– Что-то не так? – спрашиваю я его.
Он не отвечает, отворачивается и хмуро глядит на шторм. Печать нездешнего мира лежит на его лице. Я не сразу понимаю, что он направил взгляд в сторону океана, и у меня грудь сдавливает от боли.
Вот он здесь, но не хочет тут быть.
При моем приближении Энцо кивает, показывая, что заметил меня. Даже сейчас от него веет благородством, без слов ясно: этот человек обладает властью. Во мне растет надежда.
– Я вспоминаю старую легенду, – после долгой паузы произносит он. Голос у него низкий и тихий, таким я его и запомнила. Почему же тогда он кажется чужим? – Песнь о семи морях. Ты знаешь ее?
Я качаю головой.
Энцо вздыхает:
– Это баллада о моряке, который растратил всю свою жизнь и состояние на плавания по океану в поисках того, чего на самом деле так и не увидел, и в стремлении найти того, кого так и не нашел. В конце концов моряк оказался на далеком севере, где море покрыто льдом. Целый месяц он бродил по темной ледяной пустыне, а потом упал без сил и умер. – Энцо всматривается в лес. – Все это время он искал девушку, которую любил когда-то. Но он вел поиски не в том времени и никогда снова не попадет в нужное. И так будет продолжаться до скончания дней.
Я молчу. Дождь щиплет меня за лицо тонкими холодными пальцами.
– У меня такое чувство, как будто я был в море, – тихим голосом продолжает Энцо, – искал что-то, чего у меня нет, что-то такое, что может дать только море.
Он ищет Нижний мир. Как и говорил Маджиано.
Я вдруг начинаю злиться. Почему я должна потерять все, что люблю? Почему любовь – это такая слабость? Какое-то мгновение мне хочется вообще не нуждаться в столь ненадежной вещи. Я могу добиться в жизни ровно того же с помощью страха и силы. Какой смысл искать любовь, когда она всего лишь иллюзия?
Берусь за связующую нить, и принц вздрагивает от этого прикосновения. «Помнишь ли ты, Энцо, – с грустью думаю я, – что был наследным принцем Кенеттры, хотел спасти мальфетто и править этим народом?»
Слова Маджиано навязчиво звучат у меня в голове. Ты когда-нибудь любила меня? Или мне дорого то, чего никогда не было?
Когда мы с Энцо стоим так близко, связующая нас нить пульсирует жизнью. Энцо поворачивается ко мне и подходит ближе. Объединяющая нас сила вызывает у меня головокружение. Нити моей энергии бросаются вперед, ищут его, и он ищет меня. Кажется, он отчаянно цепляется за дух жизни внутри меня, карабкается на него, как тонущий человек, который утягивает своего спасителя под воду, чтобы самому выжить. Его душа оживлена, но она не жива.
И все же я не могу оторваться от извращенной прелести этого союза. Мне он тоже нужен. А потому, когда Энцо обвивает руками мою талию и привлекает меня к себе, я ему это позволяю. Он проводит рукой по моим коротким волосам, ерошит их. Мне трудно дышать, но он накрывает мои губы своими и наклоняет меня назад. В голове у меня пелена паники, иллюзии вырываются на свободу, и моя предрасположенность к страсти отзывается гулом в ушах. Я захвачена в водоворот. Чувствую, что сейчас Энцо пересиливает меня, его сверхъестественная энергия, зараженная влиянием Нижнего мира, выпускает усики и оплетает мое сердце, покрывая его черной сетью. Вот в чем опасность нашей связи, я это всегда понимала. Он слишком силен.
Моя энергия взвивается ввысь, парирует напор его энергии. Я отталкиваю Энцо от себя с неистовой силой, которой в себе даже не подозревала. Исходящая из меня тьма обволакивает его сердце и запускает в него когти. Энцо вздрагивает, белки его глаз становятся черными.
Потом я моргаю, и вот передо мной уже не Энцо. Это Терен.
Я открываю рот, чтобы закричать, но Терен кладет ладонь на мои губы и припирает меня к стене. Он приставляет острый нож к моей груди. Острие впивается в плоть, мне больно. «Это иллюзия, – твержу я себе. – Но почему так больно?»
– Я помогу тебе, – шепчет мне в ухо Терен. – И когда дело будет сделано, я убью тебя.
Кинжал глубже уходит в мою грудь, рассекает кожу, течет кровь. Я собираюсь с силами и высвобождаюсь из рук Терена, прижимаю руку к кровоточащей ране и бегу под дождем через двор. Позади меня идет Терен. Куда же пропал Энцо? Я вваливаюсь в коридор дома, зову Маджиано, Сержио, Виолетту.
Никто не откликается. Я зажмуриваюсь и приказываю себе отбросить иллюзию. Но когда я открываю глаз и оглядываюсь, то снова вижу нагоняющего меня Терена. В руке у него кинжал, зубы обнажены в демоническом оскале.
А потом Терен перестает быть Тереном, теперь это мой отец, и я бегу по коридорам своего старого дома, пытаясь укрыться от него и от его ножа.
Я начинаю плакать, добегаю до лестницы, скачу по ней вниз, спотыкаюсь, подворачиваю лодыжку и падаю на нижний этаж. Наверху лестницы появляется во тьме отцовский силуэт. На ребрах раздавленной грудной клетки запеклась кровь. Нож сверкает в ночи. Мне десять лет, отец пьян и грозится содрать с меня кожу. Он выкрикивает мое имя, но я бегу без оглядки.
– Виолетта! – Сквозь слезы зову сестру. Мой голос обрывается. – Виолетта!
Вспоминаю: в ту ночь моя сестра залезла под лестницу и не издавала ни звука. Я вижу ее, она забилась в самый угол, сидит на корточках, колени упираются в подбородок, только глаза светятся в темноте. Он машет мне рукой, но на двоих там места не хватит. Мы обмениваемся беспомощными взглядами. Я в отчаянии гляжу вверх, на лестницу. Отец несется ко мне вниз по ступенькам. У меня нет выбора. Нужно бежать.
– Аделина! – кричит мне Виолетта и протягивает руки. – Прячься! Он тебя поймает!
Она начинает вылезать из своего укрытия, чтобы уступить его мне, но я резко оборачиваюсь и кричу ей:
– Сиди, где сидишь!
Аделина, развей иллюзию. Ты должна. Все это нереально.
Эти слова я твержу себе, но не знаю, как спастись от собственного ума.
Шатаясь, я выбегаю из отцовского дома под дождь. Вокруг меня на земле повсюду сверкает столовое серебро. Мне шестнадцать, и я пытаюсь сбежать. За спиной у меня на крыльце появляется отец с окровавленным ножом в руке. Наши взгляды встречаются. Я дико оглядываюсь в поисках коня, но лошадей тут нет. Бреду вперед, спотыкаюсь о серебряный канделябр, отпихиваю валяющиеся на земле блюда. Потом с грохотом падаю. Начинаю ползти на четвереньках. Отец приближается. Мое дыхание прерывается судорожными всхлипываниями.
Мне хочется только одного: убраться отсюда, найти путь к спасению, оказаться в безопасности. Кто-нибудь, помогите!
Грубая рука хватает меня за лодыжку. Я с яростью отбрыкиваюсь, но без всякого успеха. Другая рука вцепляется в мою мокрую рубаху, рывком поднимает на ноги и ударяет о стену. Я вскидываю руки, чтобы защититься. Перед глазами появляется перекошенное лицо отца, капли дождя собираются в ручейки и стекают вниз по его щекам и подбородку, зубы у него от воды какие-то студенистые. Он хватает меня за волосы и накручивает их на руку. Вокруг нас – огонь, в отдалении слышны крики.
