Три часа назад Ахмад вывел группу туда, где его родственники обнаружили профессора Маккейба. «Унимог» остановили, место осмотрели, однако ничего не обнаружили. Что не затоптали местные поисковые бригады, то замели сильные ветра и песчаные бури. Они же стерли следы профессора, ведущие сюда.
Поэтому отряд поехал дальше – к точке, обозначенной крестиком на карте Дерека. Ахмад сгрузил мотоцикл и помчал впереди, выискивая хоть какие-нибудь следы профессора Маккейба. Паренек петлял, описывал широкие дуги, скользил в темноте с выключенной фарой – он говорил, будто при свете луны и звезды видно лучше.
Грей следовал за проводником в ночи, повторяя все его маневры. Однако Грей не обладал зоркостью пустынного кочевника, поэтому освещал дорогу фарами. Вот уже час машина ползла вверх, в невысокие пологие холмы, вершины которых были стесаны ветрами и выжжены солнцем.
Рядом заерзала Сейхан. Вытянула руки, выгнулась.
– Который час? – Она прикрыла глаза от яркого солнца.
– Час для поиска укрытия. Скоро мы тут изжаримся.
– До координат Дерека далеко?
Грей посмотрел на навигатор в спутниковом телефоне.
– Еще двадцать миль, причем по ужасной местности.
Впереди лежали неровные холмы и изъеденные ветрами кряжи; между ними вились русла высохших рек, так называемые вади. При виде этого пейзажа Грей мысленно поблагодарил того, кто выбрал для отряда машину. Пусть «Унимог» выдавал не больше шестидесяти миль в час, зато он компенсировал свою неторопливость отличной цепкостью и устойчивостью. На нем можно было смело покорять здешние холмы. Однако сперва всем не помешало бы размять ноги и наполнить желудки.
Ахмад, который укатил далеко вперед, видимо, подумал о том же. Он круто развернул мотоцикл, взметнув тучу песка, и указал на низкую наклонную скалу – под ней была тень. Вот и укрытие от солнца.
Пассажиры начали просыпаться.
– Короткий привал, – объявил Грей. – Отдохнем сами и охладим двигатель перед финальным рывком.
Ковальски надул щеки и длинно выдохнул:
– Хорошо. А то мне уже в кустики надо. Я водички обпился.
Ахмад поджидал остальных, приплясывая от нетерпения.
Откуда в мальчишке столько энергии?
Наконец Грей закатил «Унимог» в тень и заглушил мотор. Тут же зазвенел радостный лай, из кузова выпрыгнула Анджинг и подбежала к хозяину. Пока собака и юноша кружили в извечном приветственном танце, остальные высаживались из грузовика.
– Пошли смотреть, пошли смотреть! – заторопил Ахмад.
Все двинули к нему следом за Греем, один Ковальски побрел искать пресловутые кустики.
– Вот. – Ахмад ткнул пальцем в песок. – Следы.
Грей остановил товарищей, и они окружили указанное место.
– Отпечатки ботинок, однозначно. И песок разрыт, будто кто-то соорудил себе прохладную постель на ночь.
– Или на день, – сказала Джейн. – Отец знал пустыню. Он наверняка путешествовал только после захода солнца.
– Гарольд был стреляным воробьем, – подтвердил Дерек.
– Но он болел, бредил, – напомнила Сейхан. – Еще неизвестно, кто тут отдыхал.
– Отец. Я точно знаю.
Джейн упала на четвереньки и начала ладонями разметать песок вокруг следов, двигаясь по кругу от центра.
Рэнкин тронул ее за плечо.
– Джейн, может, эта стоянка – его, а может, и нет.
Девушка стряхнула ладонь Дерека.
– Если тут был отец, он мог оставить…
Пальцы Джейн на что-то наткнулись, и она испуганно отдернула руку. Это было горлышко небольшого стеклянного сосуда, запечатанного резиновой пробкой.
– Дай-ка я. – Грей тоже встал на колени и осторожно высвободил из песка колбу.
Внутри лежал какой-то рулончик.
Джейн села на корточки, глаза у нее стали огромными.
– Отец, наверное, хотел спрятать это от своих тюремщиков и зарыл тут – на случай, если его поймают.
– Что это? – спросила Сейхан.
Грей задумался, можно ли вынуть пробку. Профессор ведь был заражен. Хотя родственники Ахмада не заболели, да и профессор, конечно, спрятал колбу неспроста. Он надеялся, что та попадет в нужные руки.
Так тому и быть.
Грей ухватил пробку, провернул ее, выдернул и вытряхнул рулончик на ладонь. Крошечный пергаментный свиток? Все сгрудились вокруг Грея. Он развернул находку – медленно, осторожно. Пергамент был очень старым.
Во всю длину свитка шла линия иероглифов.
Джейн подалась вперед, глаза ее нетерпеливо блеснули.
– Дайте посмотреть.
– Какое начертание символов… – Дерек заглянул ей через плечо. – Видишь? Перепеленок, тростник… Надпись времен Нового царства.
– Семнадцатая или восемнадцатая династия, – подтвердила Джейн.
– Что там написано? – спросил Грей.
Девушка напряженно наморщила лоб.
– Грамматика и синтаксис необычны. Что-то про путешествие на лодке к устью реки. И еще про кости слонов.
Джейн посмотрела на Дерека, но тот лишь растерянно пожал плечами.
Грей недоумевал:
– Зачем твой отец устроил такой сложный тайник для куска старого пергамента?
– Во-первых, это не пергамент. – Она погладила лоскут пальцами. – Это кожа. Возможно даже, татуированная человеческая кожа.
– Края четкие и ровные, видите? – заметил Дерек. – Кусочек словно вырезали скальпелем.
Джейн прищурилась.
– Кожа крайне обезвожена, иссушена. Я бы предположила, что ее взяли у мумии.
– Зачем? – по-прежнему не понимал Пирс.
Джейн перевернула лоскут и вдруг застыла. Затем показала его Грею.
– Возможно, вот за этим.
Он склонился к находке. Вдоль нижней кромки свитка были торопливо нацарапаны бледные буквы и цифры.
– Координаты, – произнес Грей.
Он достал телефон. Джейн зачитывала цифры, Пирс вводил их, остальные ждали затаив дыхание. Через мгновенье на карте замигала красная точка.
– Где это? – не выдержала Сейхан.
– Всего в двух милях от того места, куда мы едем. Совсем рядом с крестиком на карте Дерека.
– Нам туда. – Джейн встала.
Грей кивнул, скрутил свиток, сунул его назад в колбу и указал на машину.
