— Тебе пора, дорогая, купить себе новое красивое платье, — с раздражением сказала она своему отражению. — Пройдут месяцы, прежде чем ты решишься сделать наконец какую-нибудь серьезную покупку.
Мисс Нессельрод, не отрываясь, смотрела на себя. Надо, думала она, пригласить донну Елену и сходить вместе с ней в магазин. Елене будет приятно, бедняжка так редко выходит из дому.
И все же она думала сейчас не об Алексисе Марчинсоне, хотя именно он, как это ни странно, явился причиной такого странного, на ее взгляд, хода ее мыслей. Думала и о других... Один из них должен совсем скоро вернуться из плавания. И еще, она была в этом уверена, скоро свадьба Мегги и Иоханнеса.
Салун Флореса, стоящий неподалеку от Испанского Городка, возле дороги из Сан-Бернардино, часто посещали путешественники. После наводнения, разрушившего большую часть домов и часть городка, салун был заново отстроен. И, конечно, кто такой был этот самый Флорес, уже никто хорошенько не помнил. Но именно у него возникла эта идея, он выстроил этот дом, а потом сгинул в аду, который назывался Сонорой.
Салун уютно располагался в тени деревьев. В нем подавали напитки, а иногда и еду, если у повара было соответствующее настроение. Салун стоял в небольшом дворе, где тоже было расставлено несколько столиков.
К одному из них, укрываясь от палящего солнечного зноя, и направлялся дон Федерико. В его кармане лежало письмо дона Исидро, отзывающего его с «охоты» и навсегда отрекающегося от него. Письмо лежало в кармане, но его разум опалял гнев.
Сидя в прохладной тени двора, он заказал бутылку текилы. К нему вот-вот должен был присоединиться Чато, поэтому дон Федерико приказал принести два стакана. Еще несколько часов назад он не опустился бы до того, чтобы сидеть рядом с этим бандитом, но гнев сделал его менее щепетильным: их обоих объединяла ненависть.
За соседним столиком расположились два англичанина, их лица почему-то показались знакомыми Федерико. Один из них, Флетчер, заметно постарел, стал более грузным. Он прославился как бизнесмен, но не чурающийся порой и аферы. Дела, которым он отдавал предпочтение, заключались в покупке лошадей, коров и прочей живности. При этом он никогда не задавал вопросов тем, у кого он покупал эту живность, не интересовался настоящими и прошлыми именами владельцев.
Взглянув на только что вошедших, Флетчер поинтересовался у своего компаньона:
— Знаешь этих двух?
— Угу! Тот, который с изуродованным носом, это Чато. Вор, убийца. Готов на все, лишь бы заплатили. Говорят, отличный стрелок.
— А другой?
— Дон Федерико. Вы должны бы знать его.
— Я знал его, но с тех пор прошло немало времени, поэтому хотел убедиться, не ошибся ли я. Судя по выражению их лиц, я бы сказал, что у них неприятности.
Флетчер наполнил стаканы. Дон Федерико! Это имя было связано с деньгами, а когда до Флетчера доходили слухи о них, он всегда старался отыскать пути, как до них добраться.
— Последнее, что я слышал, — заметил Флетчер, — это то, что он нанял лошадей и расставил их возле родников, чтобы поймать Иоханнеса Верна. Вдобавок обещал кучу денег тому, кто прикончит его.
— Если бы я знал, что за это платят деньги, то сам бы пошел на это, — ответил собеседник. — Мне он никогда не нравился! — Он взглянул на Флетчера. — Мы вместе когда-то ходили в школу. Тогда он называл себя Викери. Говорил, будто только что приехал с востока, обогнув мыс Горн.
— Он никогда не огибал мыс Горн, — пояснил Флетчер. — Он и его отец приехали сюда когда-то в одном фургоне со мной. Они и еще эта женщина... мисс Нессельрод.
— Одна из самых влиятельных женщин Лос-Анджелеса, как я слышал.
— Она все делает правильно, — неохотно согласился Флетчер. — Она смелая и твердая женщина.
И Флетчер рассказал своему собеседнику, как мисс Нессельрод однажды хладнокровно застрелила индейца, когда они ехали сюда, на запад.
— Значит, говоришь, Верн никогда не огибал мыс Горн? А я и предполагал, что он врет! Интересно, Фразер знал об этом?
— Конечно. И он ехал вместе с нами в фургоне.
— Что же это такое? — разозлился Ред Хубер, а это был именно он. — Этот учителишка, паршивая чернильница, значит, он все знал?!
Они замолчали в предвкушении вкусной еды. За соседним столиком тоже повисла тишина. Флетчер взглянул на дона Федерико и неожиданно спросил:
— Он сбежал от вас, этот Иоханнес? Не так ли?
Дон Федерико резко вздернул голову, глаза его злобно сверкнули.
— Не понимаю, о чем вы. Я не знаю и не желаю вас знать!
Флетчер развеселился.
— Ах, так! Раньше не было причин, чтобы вам меня знать, — сказал он с издевкой. — А теперь есть! Я желаю его смерти так же, как и вы. Почти так же, — поправился он.
Но это не было правдой, Флетчер и в самом деле никогда не любил Иоханнеса и его отца, но никогда не таил против них никакого зла, просто его, как любого проходимца, всегда привлекала идея — любым путем добыть деньги.
— Присоединяйтесь! — поэтому пригласил он. — Думаю, нам есть о чем поговорить. Может быть, для нас обоих это будет выгодно.
Дон Федерико заколебался, пожал плечами, встал, подошел к соседнему столику. Чато последовал за ним.
— Говорят, вы наследник старика, — начал осторожно Флетчер.
— Был, а сейчас уже нет. — Федерико вытащил из кармана письмо и протянул его Флетчеру.
Изучив его, Флетчер повернулся к Хуберу.
— Ред! Взгляни-ка, не найдется ли здесь листа бумаги. Я хочу кое-что показать этим джентльменам.
Когда бумага была принесена, Флетчер еще несколько минут изучал записку дона Исидро, потом безо всяких усилий почерком дона Исидро, написал:
Я, дон Исидро, находясь в памяти и здравом рассудке, завещаю все свое движимое и недвижимое имущество моему законному наследнику дону Федерико.
После чего Флетчер без сучка и задоринки скопировал подпись дона Исидро.
Федерико завороженно не сводил глаз с листка, взглянул на Флетчера, потом снова на бумагу. Даже он, так хорошо знавший почерк дона Исидро, не мог ни к чему придраться.
— Что вы за это хотите? — поинтересовался Федерико.
— Половину, — ответил Флетчер.
— Половину? Да вы не в своем уме!
— Половина лучше, чем ничего. Вы получаете половину, я получаю половину, и мы оба богатые люди. Иначе вообще никому ничего!
— Есть два наследника, которые гораздо ближе меня.
— С таким завещанием никто не может быть ближе вас.
— Однако существуют донна Елена и Иоханнес.
— Только двое? Это почти ничего не значит.
— Кстати, Верн скоро должен проехать по этой дороге, — известил Чато. — С ним никого не будет. Лишь добрый молодец Иоханнес и его невеста Мегги Лаурел.
