– Не исключено, что ночью снова зарядит дождь. – Рядовой Джонс вытащил из кармана нож и принялся выскабливать им в песке канавку. – Поэтому пусть лучше вода сюда стекает, чтобы нас не залило.
– А если твою канавку облюбует змея? – вскинулся на него Персийн.
– К вам заползла змея?! – встревоженно спросил кто-то из соседней палатки.
– Нет, живите спокойно! – ответил Джонс. И чертыхнулся: – Черт, у всех одни только змеи на уме. Подумали бы лучше о ВК.
– Или о бабах, – ответили ему уже со смехом.
Внизу грохотала по камням река. Время от времени речные брызги долетали даже до палаток. Лейтенант Тоберман при свете фонарика писал письмо жене.
– О чем пишешь? – полюбопытствовал Роджерс, закурив сигарету. – О том, как Джонс показывал убежденной коммунистке-вьетконговке свой черный член?
– Ты шутишь?! – округлил глаза Тоберман. – Да моя Пэтти с ума от таких вещей сойдет!
– Тоже идеалистка? – Том посмотрел на Наталью. Сидя на земле и привалившись к плотному палаточному брезенту, она дремала. Он осторожно присел рядом, положил ее голову себе на плечо. – Как наш док?
– Пэгги у меня тоже док.
– Неужели?!
– Стоматолог.
– Ну, стоматолог – не хирург. Она в рот смотрит, а не между ног, как… – Мягкий влажный ветерок принес в палатку запах фекалий, и Роджерс, мягко вернув Наталью в прежнее положение, поднялся. – Вот уроды! – Он выглянул наружу. – Кто устроил сральню посреди лагеря, да еще прямо у меня под носом?! Велено же было вкопать для таких дел пустой ящик из-под ракет на краю лагеря! Жрите меньше, а то почва ваше дерьмо уже не впитывает!..
– Змея! Змея!
Гневный монолог капитана был прерван истошными воплями, и из соседней палатки выскочили рядовые Коннорс, Скрыпник и Болдовски. Первые два забрались на камень и нервно теперь подпрыгивали, поочередно поджимая ноги, а третий заметался по лагерю как ошпаренный.
– Она ползает по мне, она ползает по мне! – вопил он непрерывно.
– Что случилось? – проснулась от его криков Наталья.
– Боюсь, он сейчас и самого Хо Ши Мина разбудит, – буркнул Роджерс и вышел из палатки. Изловив Болдовски, крепко схватил его за плечи и встряхнул. – Заткнись! Кто по тебе ползает? Показывай!
– Она ползет сейчас по моей икре! – Казалось, глаза Болдовски вот-вот выскочат из орбит от ужаса. – Холодная и мерзкая! Что делать?! Она меня сейчас укусит!
– Была бы змея, давно бы уже укусила. А ну, живо задери штанину!
– Я… я боюсь.
– Задирай, я сказал, твою мать!
Болдовски дрожащими руками вздернул штанину кверху, и из-под нее вылетело большое коричневое насекомое, которое тут же упорхнуло в ночь.
– Эх, ты, вояка! – саркастически рассмеялся Роджерс, а за ним и все остальные.
– Сэр, – подскочил к капитану радист Уайли, – Дракон-2 сообщил, что в сторону нашего лагеря движется крупная группа противника. Достигнет нашего расположения примерно к утру. Приказано устроить засаду и уничтожить ее.
– Скажи, что мы готовы, пусть дают координаты.
– Есть, сэр.
Том вернулся в палатку.
– Что там случилось? – встретила его Наталья покрасневшими от бессонницы глазами. – Кого-то укусила змея? Противоядие у меня есть, если надо…
– В ухо ему надо дать как следует, а не противоядие, – проворчал Роджерс. – Спи. У тебя еще есть время. – Опустился рядом, снова подставил под ее голову свое плечо.
Едва небо порозовело, радист доложил:
– С базы сообщили, что ВК будут у нас примерно через час, сэр.
– Все, тогда труби подъем! Док, вставай, просыпайся, – ласково потряс он Наталью за плечи. – Дома с тобой отоспимся, в Чикаго. Тоберман, готов?
– Так точно, сэр, – отрапортовал лейтенант, натягивая ботинки.
– Смотри сюда, – сказал ему капитан, когда тот подошел и они оба склонились над картой. – Расположимся вот здесь, встанем буквой «L». Боевой порядок – под прямым углом, огневая позиция там же. Вторая огневая точка – слева, вот здесь, на самом верху вертикальной палочки. А мой КП – прямо на стыке прямого угла.
– Ясно, сэр.
– Действуй.
– Есть, сэр.
Должные позиции заняли через двадцать минут, но гуки появились раньше, чем их ждали.
– Черт бы их подрал, – выругался Роджерс. – Не идут, а летят словно.
– Так они же у себя дома, – напомнил Тоберман.
– Тоже мне, открытие сделал! – усмехнулся капитан.
– Они заметили нашу передовую огневую точку, сэр! – сообщил Джонс.
– А вы бы еще подольше там повозились! Ну, сейчас врежут… Всем приготовиться!
Через мгновение на огневую позицию американцев обрушился ураганный огонь. Вьетконговцы перебежками продвигались к КП, ведя стрельбу непрерывными очередями. Послышались стоны первых раненых.
Стоило Наталье высунуться из укрытия, чтобы помчаться на помощь к раненым, как она увидела бегущего прямо на нее вьетконговца. Она тотчас плашмя упала на землю, и это спасло ее от неминуемой смерти: вьетконговец выпустил в нее целый магазин. Наталья чувствовала, как вокруг, впиваясь в землю, ложатся пули. Несколько из них пробили санитарную сумку, одна продырявила ее полевую куртку. Чуть повернув голову, Наталья увидела рядом с собой мертвого сержанта первого класса Николса: пуля угодила ему прямо в лоб. Глаза его остались широко открытыми, в них читалось удивление. Каска сержанта откатилась чуть в сторону, на внутренней ее поверхности виднелись кровь и частички головного мозга. Ни в момент смерти, ни после падения сержант ни разу даже не дернулся.
Затаив дыхание, Наталья искоса взглянула на вьетконговца: у него опустел магазин, и сейчас он вставлял новый. Не медля больше ни секунды, Наталья рывком поднялась на колени, попутно выхватив из кобуры пистолет сорок пятого калибра, и выстрелила вьетконговцу в лицо. Нелепо качнувшись, он замертво упал.
Выбравшись наконец из укрытия, Наталья первым делом увидела, что американцы теснят гуков по всем позициям, планомерно вынуждая отступать. Самое жаркое место обозначилось на пересечении двух линий буквы «L». Оттуда доносились пронзительные крики о помощи, и Наталья побежала на эти призывы. Пули цокали под ногами, но она старалась о них не думать. Равно как и о том, что представляет сейчас собой отличную мишень для ВК.
– Перегруппироваться! Занять позиции справа!
Донесшийся до нее уверенный голос Роджерса придал ей сил. Вокруг по-прежнему свистели пули, однако она уже с головой ушла в работу. Несколько уже перевязанных ею бойцов были ранены повторно, но тут, на ее счастье, подбежали санитары.
Тех, кому первая помощь была уже оказана, выносили с поля боя и переправляли на КП. Временами Наталья чувствовала, как от страха внутри у нее все точно слипается, ведь сегодня ей впервые приходилось оказывать помощь раненым в непосредственной близости от противника. Но всякий раз чувство страха постепенно сменялось странным спокойствием. Тогда дрожь в теле унималась, и проносившиеся мимо огненные струи уже нисколько не пугали. Не обращая на них внимания, она просто как можно быстрее перебегала от одного раненого к другому.
