– Кто вы? – Спросила я с недоверием.
– Это вы меня ждете? – Он откинул свой капюшон с лица.
Не было уже тех светлых вихров. Но глаза были такие же, синие.
– Савва! – Я бросилась ему навстречу. – Я хотела узнать, что с вами стало, тогда, помните, в переходе? Когда вас там почти засыпало?
– Да, меня и засыпало. Пойдемте, я вам помогу – Он схватил меня за руку и потащил за собой по рельсам. – Но я выжил. Чудом откачали. Сумела все-таки «скорая» пробиться, там же рядом больница.
– Да, да, конечно. – Я, все еще не веря, шла, опираясь на его руку.
– Там, вообще, внизу какие-то странные вещи происходят. – Савва невольно оглянулся назад. Опять нацепил капюшон на голову.
– Догадываюсь. Вам не страшно было?
– Ну, я не могу все рассказать. – Его лицо опять замкнулось, посуровело.
– Понимаю.
– А вообще, место здесь небезопасное. Да, всякое случается. Временные порталы. Коридоры времени. И всякое такое… – Шутил он.
«Я даже немного развеселилась. Вот, насмешил, называется. Знал бы, откуда я только что появилась».
– Давно ты этим подземным миром увлекаешься?
– Да, вот с тех самых пор, почти двадцать пять лет.
– И что это дает?
– Кайф.
– Например?
– Я, например, очень много знаю о подземных ходах, но зачем об этом говорить?
– А мама твоя жива?
– Мать до последнего в больнице работала здесь рядом, медсестрой. А на пенсии стала уборщицей там подрабатывать.
– Ты один? В смысле, без семьи?
– Да, как-то так. Работаю фельдшером на «Скорой» посменно. Семейная традиция, наверное, такая.
– Я очень рада, что повидала тебя. Вернее, что ты спасся. Я так переживала. – Снова, приподнявшись на носках, заглянула ему в глаза.
– Не стоит.
– До сих пор помню, как ты пел в переходе и играл на гитаре. Хотел всех убедить, что артист.
– Да, много чего было.
– Ну, а Алину помнишь?
– Как я могу забыть ее фантазии, да и Генки, тоже.
– А как она мечтала сыграть «Даму с камелиями»? Все повторяла для нас: «Я люблю засахаренный виноград, цветы без запаха и мужчин без сердца». Так очень смешно, выпятив губки. Как она?
– Она…Не знаю. Танцевала, давно, чуть ли не стриптиз в каком-то клубе. Потом они с Генкой свою антрепризу организовали. По гастролям ездили. Но все как-то потом заглохло. Что сейчас делают, не знаю.
– Да, как печально. А Паоло, помнишь?
– Ну, как же?…Он ей, Алине, предложение потом делал. Хотел увести…. Жила бы сейчас на вилле в Италии. И Генку бы там как-нибудь пристроили. В качестве мажордома. Но она ему отказала. Вот так. – Сказал он и вздохнул.
Видно не забыл еще свою Алину. Не ушла она до конца из памяти.
– Вот так.
– Понимаю. А вообще, место здесь, правда, небезопасное. Страх какой-то подгоняет. – И я крепче уцепилась в его рукав.
– Да, мы уже подходим к станции. Вон, и огоньки мигают. Скоро поезда пустят. Утро.
– Спасибо тебе. – Я потрясла его за рукав.
– Да, за что? – Савва обернул ко мне свои синие глаза.
– За то, что ты меня спас. Без тебя я бы не выбралась.
– Да, бросьте. Не наговаривайте на себя.
– А хочешь, я тоже предложу совершить путешествие, но несколько необычное?
Остановилась я, как вкопанная. И опять попыталась заглянуть ему в глаза.
– Интригует. Но вы ведь не колдунья. – С иронической ухмылкой он попытался уйти от ответа.
– А вот и не угадал. Путешествие волшебное и очень быстрое. Стоит только закрыть глаза.
Я знаю, чего тебе хочется больше всего. Вновь увидеть Алину.
– Но это невозможно.
– Но возможно увидеть настоящую героиню «Дамы с камелиями». Чей образ так хотела сыграть Алина.
– Вы шутите.
– Ничуть. Доверься мне. Игра продолжается. Встань за мной. Положи руки мне на плечи.
Сейчас мы перенесемся в прошлое. Ты готов?
– Да.
Я тут же нажала на браслете – «Прошлое».
Любовь без любви
В Париже я искала Эйфелеву башню, но не находила. Вокруг торжественно сновали экипажи. Прохаживались дамы по весенним аллеям Парижа.
– Извините, как пройти к Эйфелевой башне?
– Мадам, вы что-то путаете. – Вежливо приподняв котелок, ответил какой-то господин.
Все еще не могла представить себе, что Эйфелева башня, наверно, еще не построена. Какой же это все-таки год? Судя по костюмам, середина 1840 – годов XIX века. Довольно пышные юбки у дам, кокетливые шляпки с лентами, закрывающие пол лица, мужчины в сюртуках и цилиндрах с тростью в руке.
Я попробовала взять экипаж. Дверца открылась, и из нее высунулось лицо Троумеля.
– Похоже, вы заблудились. Прошу. – Он вежливо подал мне руку.
– Но я потеряла одного человека. – Конечно, я имела в виду Савву.
– Не беспокойтесь, он уже на месте. Трогай.
– Куда мы едем? – Выглядывала я в окно экипажа.
– Туда, куда вы хотели. В гости к Мари Дюплесси.
– Но она меня не знает.
– Она всех принимает.
Порой бывает странно, не знаешь, что ответить. Когда угадывают еще не сказанные мысли и желания… Я промолчала.
Вскоре мы были уже на месте. Нас встретила высокая женщина поразительной красоты. Молодая, слегка бледная, лицо обрамляли черные волосы.
– Рада вас видеть, дорогая Мелани. Вы, верно, катались в экипаже? По Елисейским полям?
– Да, каталась…Гуляла в лесу. Наслаждалась воздухом. Искала одну башню, – хотела я сказать.
– Как это мило. – Произнесла Мари, чуть скривив губы в улыбке.
– А это мой помощник, доктор Николя.
Тут врезался со своей любезностью Троумель, чтобы заглушить мою оплошность с башней.
Я обратила внимание, что под именем Николя как раз и находился пропавший на время Савва. Я очень этому обрадовалась. Он в то же время вежливо раскланялся. Его костюм с жилеткой и шелковым небрежным галстуком ему чрезвычайно шел.
– Хотите, Мелани, я вас представлю одному моему знакомому, Раулю Роже?
– Вы хотите, Мари, спихнуть мне своего старого любовника?
– Нет, нет, он совсем не старый, но солидный и имеет вес. И к тому же он не в моем вкусе.
– Как же зовут вашего протеже?
