– "Здесь я отдаю приказы", – передразнил генерал-лейтенанта Далон. – Он просто идиот!
– Как же я тебя понимаю, Далон, – сказал я, на что Нотиван никак не отреагировал, так как думал о чем-то другом.
– Нужно связаться с майором Вернесом, пусть он сообщит легату Совета о не выполнении приказа, – предложила Клемия.
Когда Далон хотел связаться с майором Вернесом, у него ничего не получилось, так как генерал-лейтенант Думгас отключил усилитель связи.
– Итак, гвардейцы! – радостно заявил генерал-лейтенант, неожиданно появившись позади нас. – Вперед, на построение! Маме потом позвоните.
– Генерал-лейтенант Думгас, разрешите связаться с майором Вернесом, – обратился Далон.
– Не разрешаю. Я отключил усилитель связи не просто так! Если мы будем часто связываться со штабом, галлы обнаружат нас! Именно. Обнаружат и застанут врасплох!
– Мы должны уточнить цель нашего задания, – продолжил Нотиван.
– А что вам неясно? Вы пойдете в атаку! А если вам что-то не нравиться, я выдам расстрел вне очереди!
Направившись в сторону плаца Далон попытался связаться с Эрихом, но безуспешно.
– Ладно, одно ясно – он всех угробит во время этого боя. Будем держать связь и встретимся в условленном месте, а затем отступим и Эрих нас заберет, – начал рассуждать Нотиван.
– И что потом? – спросил Васл.
– Если сбежим – это дезертирство, если останемся – сущее самоубийство! Этот Думгас просто отправляет всех на смерть! – воскликнул я.
– Что обычно вы делаете, когда кто-то не подчиняется приказам? – спросил Дрекс.
– Ну это решает суд, но тут нет разумеется ни времени ни самого суда, легат Совета отдал приказ об отступлении, генерал-лейтенант обязан его выполнить! – ответил Далон.
– Если кто-то не выполняет приказ вождя, мы обычно забиваем таких до смерти, – пробасил монсон.
– Как бы нас за это не расстреляли, – сказал Райн, сделав недовольную мину, будто речь шла о наряде.
Неполный батальон, состоявший из некогда великого сорок восьмого легиона, построился недалеко от лагеря. Кто-то был контужен, кто-то тяжело ранен, генерал-лейтенант решил отправить в атаку всех.
– Гастаты! Все мы подданые Гирронии! – начал генерал-лейтенант. – Все мы давали присягу и обещали защищать границы государства! Несмотря на то, что легат Совета Гарнед приказал мне отступить, я считаю, мы не имеем на это права! Мы сбежим как трусы и не увидим славной смерти! Поэтому прямо сейчас вы отправитесь в атаку!
Около наших боевых вездеходов «Вардос» то и дело падали бомбы и от каждого взрыва нас подбрасывало до низкого потолка машины. Группа, которой я руководил, состояла из простых пехотинцев. Они сидели с обреченным видом и смотрели в пол машины, ожидая неизбежное.
– Что повесил нос, рядовой? – спросил я у девушки.
– Все в порядке, триарий лейтенант, – ответила она.
– Война есть война, рядовой, умирать никому не хочется, – произнес я и какой-то частью своего подсознания ужаснулся этим словам.
– Ничего не имею против боевых действий, триарий лейтенант, я против казни солдат, путем отправки их в мясорубку!
– О чем вы говорите, рядовой?
– Генерал-лейтенант все это время отправлял нас только в лобовые атаки, триарий лейтенант, без планирования, без техники. Просто в лобовую, – ответила она, сделав жест рукой вперед.
– А как же техника? Как же…
– Не было всего этого, триарий лейтенант, ни одна зенитка не выстрелила, ни один танк не сдвинулся с места. Все наводчики и водители отправлялись в лобовую атаку. Некоторые иногда просто шли на врага без оружия, если генерал-лейтенант прикажет.
– А как же остальные офицеры? В легионе условно тридцать дивизий, а значит тридцать полковников!
– Они такие же подчиненные, триарий лейтенант, да еще и напичканные до отвала сывороткой ИВП. К сожалению они оказались очень восприимчивы к ней. Она же формирует новый инстинкт… Выполнить приказ…
– Почему вы не доложили об этом высшему начальству!? – с ужасом спросил я.
– Узел связи он тщательно контролировал, а подобную попытку он обозвал дезертирство и лично расстрелял зачинщиков.
– Это военное приступление! – воскликнул я. – Командование должно узнать об этом!
– Не узнает, триарий лейтенант, все свидетели либо мертвы, либо сейчас умрут.
– А как же Лима? Она может рассказать об этом!
– Не выйдет, триарий лейтенант, он попусту ее удалил у всех нас, – это был его первый приказ.
– Черт! – воскликнул я, когда вся ужасающе-предательская картина возникла передо мной.
– Так и я когда-то сказала, – ответила рядовой.
Внезапно наша машина остановилась и из динамика раздался голос:
– За Гирронию! За Совет! – фраза была сигналом к высадке, ее записали еще когда только образовалась сама Космическая гвардия.
Как только двери машины открылись и все стали выбегать, то первые семеро солдат, которые стояли перед нами сразу погибли от шквального огня противника, в их числе оказалась та девушка, которая поведала мне о деяниях полковника. В спешке, все гвардейцы стали выбегать из вездеходов "Вардос", как испуганные муравьи и разбегаться в разные стороны. До укрытия со мной добежали только двое из вверенного мне взвода.
Выглянуть из воронок, которые сделала артиллерия галлов, было практически невозможно – по нам вели плотный огонь. Между гвардией и галлами было около пятиста метров, но это расстояние значительно сокращалось с каждой минутой – галльские солдаты приближались. Поле то и дело пересекали алые стрелы лазерных выстрелов и казалось, что это уже часть пейзажа.
Тем временем наши пехотинцы с помощью компактного оборудования соорудили целые ряды окопов и теперь наши войска могли рассредоточиться. Нам тогда крупно повезло, в тот момент у галлов закончились артиллерийские снаряды. Переведя свое оружие в одиночный режим стрельбы, я попробовал высунуться из укрытия, через доли секунд перед моими глазами стали визжать плазменные заряды неприятеля. Вот приехали еще несколько "Вардосов", солдаты стали выбегать наружу и история начала повторяться.
Вдруг я увидел связного – это гвардейцы координирующие действия нескольких отрядов на поле боя и докладывающие обстановку высшему командованию. Так же их аппаратура улучшает связь между солдатами на поле боя и предотвращает попытки ее заглушить. Тот парень побежал ко мне и тут, в двух метрах от моего окопа, его разорвало на части, кровь и обгорелые внутренности полетели на меня. Так было почти со всеми прибывшими, один за другим гвардейцы разрывались на части. Это уже было похоже не на лазерное оружие, а на крупнокалиберное огнестрельное с разрывными пулями "Инферно". Значит у галлов были в придачу еще и снайпера с крупнокалиберными винтовками.
