Клинок инквизитора описывает дугу и стремительно летит к нам, Виолетта бросает на меня отчаянный взгляд широко раскрытых глаз. Этих стимулов мне достаточно, чтобы спустить с привязи свою энергию.
Инквизитор обрывает свою атаку на полузамахе, выпучивает глаза, дрожит, разевает рот в беззвучном крике, пока я сплетаю вокруг него иллюзию тысячи нитей боли. Меч со стуком падает на пол, а солдат опускается на колени. Я снимаю иллюзию с нас, и глаза нашего противника вдруг расширяются – мы предстаем перед ним во всей красе.
Виолетта нагибается и поднимает меч. Пока она угрожающе тычет оружием в солдата, я переключаю внимание на упорное противостояние на палубе. Поток моей энергии захлестывает инквизиторов. Нити смыкаются над ними, создавая иллюзию острых крючков, впивающихся в тело и втягивающих в пол.
Солдаты вопят в один голос. Сержио на долю секунды пугается, но потом отскакивает от иллюзорной сети. Перепрыгивает через корчащиеся на палубе тела и атакует ближайшего инквизитора, который двигается к нему по проходу. Раздается лязг оружия. Маджиано склоняется над поверженными инквизиторами и начинает торопливо связывать им руки.
– Пошли, – говорю я сквозь зубы.
Мы выбираемся из укрытия. Лежащий на полу инквизитор делает слабую попытку схватить Виолетту за лодыжку, но она ловко уворачивается, потом перехватывает меч и наносит солдату удар рукояткой в челюсть. Противник обездвижен.
– Отлично сработано! – говорю я, напряженно улыбаясь сестре.
Год назад я бы даже не рассчитывала, что она проявит такую отвагу. Виолетта втягивает в себя воздух и раздраженно смотрит на меня.
Мы быстро выметаемся из каморки в темный коридор, поднимаемся по ступенькам на следующий уровень. Когда мы наконец присоединяемся к остальной команде, я резко торможу и замираю. Несколько матросов обыскивают связанных инквизиторов, а Сержио с еще одним проверяют, крепко ли связан лежащий отдельно от остальных солдат. Сержио смотрит на нас. Во взгляде его читается настороженность.
– Я не видел, что ты сделала с Ночным Королем, – говорит Сержио, – но видел, какое выражение было на рожах инквизиторов, когда ты их атаковала. Это ведь была ты, да? Что ты сделала?
Я сглатываю и объясняю, какой была иллюзия. Голос у меня спокойный и холодный.
Матрос, помогавший Сержио, смотрит на меня.
– Мы все немного сомневались в вас, когда вы только взошли на борт. – Он внимательно смотрит на меня. – Я никогда не видел такого ужаса на лицах взрослых мужчин.
Это, наверное, один из наемников – товарищей Сержио. Я киваю, смотрю на него, но пока не понимаю, к чему он клонит. Замечаю, что еще несколько членов команды смотрят на меня так, будто видят впервые. Оглядываюсь, изучая выражения их лиц, потом перехожу к стонущим на полу инквизиторам. Если они не признавали меня раньше, то теперь, кажется, поняли, кто я такая. Перевожу взгляд с одного на другого и останавливаюсь на ближайшем ко мне молодом солдатике, у которого в лице еще сохранилась некая изумленная невинность. Моя энергия подпитывается их страхом, укрепляется и восполняется.
Если инквизиция рыщет по всей Кампанье, как на нашем корабле, то, похоже, она расширила сферу своего влияния за пределы Эстенции. Следует ли из этого, что Терен тоже вовлечен в охоту за нами и будет здесь? И означает ли, что он начинает облаву на мальфетто и в Кампанье?
– Где Маджиано? – наконец спрашиваю я.
Сержио кивает на лестницу и знаком приглашает следовать за ним. Мы поднимаемся на верхнюю палубу корабля. Тут нас ждет Маджиано. Гавань Кампаньи стала заметно ближе, тогда как корабль инквизиции, тихо качающийся на волнах позади нас, остался на месте.
Маджиано держит руки в карманах. Завидев наше приближение, он наклоняется ко мне и небрежно кивает в сторону берега:
– Мы пойдем в гавань, а корабль инквизиторов оставим дрейфовать в море. К тому моменту, как кто-нибудь на берегу заподозрит неладное, мы уже давно растворимся в городе.
– А что делать со связанными инквизиторами? – спрашивает Виолетта.
Маджиано обменивается взглядом с Сержио, потом смотрит на меня. Глаза его на миг становятся серьезными.
– Да, что нам делать с ними? – задает вопрос он. – Что бы мы ни сделали, все равно навлечем на себя гнев инквизиции. Они объявят безжалостную охоту на нас.
Слова Маджиано звенят у меня в голове, их искажает эхо, от которого снова пробуждаются шепотки. Чувствую, как они скребут коготками в моем сознании, им не терпится услышать мой ответ. Из-под ног несутся стоны инквизиторов. Кажется, они готовы молить о пощаде. Не отвечая Маджиано, я возвращаюсь к лестнице вниз и вглядываюсь в затененное пространство.
Сначала я думаю, что отпущу их.
Но потом шепотки говорят: «К чему волноваться из-за гнева инквизиции? Ты вернулась в эту страну, чтобы отомстить им. И тебе больше незачем бояться их. Пусть они боятся тебя».
Стоит тяжелая тишина. Маджиано смотрит на меня с выражением, которое невозможно понять. Я вспоминаю лица инквизиторов. Кто-то в корчах отворачивался от меня, у кого-то по щекам текли слезы. Их белая форма у меня в голове смешалась в единый клубок. И я вижу только тех же людей, которые когда-то бесцеремонно привязали меня к столбу и разожгли у моих ног огонь. Скольких они убили? Скольких еще убьют?
Ударь первой.
И тут меня изнутри снова начинает заполнять облако тьмы, сердце черствеет. Я смотрю на Маджиано и говорю:
– Я не боюсь инквизиции. – Потом киваю Сержио. – Прикажи своим людям убить их. Сделайте все быстро и чисто.
Виолетта бросает на меня быстрый взгляд. Я жду, может быть даже с вызовом, что она возразит против моего решения, но она молчит. Тяжело сглатывает и опускает глаза. Немного погодя она кивает, выражая согласие. Одновременно со мной ведут беседу шепотки, так что мы говорим хором. Голоса в голове напоминают отцовский.
– Самому юному сохраните жизнь, – заканчиваю я. – Когда инквизиция обнаружит его, он расскажет, кто это сделал и что́ я заставила их почувствовать.
Глаза Маджиано слегка прищуриваются. В его взгляде сквозит восхищение, но к нему примешивается нечто… неопределенное. Не могу разгадать его выражение. Он оглядывается на приближающуюся гавань, вздыхает и дает нам дорогу, чтобы мы прошли на нос корабля.
Сержио продолжает улыбаться:
– В таком случае нам лучше быть осторожными в Кампанье. Вы вызвали на бой грозного противника.
– А вы со своими товарищами поможете нам помериться с ним силами?
Этот вопрос висел в воздухе с момента нашего вступления на борт корабля. Сержио смотрит на меня, потом – на других членов экипажа, наконец наклоняется вперед и шепчет:
– Мы поможем любому, кто отсыплет нам больше золота. А в данный момент это вы, не так ли?
Это означает «да». В груди у меня трепет. Не хочу задаваться вопросом, что произойдет, если нам не удастся захватить трон и свергнуть инквизицию. Вместо этого решаю упиться восторгом от его слов.
