Теперь уже соединили не сразу — пришлось подождать. Но наконец в телефоне раздался тонкий голосок:
— Приемная маэстро Погодника. Департамент ранней весны.
— Извините, я звоню по личному делу. Можно поговорить с самим маэстро Погодником? — сказала Сабина, и голос ее почти не дрожал.
— Минутку! — ответила трубка. — Соединяю.
Щелчок — и трубка снова ожила:
— Маэстро Погодник слушает.
— Здравствуйте! Это Сабина, — сказала девочка. — У меня завтра день рождения. И я хотела спросить: нельзя ли сделать так, чтобы хоть раз справить мой день рождения не зимой, а летом?
— Простите, Сабина, ничем не могу вам помочь! Зиму передвигать не положено. У меня на этот счет строгие предписания.
— И даже нельзя вставить хоть один летний денечек? Один-единственный? — спросила Сабина.
— Нет, девочка моя, нельзя! Летние дни разрешаются только с мая по август.
— Ну хотя бы у нас во дворе! — взмолилась Сабина.
— Голубушка, я так занят! Мне завтра сдавать отчет за октябрь и ноябрь!
— Жаль… — протянула Сабина, да так грустно, что у маэстро, видно, дрогнуло сердце.
— Погодите-ка, не вешайте трубку! — сказал он. — Надо подумать. Так… Значит, завтра… Ну хорошо, по рукам! Ждите меня завтра ровно в четыре часа. Я прилечу к вам во двор и ровно на час устрою вам лето. Большего сделать не могу. До встречи, дитя мое!
— Спасибо, большое спасибо! — воскликнула Сабина. Но из трубки уже раздавалось: «ту-ту-ту».
Наутро, когда наступил день рождения, Сабина так волновалась, что смогла проглотить только три пирожных. И чем ближе стрелка часов подходила к цифре «четыре», тем сильней колотилось у нее сердце. Но вот наконец — наконец-то! — часы бьют четыре раза. Сабина бросилась к окну и выглянула на улицу. Но маэстро нигде не было видно. На улице пусто, сыплет мелкий снежок. Целую минуту она простояла у окна. Маэстро не прилетел.
Подружки уже надели тяжелые шубы, нахлобучили шапки, натянули рукавички.
— Сабина! — кричали они. — Чего стоишь? Одевайся! Давай снеговика лепить!
Сабина с грустью надела шубку и спустилась вместе с подружками во двор. Они принялись лепить большой снежный ком, катать его по двору; шар становился все больше и больше.
Но когда белый шар стал размером с тыкву, он вдруг весь как-то съежился. Снег повлажнел и размяк; в воздухе запахло весной. Девочки с удивлением огляделись. Снег таял и таял, как масло на разогретой сковородке; маленький пруд, затянутый льдом, вдруг ожил, фонтанчик, на котором секунду назад висели сосульки, весело зажурчал, и в ту же минуту стали слетаться птицы. Разом по-летнему потеплело, и все побросали на землю свои шубки, шапки и рукавицы.
— Что же такое творится с погодой? — Девочки с изумлением глядели на небо. И вдруг увидали, что с ветки соседней яблони свисает маленькое лучистое солнце, а рядом на толстом суку, в синем плаще, сидит человечек с желтым тюрбаном на голове. Он размахивал палочкой, и от нее во все стороны разлетались искорки.
— Это же маэстро Погодник! — закричала Сабина. Но в тот же миг человечек в желтом тюрбане спрыгнул с ветки, дружелюбно подмигнул девочкам, пронесся, развевая полами плаща, через двор, завернул за угол соседнего дома — и был таков.
Девочки не знали, что и подумать. Тогда Сабина с гордостью рассказала о своем телефонном звонке и о своей чудной просьбе. И подружки расхохотались, радуясь летнему дню посреди зимы. Через минуту кто-то уже подбрасывал мяч, кто-то брызгался водой из фонтана, а кто-то развалился в траве, нежась на жарком солнце и напрочь забыв о том, что крыши соседских домов укутаны снегом, а на улице лютый мороз.
Мама с папой наблюдали за этим весельем из окна и с недоумением переглядывались.
Ты случайно не звонила маэстро Погоднику? — спросил папа.
— Да нет… — ответила мама.
— А секретную книжку ты на телефонном столике не забывала?
Мама испуганно прижала пальцы к губам:
— И точно! Забыла!
— Ну вот, — сказал папа с досадой. — Дождались! — Он поспешно направился к телефону и набрал номер 22-22-22-22.
Маэстро вежливо рассказал, как все было, и напоследок добавил:
— Лето продлится всего один час. Пусть девочки повеселятся. Но через час зовите их в дом, иначе простуды не миновать!
Маэстро простился, а папа, покачав головой, снова подошел к окну.
Без пяти минут пять родители вышли во двор:
— Девочки, лето кончается! Берите вещи и марш домой!
Тут пошли всякие «ахи», и «охи», и «как жаль»; прошло еще пару минут, прежде чем двор опустел. Но наконец все вернулись в столовую и, столпившись у большого окна, стали высматривать человечка в синем плаще и желтом тюрбане. Тот не заставил себя долго ждать. Вот он пролетел над крышей соседнего дома и прыг на яблоню; подцепил лучистое солнце с ветки, дунул разок — оно вмиг съежилось до размера горошины — и сунул солнце себе в карман. И опять взвилась над тюрбаном искристая палочка. В секунду пожелтели зеленые листья; быстрей, чем листок бумаги сгорает в печке, увяли цветы и пожухла трава, а лягушки и рыбы в пруду поспешно нырнули на самое дно. Еще через мгновение налетел ураган, посрывал листья с деревьев, а потом повалил такой густой снег, что у девочек, столпившихся у окна, зарябило в глазах.
И вот превращение кончилось. С неба летят снежинки, деревья голые, на лужайке сугробы, а птицы попрятались в своих гнездах. Человечек в синем плаще довольным взглядом окинул двор, снял желтый тюрбан и отвесил девочкам, стоявшим в окне, низкий поклон. Те в восторге захлопали в ладоши, а маэстро, зардевшись от гордости, начертил своей искристой палочкой в воздухе какие-то непонятные знаки. Потом опять нахлобучил тюрбан на голову, еще раз отвесил поклон, спрыгнул с яблони, пролетел по воздуху — и исчез.
Девочки махали ему вслед, пока он не скрылся из виду, а потом накинулись на именинный пирог: от беготни по летнему двору все очень проголодались. После пиршества Сабина встала из-за стола и пошла к телефону сказать спасибо маэстро Погоднику. Номер его телефона — 22-22-22-22 — она, к счастью, запомнила.
