– Лежать! – рыкнул этот тип.
Марьяна в ужасе смотрела на него. Почему она не согласилась сменить дом, когда Игнат ей предлагал? Вцепилась в эту обитель зла и теперь за это расплачивается.
– Ты что здесь делаешь? – спросил он.
– Живу.
– Юра Балаков – твой родственник?
– Нет!.. Балаков продал этот дом, мы с мужем купили.
– Кто я такой, знаешь?
– Солодов. – Марьяна задыхалась.
Сердце ее не просто билось в груди, как раненая птица, оно разрывалось на части. Ей казалось, что еще чуть-чуть – и все.
– Солодов, – подтвердил он. – А ты красивая. – Негодяй склонился над ней, схватил ее за руки. От него пахнуло перегаром и тухлым запахом немытого тела.
– Пусти! – распахнув глаза, потребовала она.
В ответ Марьяна получила звонкую пощечину и вдруг оказалась на стуле, животом вниз. Послышался треск. Это Солодов стал обматывать ее скотчем, привязывать к стулу. Марьяна дернулась, но сильный удар кулаком в затылок выбил из нее сознание.
В беспамятстве она пробыла недолго. Солодов еще только заканчивал связывать ее, когда сознание вернулось к ней вместе с трезвой мыслью. Привидение бесплотно по своей физической природе. Оно не может бить, от него не должно вонять.
– Ты не Солодов! – заявила Марьяна.
– Солодов, – отрывая ленту скотча, сказал он, перебросил ее через стул и привязал к нему.
Туловище и руки Марьяны были обмотаны липкой лентой, а ноги свободны. Насильнику ничего не стоило стащить с нее джинсы и пристроиться сзади. От одной мысли о том, что это может произойти, ее накрыло предобморочное состояние.
– Ты живой!
– А почему я должен быть неживым?
– Потому что Солодова убили.
– Я живой. Балаков убил моего брата и должен заплатить за это.
– А я здесь при чем?
– Ты живешь здесь, вот и заплатишь.
– Чем?
– Для начала этим.
Марьяна увидела, как блеснул длинный широкий клинок ножа, который Солодов извлек из-под штанины.
– Не надо! – Ее крик сорвался на жалкий писк.
– Почему не надо? Женщина создана для этого дела. – Солодов отрезал полоску скотча, заклеил ей рот. – Это чтобы ты от удовольствия не кричала.
У Марьяны на несколько мгновений остановилось сердце, когда холодный клинок прошел вдоль ее позвоночника, вполз под верхний срез джинсов. Еще она услышала и почувствовала, как лопнула плотная ткань. Солодов рванул нож на себя, разрывая джинсы по заднему шву.
В этот момент послышался голос Игната:
– Ты что делаешь, урод?
У Марьяны отлегло от сердца. Вот и защитник подоспел. Муж у нее крепкий, мышцы у него как железо. Сейчас он обрушится на насильника всей своей мощью, а затем освободит ее.
– Кто урод? – Солодов набросился на Игната, размахивая ножом.
Тот резко подался назад, но ударился спиной о дверной косяк. Марьяна видела, как лезвие ножа уперлось ему в живот.
– Кишки выпустить? – спросил Солодов.
– Нет. – Игнат испуганно мотнул головой.
Его лицо побелело как мел, губы стали тоньше обычного.
– Ты кто такой?
– Муж.
– Ты этот дом купил?
– Да.
– Значит, ты вместо Балакова.
– Нож убери!
– Что? – Солодов еще сильней надавил на живот.
– Ничего, – испуганно пробормотал Игнат.
Он понимал, что еще чуть-чуть, и острие проткнет кожу, потом войдет в мясо, возможно, по самую рукоять. А Игнат очень хотел жить.
– Балаков убил моего брата. Ты должен заплатить мне за Родика.
– Сколько?
– Я думал взять деньгами, а у тебя дивная жена. Она и заплатит. Смотреть будешь?
– Что?! – взвыл Игнат.
Солодов врезал ему головой в лицо и добавил коленкой в нос.
Игнат упал, Солодов перевернул его на живот, стал заламывать руки за спину. Марьяна заметила, что Игнат пришел в себя. Но на нее он глянул лишь после того, как Солодов крепко стянул ему скотчем запястья. Муж смотрел на жену затравленно, с диким чувством вины. Он ничем не мог помочь Марьяне. Ему оставалось только смотреть. Но когда Солодов опустился перед ней на колени, Игнат закрыл глаза.
– Эй, смотри, тебе понравится!
Марьяна слышала, как Солодов положил тяжелый нож на пол. Потом тихонько лязгнула пряжка его поясного ремня. Сейчас он сломает ей жизнь.
Тут открылась дверь.
Солодов схватил нож, поднялся.
– Эй, я не понял!
Марьяна повернулась и увидела Никиту. Он был один, без охраны и оружия. Вид у него был такой же решительный, как у Игната в тот момент, когда он собирался наброситься на ее обидчика.
Но у Солодова при себе нож устрашающих размеров. Сейчас и Никита испугается.
Тот рванул на врага и не подался назад, когда Солодов махнул перед ним ножом. Он даже смог ударить насильника кулаком в лицо. Солодов не упал, более того, снова махнул ножом. Никита отскочил, но лезвие глубоко вспороло кожу его куртки. Марьяна заметила кровь на клинке.
Никита схватил Солодова за руку, в которой тот держал нож, двинул ему кулаком в лицо. Но негодяй смог вырваться. Никита ударил его снова. Тот опять устоял на ногах и взмахнул ножом. На этот раз клинок вошел в живот, но не под прямым, а под острым углом.
Никита отскочил назад, закрыл ладонью кровоточащую рану. Сдаваться он не спешил, оглянулся, заметил стальную кочергу у камина и бросился к ней. Солодов рванул наперерез. Никита отступил к двери, чтобы не нарваться на нож. Ладонь, которой он зажимал рану, залила кровь.
– Давай ты сейчас исчезнешь, и все про тебя забудут, – сказал Никита.
– Сейчас ты исчезнешь! – ответил мерзавец.
Солодов готовился к нападению, а Никита – к обороне.
Вдруг в прихожей послышались тяжелые шаги. В каминный зал ворвался громила в черном полупальто и закрыл собой Никиту.
Телохранитель сунул руку под куртку, собираясь вытащить пистолет, но Солодов бросился на него. Герман забыл про пистолет, поймал руку с ножом, взял ее в захват. Нож упал и воткнулся в пол. Солодов опустился на колени. Его рука была заломлена назад и вверх. Сильный удар в голову выбил из него дух.
Никита забыл о своей ране, подобрал нож, вспорол клейкие ленты, которыми Марьяна была пристегнута к стулу. Потом он сорвал скотч с ее рта.
Игнат лежал на полу со связанными руками. Муж смотрел на жену и кусал губы, а из глаз у него текли слезы. Он жалел о том, что не смог помочь ей.
