— Чего-чего?
— Пора, говорит, дорогая! Мы с дедушкой говорим только по-английски.
— А почему?
— Потому что английский, особенно американский, клокочет и булькает, как вода.
— Точно! — кивнула чайка. И сказала, вздохнув: — Жаль, что ты такая послушная, Тучка! Только я собралась прочесть тебе несколько стихотворений, а ты…
— Ах! — крикнула Тучка. — Тогда я, пожалуй, ослушаюсь дедушку и повременю с дождем. Обожаю стихи!
— Что, правда?! — сделала изумленный вид чайка. — Нынче так мало кто разбирается в поэзии! Знаешь стихотворение про маленький желтый трамвайчик?
— Не знаю, — ответила Тучка.
— Ну и хорошо. Тогда послушай!
И чайка поджала одну ногу под брюшко, другой встала поудобней на Тучку и с выражением прочла…
Стихотворение про маленький желтый трамвайчик
Ах, желтенький трамвайчик мой,
Девятый номерок,
За город вечером ушел
И был так одинок.
Стучал он громко, но никто
Его не задержал.
И небо во все окна он
И звезды созерцал.
Увидел он, как луч луны
На землю нисходил.
И этот луч сверкал, как рельс,
И, как звезда, слепил.
Трамвайчик чуть качнулся вдруг
И на виду у всех
Пошел по лунному лучу
Всё вверх, всё вверх, всё вверх.
Земля внизу, а небосвод
Сияет весь от звезд.
Трамвайчик весело звенел,
Как будто счастье вез.
И громыхал он, и болтал,
Спеша на небеса,
Но первой звездочки достиг
Лишь через два часа.
Она ему кричит: «Возьми
Меня с собою ввысь!»
Ну а трамвайчик ей в ответ:
«Садись, садись, садись!»
С ней сели заодно пять звезд
С планетою одной,
И Сириус с кометой сел —
С небесною женой.
На звездном небе толкотня,
Бегут со всех сторон,
Регулировщик на Луне
Немало удивлен.
Но перистые облака
Стеснили всех теперь!
А кучевые, ну и ну,
Никак не влезут в дверь.
А кучевые облака
Кричат всё злей и злей,
И втиснуться они хотят
В трамвайчик поскорей.
Ведь кучевые облака
Уж чересчур грузны,
И покатил трамвайчик вниз
Из звездной вышины.
Трамвайчик с неба загремел
На землю через ночь.
Выпрыгивая на ходу,
Летели звезды прочь.
Планета бросилась к дверям,
От ужаса бледна,
Комета, распуская хвост,
Упала из окна.
Регулировщик на Луне
Ничем не мог помочь,
Надел он шляпу, палку взял
И зашагал сквозь ночь.
Трамвайчик маленький летел
По воздуху зато,
А как на рельсы он попал,
Не скажет вам никто.
Когда Александра, стоя на Тучке, дочитала стихотворение, Тучка спросила:
— А это все правда? Знаешь, ведь кучевые облака, возможно, приходятся мне родней. У моего двоюродного дедушки, Балтийского моря, много внучек и внуков. И все — кучевые.
— Может, и правда, — ответила Александра. — Но вообще-то, главное, чтоб было красиво!
— Верно, — согласилась Тучка. — Но все равно хотелось бы знать.
В следующую секунду Тучка вдруг дернулась, да так сильно, что Александра, стоявшая на одной ноге, кубарем полетела вниз.
— В чем дело? — удивилась она.
— Дедушка очень сердится, — сказала Тучка. — Это я от испуга вздрогнула.
Александра прислушалась к морскому шуму и услыхала нечто похожее на обрывки английских слов.
Когда море отбурлило и перешло на равномерный рокот, Тучка сказала:
— Дедушка рассердился, что я все никак не прольюсь. У него, говорит, таких непослушных тучек-внучек уже лет двести не было.
— Не всем же послушными быть, — сказала чайка.
— Это ты верно заметила! — сказала Тучка. И спросила, знает ли чайка стихотворение про тучку Адель.
— Нет, не знаю, — ответила чайка и скосила глаза вниз. Они с Тучкой все еще не догнали лодку! — Прочти, если хочешь, — крикнула Александра.
И Тучка тихим голосом рассказала стихотворение…
Стихотворная история про облачко Адель
Глянь: облачко-овечка там
Бежит по синим небесам.
И облачной сей даме
«Адель! — кричим мы сами.—
Ты из каких земель,
Скажи, Адель!»
«Где эскимосские края,
Жила еще недавно я.
О родине тоскуя,
На запад все бегу я».
«А у тебя есть цель?
Скажи, Адель!»
«Я вижу островок вдали,
Людей неведомой земли.
Все на меня взирают,
Все без дождя страдают».
«Но доброта в цене ль?
Скажи, Адель!»
«Ах, полечу к ним с ветром я,
Я знаю: ждут они меня.
И, может, хоть однажды
Спасу людей от жажды».
«Что пили там досель?
Скажи, Адель!»
«Островитяне там живут
И дождевую воду пьют.
Увы, от лета к лету
Другой воды там нету».
«Ты плачешь, неужель?
Скажи, Адель!»
«Склоняюсь я над островком,
Я становлюсь уже дождем,
Цистерны все и бочки
Наполню без отсрочки».
«Смерть не страшна тебе ль?
Скажи, Адель!»
А облачко уж слезы льет,
И дождик, как свирель, поет.
Поет в полях цветущих,
Поет в сердцах живущих —
Твоей души свирель,
Адель, Адель…
— Какие грустные стихи! — сказала чайка. — Ты тоже заплачешь, когда станешь дождиком?
