– Покажи. – Джейн припала к его плечу.
Дерек с удивлением понял, что ему не терпится все ей рассказать. К тому же не мешало еще раз проверить ход собственных мыслей.
– Нам известно, что твой отец вышел в поисковую экспедицию от шестого порога Нила и объявился вновь лишь через два года в сотнях миль к югу, неподалеку от селения Руфаа. К сожалению, никто не знает, где профессор Маккейб был это время или какими дорогами бродила экспедиция по непроходимой пустыне. Но благодаря подсказке, зашифрованной в ливингстоновском рисунке скарабея, теперь у нас возникла догадка, куда именно хотел попасть твой отец.
Дерек повернул «Айпад», чтобы Джейн было удобнее смотреть.
– Я взял спутниковую карту региона и провел линию через два притока Нила – в том месте, где Ливингстон разделил реку между двумя крыльями скарабея.
Он показал результат.
– Потом я соединил пунктиром шестой порог, откуда твой отец вышел, с селением Руфаа, куда он пришел. – Рэнкин ткнул пальцем в точку пересечения двух линий. – По-моему, отсюда нам и следует начать поиски.
– Гениально, – заключила Джейн и опустила руку ему на колено.
Мнение девушки поддержал еще один человек.
– Согласен, – сообщил Грей с другой стороны заднего сиденья.
Щеки у Дерека вспыхнули. Он не знал, что коммандер слушает разговор.
– Спасибо.
– Можно посмотреть? – Пирс протянул руку.
Дерек передал ему «Айпад», и Грей стал показывать карту Сейхан и Ковальски, сидящим впереди.
Похвала Сейхан была более сдержанной:
– Все лучше, чем бесцельно колесить по пустыне.
– Впереди огни, – сообщил Ковальски, который вел машину.
Грей сверился с картой на своем спутниковом телефоне.
– Наверное, Руфаа.
Джейн убрала руку с колена Дерека и напряженно застыла. Он понимал причину ее тревоги. Отец Джейн умер в попытке достичь Руфаа.
– Все будет хорошо, – мягко произнес Рэнкин.
Он надеялся, что это правда.
20 часов 28 минут
Джейн ожидала увидеть горстку лачуг за соломенными стенами, а Руфаа оказался приличным городком в излучине Нила.
– Тут и заблудиться можно, – прокомментировал Дерек.
Джейн согласно кивнула.
Грунтовые дороги превращали город в настоящий лабиринт из прямоугольных домов с плоскими крышами, узких проулков и обнесенных стеной двориков. Здесь всё возводили из глинобитного кирпича, постройки выглядели совершенно одинаково, и это сбивало с толку. Единственным ориентиром служила мечеть – ее белый минарет сиял, точно маяк.
Джейн знала, что племя руфаа, давшее имя городку, было арабского происхождения и исповедовало суннитское течение ислама. Многие руфаа имели корни здесь, но жизнь вели кочевую. Семья, нашедшая отца профессора, как и прочие руфаа, входила в конфедерацию племен джаали; племена эти по-прежнему бродили по пустыне, как и тысячи лет назад, и считали себя потомками Абу Талиба, дяди пророка Мухаммеда.
На окраине городка грузовик сбросил скорость и медленно пополз вперед. С обочины на него таращилась детвора, из-под колес выскакивали козы и с раздраженным блеянием кидались врассыпную. Наконец на дорогу шагнула худенькая фигурка и помахала гостям рукой.
– Тот самый парень? – спросил Ковальски.
– Похоже, – ответил Грей. – Нас обещали ждать.
Грузовик остановился. Провожатый подскочил к открытому окну со стороны Ковальски. Все увидели паренька лет шестнадцати с шоколадной кожей. Он был в спортивной футболке в лиловую клетку, бежевых шортах и сандалиях.
– Я – Ахмад. Приветствую.
Ковальски глянул назад, на Грея. Тот кивнул – видимо, узнал имя.
– Я веду вас к моей семье. Мы кушать. – Парень изобразил, будто кладет что-то в рот. – Потом ехать. Да?
– Я бы поел, – пожал плечами Ковальски.
Ахмад ткнул пальцем в утрамбованную обочину.
– Ставить грузовик. Идти недалеко. – Заметив встревоженные взгляды гостей, он добавил: – Тут спокойно. Не переживать.
– Я лучше останусь у машины, – хмуро заявила Сейхан.
Грей кивнул и приказал Ковальски припарковать грузовик. Как только двигатель чихнул в последний раз, Грей выбрался наружу и приладил наушник в ухо.
– Сейхан, будут проблемы – сообщай.
Обеспокоенная Джейн вылезла следом за Дереком и, не сводя глаз с парня, спросила:
– Думаешь, ему можно доверять?
– Учитывая, что он поведет нас в глубь Суданской пустыни?
Ахмад зашагал в сторону основного поселения, но сперва пронзительно свистнул. Откуда-то из сумрака выскочила собака – поджарая, с торчащими ребрами – и пристроилась рядом с парнем, неистово виляя хвостом.
– Хорошая девочка, – гордо поведал Ахмад.
– Как ее зовут? – Джейн дала собаке обнюхать руку.
Парень обрадовался интересу Джейн, улыбка его стала шире.
– Анджинг.
Джейн, которая немного знала суданский диалект, озадаченно свела брови.
– Что это значит? – полюбопытствовал Ковальски.
– Это значит «собака».
– А что, нормально. – Здоровяк пожал плечами.
Дерек догнал Джейн, пошел рядом.
– По-моему, песик Ахмада – гиеновая собака. Ну, или помесь, – сказал он.
Джейн посмотрела на зверя с бо́льшим уважением. Она слышала рассказы об этих знаменитых стайных охотниках. Девушка припомнила, как предложила собаке обнюхать ладонь.
Повезло, что рука на месте осталась.
Ахмад почти бежал, с трудом сдерживая возбуждение. Он говорил и говорил без умолку, изображая опытного экскурсовода.
– Там. – Парень ткнул в сторону приземистого зеленого сооружения с куполом. – Могила шейха Тана. Очень важный. Вон тот угол. Мужчина один раз съел козу сам. – Ахмад глянул на гостей. – Правда.
Эта информация произвела впечатление только на Ковальски.
Наконец они дошли до арочной подворотни, ведущей во внутренний дворик. Нырнув в арку, Джейн вдохнула аромат пекущегося хлеба и внезапно поняла, что проголодалась. Аппетитный запах и шипение гриля поманили ее вперед. Навстречу вышли мужчины и женщины в халатах, они поприветствовали гостей, словно добрых друзей. Были тут и босоногие дети – кто-то держался позади взрослых, кто-то застенчиво стоял в дверях.
Ахмад отбежал к привязанному ослику, быстро обнял его за толстую шею и представил гостям:
