– Как давно я этого не слышала, мама!
– Неужели соскучилась? – Маренн покачала головой и вздохнула. – В сорок пятом мне бы такое и в голову не пришло. Но время лечит, это совершенно точно. Оказывается, не только наши мужчины, но и мы с вами, дорогие мои девочки, не умеем в этой жизни ничего, кроме как воевать.
– Мама, а может, мне тоже вступить в их отряд? – спросила вдруг Джилл.
– В какой отряд?
– Ну, с которым Натали пойдет в тыл Вьетконга.
– Я смотрю, ты что-то не в меру расхрабрилась, Джилл, – нахмурилась Маренн. – А сама и стрелять-то толком не умеешь. Так что не серди меня и отправляйся завтра к генералу Дэвидсону, займись более привычным для тебя делом. А тебе, Натали, я скажу так, – она развернула Наталью лицом к себе. – Ты немедленно, прямо сейчас, поедешь в гостиницу к Тому! Я настаиваю: вы должны объясниться до выхода в рейд! Возражения не принимаются. Как старшая по званию, я не позволю превращать боевую операцию в дешевую мелодраму! Кроме того, что это опасно, это еще и пошло, Натали, – выяснять отношения, и тем более игнорировать командира, на глазах у его солдат. Каждый должен заниматься своим делом. Он – командовать, ты – резать и зашивать. И в случае надобности – эвакуировать. Но без всяких соплей! Если не выполнишь моего приказа – останешься в госпитале. Вместо тебя с «Тигриной стаей» пойду в рейд я.
– Но, мама, у тебя же совсем недавно был второй инфаркт…
– И что мне теперь – бросить свою работу? Помолчи, Джилл. Ну так что, Натали? Даю тебе на раздумья одну минуту! Или ты сейчас же отправляешься к Тому в отель, или я прямо с утра сообщаю командованию, что с отрядом майора Роджерса иду я. Выбирай!
– Хорошо, мама, я встречусь с ним, – чуть слышно ответила Наталья, опустив голову. – Но только чтобы сказать ему, что между нами все кончено.
– Ты можешь говорить ему все, что хочешь, я в ваши разговоры вмешиваться не собираюсь. И переубеждать тебя я больше ни в чем не намерена. В конце концов это твоя жизнь, и ты вправе распоряжаться ею по своему усмотрению. Но ты не смеешь распоряжаться чужими судьбами! Под началом Тома Роджерса – не менее полутора сотен молодых парней, и всех их ждут дома родители, любимые девушки, друзья. И их жизни во время похода во многом зависят именно от командира. Поэтому он должен идти в бой со спокойным сердцем и ясной головой, без всякой этой сердечной хляби. Человеческая жизнь – не игрушки, Нэт. Помни об этом, когда будешь разговаривать с Томом. Итак, я звоню ему. – Маренн сняла трубку.
– Хорошо, мама, я тебя поняла. – Ссутулившись, Наталья снова отошла к окну и уставилась невидящими глазами в темноту.
– Нэт, ты не начинай разговор первой, – приблизилась к ней и погладила по волосам Джилл, – просто смотри на него и жди, что скажет он…
– Первый лейтенант, я гляжу, стал что-то понимать в жизни на четвертом десятке лет, – улыбнулась Маренн. – Майор? – произнесла она уже в трубку. – Так точно, это мадам де Монморанси вас беспокоит. Да, Натали вернулась. Нет, никаких документов ей не подписали. Так что она отправится в рейд с вами. Я, правда, предложила свои услуги, хотела заменить ее, но она отказалась. Видимо, не доверяет, – Маренн бросила на Натали иронический взгляд. – Майор, вы не станете возражать, если я ее сейчас к вам подвезу? Нет, нет, сама я подниматься не буду. У меня ведь, как вы уже знаете, появился новый боец, и мне надо подготовить его к службе. Чтобы не спутал вьетнамский язык с лаосским, например. Какие уж тут шутки, Том? – она снова улыбнулась. – Для меня теперь все стало серьезно, как никогда: обе дочки опять на войне.
– Вы настоящий бригадный генерал, мэм.
– Большой опыт, поверьте. Так что ждите нас, мы скоро будем. Да, хорошо. Я тоже была рада познакомиться с вами. И, надеюсь, мы виделись не в последний раз. А только в первый. – Она положила трубку, повернулась к Наталье. – Иди и приведи себя в порядок, Натали! И чтобы никаких слез я больше не видела. Поторопись. Он ждет. И, судя по голосу, пребывает в расстроенных чувствах.
– Пьян? – повернула к ней голову Наталья.
– Ну почему если в расстроенных чувствах, то обязательно пьян? Я тебя не понимаю, Натали. – Маренн недоуменно пожала плечами. – Успокойся: Том совершенно трезв.
– Он в номере один?
– А ты полагаешь, что с ней? – вопросом на вопрос ответила Маренн с усмешкой в голосе. – Не слишком ли много внимания ты уделяешь этой самозванке? Уверяю: она для Тома – вчерашний день. А то и позавчерашний. Все, выбрось из головы всякую чушь, умойся и причешись. Я жду тебя в машине. Джилл, помоги ей.
– Хорошо, мама.
40
Гостиница считалась офицерской и по сайгонским меркам была чуть чище остальных, но выглядела все равно обшарпанной. Подняв жалюзи, Том смотрел в окно. Увидел, как перед гостиницей остановился джип. Первой вышла Маренн. При виде генеральской звезды на ее воротнике часовые у входа в отель взяли на караул. Маренн едва заметно кивнула им. Темные волосы были небрежно связаны пышным узлом на затылке. Ветер трепал выбившиеся из прически волнистые пряди. В тусклом свете фонарей она казалась ровесницей Натальи. Вот Маренн обошла машину, открыла дверцу с пассажирской стороны. Держа в одной руке офицерскую шляпу, с подножки спрыгнула Нэт. Ветер веером вздыбил ее длинные, до пояса, каштановые волосы, и она небрежным движением свободной руки скрутила их в узел. Том улыбнулся. Нэт и впрямь все делала, как Маренн. Просто один к одному. Сверху, стоя у машины, женщины казались близняшками. Одинакового роста, обе безупречно стройные, с ровными спинами и шикарными длинными волосами. Нэт явно копировала Маренн в каждой мелочи, сейчас это стало особенно заметно. И даже часовым она кивнула точно так же, как за секудну до нее Маренн.
Несколько мгновений мама с дочерью стояли у машины. Маренн что-то говорила, а Нэт покорно кивала. Потом Маренн поцеловала Нэт в щеку, обошла машину и села за руль. Часовые снова взяли на караул. Машина отъехала. Нэт повернулась лицом к отелю. В блеклом свете фонарей блеснули зеленоватые глаза под красиво очерченными бровями. Вздохнув, Нэт вошла в подъезд.
Том отошел от окна. Затушил сигарету, допил коньяк из стакана, надел камуфляжную куртку с новеньким вышитым дубовым листом на воротнике. Вышел из номера и направился к лифту. Лифт мерно постукивал на стыках этажей, поднимаясь вверх. Том подошел к нему как раз в тот момент, когда двери его раскрылись. Увидев Тома, Нэт от неожиданности отступила на шаг назад. Мальчик-лифтер посмотрел на офицера испуганно. Том шагнул одной ногой в лифт, взял Наталью за талию и, легко приподняв над полом, опустил уже в коридоре, рядом с собой. Она ахнула.
– Я… Я приехала сказать вам, майор…
– Поезжай, – махнул Том лифтеру.
Тот суетливо нажал на кнопку, створки закрылись, и лифт зашуршал вниз.
– Я хотела сказать вам, майор, что подала рапорт о переводе, – снова едва слышно зашевелила губами Нэт. – Это будет наш последний совместный рейд. Мне обещали…
