— Мы не заставляем вас, и вы должны сами обдумать этот вопрос для себя…
— Что ж тут обдумывать! — вырвалось у Дмитра. — Конечно, я согласен и охотно буду выполнять ваши приказы!
Сливинский облегченно вздохнул. Если бы этот молокосос отказался, пришлось бы его ликвидировать; это, в свою очередь, привело бы к лишним осложнениям: где взять шофера и кого послать к Грозе связным?.. Не хватало еще пану Модесту в такой сложной ситуации ломать себе голову над этими проблемами! Но все обошлось. Сливинский снова подсел к столу, потянулся к жареной рыбе.
— За успех! — поднял стакан, поморщился и выпил. Когда–то в этом городе он пил только высшие сорта коньяков, а теперь приходится глушить вонючую сивуху. Что ж, все течет, все изменяется. Дай бог схватить этот чемодан, и он никогда в жизни не вернется к такой гадости.
— Когда будут удостоверения и бланки? — спросил у Лизогуба, закусывая.
— Попробуем ускорить… — уклонился тот от прямого ответа. Да и что можно ответить, когда надо еще поговорить с участковым. Согласится ли? Риск большой, однако и деньги немалые. Лизогуб был уверен: согласится. Но ведь удостоверения на дороге не валяются, и участковый не бог Саваоф. Придется кого–то подкупить или незаметно украсть. Все не так просто.
— Не тяните, — попросил Сливинский. — Каждый день на счету.
— А деньги? — вырвалось у Лизогуба.
Пан Модест посмотрел на него, как породистый пес на дворнягу.
— Хотите сейчас?
Лизогуб почувствовал, что переборщил.
— Зачем сейчас, — пошел он на попятную, — можно завтра утром.
Валериан Долишний взял всю вину на себя. Утверждал, что склад оружия создали еще во время оккупации города и за ним должен был прибыть кто–то из оуновского подполья, но так и не появился.
Факты говорили о другом. Эксперты установили, что лишь месяц назад один из ящиков разбился и патроны закатились под дрова. Уже одно это обстоятельство говорило о тесных связях каноника с бандеровцами — материалов для суда набралось достаточно…
И все же Левицкий был недоволен. Дело с чемоданом не продвинулось ни на шаг, интуиция подсказывала: на истории с каноником можно поставить точку. О его аресте уже узнали кому надо, и вряд ли кто–нибудь сунет голову в капкан. Однако полковник приказал установить посты на квартире каноника и возле собора. Человека, который поинтересовался бы личностью Долишнего, немедленно задержали бы.
Кирилюка хотели госпитализировать, но он отговорился тем, что его жена — врач. Катря несколько дней не позволяла ему вставать с постели. Левицкий заходил по вечерам, развлекал Катрю рассказами о необыкновенных приключениях разведчиков. Петр знал, что Иван Алексеевич половину головоломных подвигов выдумывает, но жена принимала все на веру и с обожанием смотрела на Левицкого: Петр однажды шутя намекнул, что герой рассказов — сам полковник. Потом никак не мог переубедить Катрусю, что эти истории — вымысел Левицкого.
Заглянул однажды и Евген Степанович Заремба — бывший руководитель Кирилюка в подполье. Петр виделся с ним мимоходом, а теперь у него было вдоволь свободного времени, и он не отпускал Евгена Степановича. Уже перед освобождением города, когда Кирилюк ушел в партизанский отряд, Заремба попал в гестаповскую западню. Он как раз рассказывал о мытарствах в концлагерях, когда пришел Левицкий. Сначала Евген Степанович нахохлился, но полковник держался тактично, и через полчаса все разговаривали, как старые друзья.
Полковник приехал и на следующее утро. Напился чаю, похвалил Катрю за вкусное печенье, даже заглянул на кухню и только после этого начал издалека:
— Что скажет наш доктор о здоровье пациента?
Петр пожаловался:
— Хочу в госпиталь. Там тоже, говорят, не мед, но такого строжайшего режима…
Катря погрозила пальцем.
Левицкий незаметно подмигнул Петру.
— И все же когда кончится карантин?
— Два–три дня постельного режима, — отрубила Катря, — потом через день, если все будет в норме!
Петр схватился за голову.
— Никогда не женитесь на врачах! — простонал он.
— Неблагодарное существо! — блеснула глазами жена. — И это после того, как я так угождала ему…
Левицкий подхватил Катрю, закружил в шутливом вальсе.
— При–дет–ся зав–тра встать!.. — пропел он, будто не слышал ее слов.
Но Катря сердито вырвалась.
— У него еще не зажила рана, — сказала она жалобно.
— И это называется рана! — сел на кровати Петр. — Паршивая царапина, а не рана. Посмотрите только… — Он сделал попытку размотать бинт, но Катря охнула и отвела его руку. — Нет, теперь только в госпиталь!
— Разбулькался, как гречневая каша… — превратил все в шутку Левицкий. — Но ведь есть дело, и как хорошо было бы, если бы занялся им.
Катря поняла — настаивать не стоит. К тому же муж и правда окреп, и она держала его в постели больше для перестраховки. Но все же что–то недовольно пробурчала, ушла в кухню и демонстративно загремела там кастрюлями.
Еще не веря в победу, Кирилюк вопросительно посмотрел на полковника. Тот кивнул, и Петр, сбросив осточертевшую пижаму, взял рубашку.
— Дело такое, — начал Левицкий, не ожидая, пока Петр оденется, — пять дней назад пропали без вести заведующий облфинотделом и заместитель председателя Поворянского райисполкома. Ехали на машине в город и не доехали.
— Бандеровцы?
— Да.
— Но какое же это имеет отношение?..
— Не спеши! — перебил Левицкий. — Как правило, эти бандиты поджигают машину или просто бросают ее. А тут автомобиль исчез. Подняли на ноги автоинспекцию. Час назад я разговаривал со старшиной, дежурившим в тот день на контрольном пункте. Он помнит эту машину — хорошо знает облфинотдельского шофера — и удивился, что за рулем сидит какой–то парень. Но тот сразу рассеял его сомнения: мол, шофер заболел, а я подменяю… Назвал фамилию, имя и отчество настоящего водителя. Ну и документы в порядке — никакой зацепки. Старшина проверил документы и у пассажира, сидевшего впереди. Тот предъявил удостоверение на имя заведующего облфинотделом. К сожалению, старшина не запомнил его. В машине сидел еще один пассажир, водитель пояснил: из райисполкома. У него старшина документов не спросил — и так все было ясно…
— Постойте, постойте, — заволновался Петр, — и вы считаете…
— Я ничего не считаю. — Левицкий закурил, постучал папиросой о край пепельницы. — Но основания для подозрения есть… Во–первых, на машину напали в районе, где бесчинствует банда какого–то Грозы. Те двое, из Мюнхена, могли ведь связаться с Грозой? — спросил он сам себя. — Могли. Далее. Им надо прорываться в город. Рискованный, но вполне реальный план. Небольшая и не такая уж сложная манипуляция с документами убитых — и они в тот же вечер, как английские лорды, въезжают на машине в город. Обрати внимание, автомобиль не бросают. Стало быть, нужен им. Не кажется ли тебе, что они не знают точно, где этот чемодан, и используют машину для разъездов по городу?..
