— Я Лаура Приттс Сэкетт.
Лицо Арчи вытянулось. Он застыл на месте, и Лаура мысленно поздравила себя: она знает, о чем он сейчас думает. Она — женщина, и к тому же — вооруженная. Она может убить его и сказать, что защищалась. И ей все поверят. А вот если Арч выхватит оружие и убьет ее, его повесят без разговоров.
— Не бойся, Хадден, я не собираюсь в тебя стрелять. Наоборот, мне нужно, чтобы ты кое-кого прикончил… вашего общего врага.
— Как это?
— Некий человек отправился в Мексику, и, по-моему, его убили апачи. Но если он жив, я хочу, чтобы ты его пристрелил, прежде чем он доберется до Тусона.
Хадден покачал головой.
— Мне приходилось убивать людей, — сказал он, — но только в поединках. Я не наемный убийца, мэм.
— Даже если этого человека зовут Телль Сэкетт?
Арч все еще осторожничал, но предложение явно его заинтересовало.
— И вы меня об этом просите? Вы ведь тоже из семьи Сэкеттов.
— Но я не Сэкетт, Хадден. Просто имела несчастье выйти замуж за одного из них, чтобы помочь отцу. Но его предали. Телль — брат моего мужа, и он должен умереть. В городе есть люди, Хадден, которые за пятьдесят долларов готовы убить любого, на границе таких еще больше. Я заплачу тебе двести долларов, если ты представишь доказательство того, что Телль Сэкетт мертв. Мне все равно, кто его прикончит — ты или кто-то другой. Единственное, что мне нужно, — это доказательства.
Хадден положил руки на луку седла и пожевал губами. Он слышал, что Сэкетт уехал на юг, но он также знал, что Испанец Мерфи сказал друзьям в мексиканском квартале, что вернется через пару недель.
Арч Хадден был жестоким и озлобленным человеком. Он явился в Тусон в поисках своего злейшего врага — Джона Баттлза и решил заодно убить Тампико Рокку без всякой на то причины. Только за то, что Рокка был другом Баттлза, и его убийство заставило бы Баттлза обнаружить себя. Телля Сэкетта он встретил впервые и ничего прежде о нем не слышал. С тех пор как в салуне одного его сподручного убили, а второго тяжело ранили, Арч захотел узнать о Сэкеттах побольше и стал наводить справки. Он намеревался пристрелить Телля Сэкетта, но теперь не был уверен, что сможет справиться с ним. Более того, ему предлагали двести долларов — сумму, которую ковбой получает за полгода тяжелого труда, — только за то, чтобы убить ненавистного ему человека. Получить двести долларов фактически ни за что удается не часто.
Он не спеша достал табак и бумагу и свернул самокрутку. Лаура Сэкетт, казалось, тоже не торопилась, и он хотел как следует обдумать предложение.
— Тебе ничего не грозит, Хадден, — твердила она. — У тебя с ним уже была стычка. Если будет другая и ты убьешь его, никто не станет ничего выяснять.
— Почему вы выбрали меня?
— Это вполне естественно. Телль Сэкетт одержал над тобой верх, и ты решил ему отомстить. К тому же ты именно тот человек, который способен это сделать.
— Как вы будете платить?
— Сто долларов в руки, а другие сто долларов будут выплачены по моему указанию конторой «Уэллс Фарго».
— А в той конторе не заинтересуются, за что вы мне платите?
— Вы якобы объезжаете для меня четырех лошадей, которых потом доставите в Эль-Пасо. Это, мол, плата за оказываемые вами услуги.
Арч мрачно уставился на Лауру. Она все еще держала «дерринджер», и он знал, что, если понадобится, она выстрелит без промедления. Он, конечно, не даст ей повода, но все равно — эта женщина опасна.
— Допустим, я возьму вашу сотню и уеду?
Она улыбнулась.
— Хадден, мы с отцом участвовали в войне за землю в Нью-Мехико и нанимали парней, которые умели пользоваться оружием. Я уже сказала, что на границе с Мексикой полно людей, которые за пятьдесят долларов прикончат кого угодно. Если ты возьмешь деньги и не выполнишь работу, я найму по отдельности четырех убийц с хорошими винтовками и пошлю их по твоему следу. Будь уверен, они свое дело сделают, Хадден.
Он рассмеялся.
— Я пошутил. Ладно, мэм, я беру вашу сотню. Я и без того собирался убить Сэкетта, а деньги мне пригодятся.
Лаура Сэкетт вернулась в город вместе с Хадденом и на конюшне в присутствии свидетелей сказала:
— Мне не понравился этот гнедой, но вы все же доставьте четырех лошадей в Эль-Пасо. Я заплачу вам сто долларов сейчас, и сто по моему распоряжению выплатит «Уэллс Фарго» после того, как лошади будут у меня.
Арч Хадден поставил коня в стойло и вышел наружу. Он свернул еще одну самокрутку, раскурил ее и глубоко затянулся. Эти деньги он отработает с удовольствием. Арч оглянулся и увидел брата.
— Вольф, — сказал он, — у нас есть работа. У нас есть хорошая работа.
Глава 11
Ночь прошла спокойно. До самой темноты я слышал, как кричат перепелки. Это были мексиканские голубые перепелки, которые чаще бегают по земле, чем летают, и иногда собираются в стаю по тридцать — сорок птиц.
Сидя возле костра, мы обсуждали свои дела. Каждый из нас понимал, что апачи непременно отыщут наши следы, кинутся за нами в погоню, и ничто на свете не способно их остановить, ведь мы вторглись на их землю и похитили пленников.
Лошади нуждались в отдыхе. На брошенном ранчо была вода, много густой, сочной травы, и при необходимости там легко можно было организовать оборону. Я в жизни не видел такого удобного и красивого места и поделился мыслями с Дорсет.
— Оно действительно выглядит очень красивым и надежным, — согласилась она. — Странно, что его покинули хозяева.
— Всему виной апачи. Они разорили и предали огню многие ранчо. Люди вновь и вновь пытаются построить здесь дома, наладить жизнь, но ничего не получается. Когда мы уедем отсюда, — продолжал я, — нам придется скакать без передышки до пограничных поселений. Нас ждут тяжкие испытания.
— Почему она так поступила, Телль? — спросила вдруг Дорсет. — Почему она хочет, чтобы вас убили?
— Я не уверен в этом.
— Телль, неужели вы не можете понять, что не было никакого Орри Сэкетта? Она солгала вам. Индейцы украли только троих детей — ребятишек Крида и мою сестру. Гарри похитили давным-давно, а больше никого не было.
По поводу Орри у меня тоже были сомнения. И в словах Дорсет была логика. Ведь если у брата нет сына, зачем же надо было посылать меня с заведомо опасной миссией в самое логово индейцев? Не иначе как Лаура действительно хотела моей смерти. А если так, успокоится ли она на этом? А если она будет снова и снова пытаться убить меня? Если, конечно, я вернусь живым и здоровым… Если вообще вернусь…
Я не мастак размышлять над сложными проблемами. Я человек дела. Когда речь идет о какой-то конкретной работе, путешествии или драке — тут я могу найти ответы на любые вопросы. Но я никогда не мог понять, почему люди творят зло.
