меня. Я правда не думала, что так выйдет. Можешь мне не верить, но ты мне действительно очень понравился. И я… – её плечи задрожали, а лицо исказилось в гримасе. Соня заплакала. Не истерично, а очень тихо. Я не выдержал, подполз к ней, обнял и прижал к своей груди. Через несколько минут она успокоилась и сказала: – Я пойду с тобой.
– Куда? – я поначалу не понял, о чем речь.
– Спасать Рэда. Спасать Зиту и её деда. Спасать твою Алену, если мы её найдем. Можно?
Она задала вопрос, глядя мне прямо в глаза. И я не смог ей отказать в этой просьбе.
Глава девятая
Когда меня выпустят на свободу, я попросту перейду из одной тюрьмы в другую.
Оскар Уайльд
Как оказалось, нора Полоза располагалась неподалеку. Нашли мы её довольно просто. Во-первых, никому из обитателей города раньше в голову не приходила идея охотиться на змеиного царя. Точнее, никому кроме сантерийцев, если верить байкам Барона Субботы. И поэтому Полоз даже особо не скрывался. Отсюда и проистекало то самое «во-вторых». Широкий кровавый след, оставленный гадом на полу, следуя за которым мы быстро отыскали широкое отверстие с неровными краями, прогрызенное прямо в стене коридора.
– Ты готова? – наверное, уже в сотый раз спросил я крысючку. Хотя, называть её теперь этим неблагозвучным словом было неправильно. Свою крысиную голову она оставила в пещере, где погиб застенник Грач. Я тоже не стал накидывать капюшон на голову, лишь натянул бафф по самые глаза. Но не потому что хотел остаться неузнанным, а потому, что до сих пор не привык к царившему тут зловонию.
А из логова Полоза разило особенно ужасно, смесью гнилого мяса и химией.
– Готова, – прошептала Соня. Предварительно мы несколько раз вслух повторили последовательность поворотов на нашем маршруте до выхода на площадь перед Воротами. Это было необходимо для того, чтобы не тратить времени в темноте на лишние размышления. Потому что нас ожидал настоящий забег со смертью наперегонки. Куда там родео с быками.
– Тогда поехали. Раз, два, три… бросай!
Как следует размахнувшись, Соня запустила масляную лампу прямо в центр логова змеиного царя. Лампа упала на каменный пол, стеклянная колба тут же брызнула во все стороны осколками вперемешку с огненными каплями вспыхнувшего масла.
На мгновение яркий свет залил все пространство полозовой норы, и я заметил, что внутри лежит множество людских останков. Скелеты, черепа и ещё не успевшие до конца разложиться части тел. Посреди этого костяного ужаса, свернувшись в несколько раз вокруг кладки из трех огромных яиц, лежал Полоз.
Пламя охватило разбросанные на полу кости и истлевшую одежду, начался пожар. Что происходило в логове дальше, мы не увидели, так как уже бежали со всех ног в другой конец коридора.
За нашими спинами раздался жуткий вой, наполненный болью и яростью. Я не выдержал, оглянулся. Исходящий паром Полоз вывалился из пролома в стене и теперь стремительно полз в нашу сторону. Двигался змеиный царь рывками, его чешуя скрежетала о пол и стены коридора, издавая тот самый металлический звук, который мне только что по ночам в кошмарах не снился.
– Бежим! – заорал я девушке, хотя подгонять её не было никакой необходимости. Соня ловко переставляла ноги, уверенно маневрируя между наваленными на полу тут и там кучами мусора. Я старался от неё не отставать.
Мы неслись, словно ветер. Я вновь и вновь мысленно повторял последовательность поворотов, как будто это была священная мантра. В какой-то степени так оно и было. Если я хоть раз ошибусь, то сверну на очередном подземном перекрестке не в ту сторону, упрусь в тупик и погибну от жгутов и зубов разъяренного Полоза.
А тварь не отставала, неотрывно следуя за нами по пятам и к моему ужасу, постепенно сокращала разделяющее нас расстояние. Плохо, это очень плохо. Мы ещё не преодолели и трети маршрута, а Полоз уже нагоняет. Ведь чем дальше, тем больше мы устаем и тем медленнее бежим. И кто знает, какой там запас сил у нашего преследователя?
* * *
Как и весь остальной обслуживающий персонал тюрьмы «К12» Иван Сурков очень любил наблюдать Крысиные Бега. Конечно, в былые времена среди персонала, особенно среди агентов наружного наблюдения, находились такие экстремалы, что спускались в этот день в город и наблюдали за происходящим безумием из первых рядов. Но после того, как в результате подобных вылазок погибло несколько человек, руководство строго-настрого запретило проводить в эти дни любые операции в городской черте.
