— Видишь того человека на заднем плане? Это композитор — вон та маленькая фигурка рядом с женщиной в жемчужном ожерелье. «Рождественская оратория», — зашептало существо — Бах. Он вдохновлялся музыкой немецких, французских и итальянских мастеров.
— Уйди, — повторила Стелла. Она чувствовала — здесь что-то не так. Всё это очень странно. Тем не менее существо продолжало приближаться, так что в конце концов она ощутила, как колеблется воздух, расходившийся от него тёмными кругами. Теперь он был совсем близко, так близко, что она видела чёрную злобу в глубине его глаз. Его — точно, так и есть, это существо мужского пола. Стелла заметила, как излучаемая им темнота окружает её. Может, это начинаются трудности, о которых упоминала София Страхомудрая?
Музыка с картины становилась всё громче и громче, а существо принялось летать по залу. Вновь повернувшись, Стелла ещё раз взглянула на полотно, опять уловив какое-то движение внутри картины. Вообще-то музыка ей понравилась. А чего она, собственно, боится? Может, это отвратительное существо и есть Виктор? А вдруг нет?
Существо вновь зависло у неё за спиной. Она ощутила на шее его дыхание и резко отпрянула.
— Ты Виктор?
Он не отвечал.
— Да или нет?
Существо открыло рот и произнесло:
— Подойди ближе!
Услышав это, Страшилка Стелла рванулась в сторону, вылетела в следующий зал, а оттуда пронеслась над лестницей с широкими ступеньками, покрытыми красным ковром. Звуки летели вслед за ней.
En vérité, la demeure de mon cœur
N’est pas un palais digne d’un prince…
Кто-то пел, но слов она не понимала.
Mais un sombre caverne;
Pourtant, dés que les rayons de ta grâce…
Куда же ей спрятаться?
Viendront I'illuminer,
Tout para îtra empli de soleil.
[3]
Повернувшись, Стелла увидела, что существо летит за ней по пятам. Она подлетела к высокой белой статуе и спряталась за ней. Может, именно об этом и говорила София Страхомудрая, когда сказала, что Стелле нужно учиться отличать красоту от опасности?..
Звуки стихли, и она с опаской посмотрела вперёд. Существо исчезло, и одновременно этажом ниже умолкли звуки.
— Ну что ж, — сказала Стелла сама себе, — пора возвращаться к Пиннеусу.
Видно, Виктора мне не отыскать. — Не успела она это сказать, как рядом с ней появилось нечто. Стелла облетела вокруг статуи, но не смогла ничего разглядеть, потому что это новое существо двигалось необычайно быстро. Вжик! Вжик! — только и слышала Стелла. Затем до неё донеслись какие-то неприятные приглушённые звуки, словно шорох тяжёлой ткани. Однако новое существо оказалось сильнее, и темные круги, появившиеся с приходом бледного существа, исчезли.
Стелла вновь рванулась вперёд и, будто маленькая ракета, влетела в другой зал. Там она остановилась и опять прислушалась. Приглушённые звуки приближались. Движущаяся материя… Тяжёлая парча… Что-то очень нехорошее! Гобеленовые призраки, о которых рассказывала София Страхомудрая. Стелла не сомневалась — это они. Призраки приближались, злые и беспощадные.
Стены в комнате, где она оказалась, были обиты красивой ярко-алой тканью с золотым узором. На небольшом возвышении стояла короткая и очень красивая кровать. «Наполеон», — прочитала Стелла надпись на табличке спереди. «Видно, это какая-то знаменитая кровать», — подумала Стелла, подлетая ближе. По длинному коридору с грохотом и шумом к ней спешили Гобеленовые призраки.
На стене висел красноватый ночник, а на противоположной стене — большое зеркало в позолоченной раме, в котором тонули красноватые полоски света. Стелла бросилась на кровать и улеглась поверх шёлкового одеяла. Теперь она была немного похожа, на маленькое покрывало.
Через несколько секунд в комнату проникли Гобеленовые призраки. Стелла замерла от ужаса, а призраки всё прибывали и прибывали. Внезапно Стелла заметила их тени в слабом свете лампы.
Они отбрасывают тень! Стелла поняла, что они и впрямь злые, ведь у обычных привидений, её знакомых, тени не бывает.
Гобеленовые призраки принялись медленно обходить комнату и принюхиваться, словно могли обнаружить её по запаху. Страшилка Стелла лежала совсем тихо, словно мышь, и лишь самый нижний её краешек чуть вздрагивал.
Гобелены несколько раз обыскали комнату, потом на минуту исчезли в следующем зале, но тут же вернулись. Свет лампы дрожал. Один из призраков завязался вдруг в узел и, издавая ужасные звуки, принялся быстро летать по комнате. Он двигался с такой скоростью, что его было совсем не видно. Шипя и рыча непонятные слова, он приближался к ней и в следующую же секунду отдалялся.
Стелла снова зажмурилась. Как же страшно! Как же страшно и холодно! Ей достаточно просто тихонько вздохнуть — и они тотчас обнаружат её! Сколько световых лет ей придётся здесь пролежать? И сможет ли кто-нибудь её спасти?
Гобеленовые призраки принялись ругаться друг с дружкой. Стелла поняла, что ругаются они из-за неё — они никак не могли решить, куда же она подевалась. Внезапно самый большой Гобелен начал громко кричать. Слов Стелла не поняла, однако ей показалось, что он говорит: «Мы убьём тебя, убьём тебя, убьём тебя!»
Они вновь облетели комнату, указывая в разные стороны. Всё, теперь они наверняка её найдут! Объятая ужасом, Стелла съёжилась, прижавшись к вышитой подушке, лежавшей возле позолоченной спинки кровати.
Глава тринадцатая
О гостеприимном Леонардо
«Топ-топ, топ-топ», — донёсся до Стеллы новый звук. Это явно были шаги. Человеческие шаги. Вжик — и привидения исчезли, словно их здесь и не было. По залам шёл охранник с фонариком. Его шаги эхом отдавались в темноте музея. Стелла увидела, как он входит в зал. Охранник приближался, и вот он уже совсем рядом с кроватью Наполеона. «Интересно, кто опаснее, — подумалось Стелле, — люди или Гобеленовые призраки?»
