Адалинда понимала, что так было всегда, и если когда-то не сомневалась в искренности Фредди, то лишь по собственной наивности, а не оттого, что он действительно был с нею откровенен.
— Сделайте мне еще кофе, пожалуйста, — борясь с зевотой, попросила она Блэйна.
— Другие распоряжения будут? — с холодным недовольством осведомился контрразведчик, будто не сам назвался однажды поваром.
— Не-эт, — все-таки зевнула магиня.
Она собиралась поспать несколько часов, но прежде хотела увидеть преображенного Фредерика. Личины он менял, не прибегая к энергоемким заклинаниям, и эта его способность — врожденная, не иначе — неизменно приводила Адалинду в восторг, но признаваться в этом бывшему мужу она не собиралась.
— Доброе утро, Джек, — услав повара на кухню, обратилась она к механическому человеку, не произнесшему в ее присутствии пока ни слова.
— Доброе, — отозвался тот безразлично. — Проверяете, не отключился ли я?
Еще один параноик в их компании, никому и ни во что не верящий.
— Волнуешься за Эби? — спросила магиня.
Хотела сказать ему, что для беспокойства нет причин: если бы что-то случилось, Лотта нашла бы способ сообщить…
— Нет, — металлически проскрежетал Джек и вышел из комнаты, бывшей в этом доме и гостиной, и столовой.
Адалинда прислушалась к недовольному скрипу половиц, прогибающихся под весом искусственного тела, и тяжело вздохнула. Волнуется.
Странно, но из всех, кто находился сейчас рядом, Джек был ей ближе всего. Не Фредди, не лысый повар, а именно он. Наверное, потому, что у него в этом деле тоже личный интерес, и его надежды и тревоги сродни тем, что живут в ее сердце…
Фредерику понадобилось меньше часа.
Блэйн к тому времени ушел в выделенную ему комнату, Джек так и не вернулся, и в гостиной оставались лишь Адалинда и Роксэн, перетянувшая на себя часть усталости хозяйки и дремлющая в кресле у окна, за которым накрапывал мелкий дождик.
— Можно? — послышалось нерешительно от двери.
Адалинда даже голос узнала не сразу — что уж говорить о вошедшем в комнату человеке? Мальчишка, лет двадцать пять, не больше. Волосы зализаны на косой пробор. Мышиного цвета пальтишко мешком висит на сутулой долговязой фигуре. Сбитые носы ботинок старательно замазаны ваксой. На вытянутой вперед, а оттого кажущейся худой шее выступает острый кадык. На щеках порезы от бритвы, словно ему еще недостает опыта в этом деле. Тонкие кисти рук выглядывают из рукавов, но длинные пальцы уже не кажутся изящными, не наводят на мысли о ласковых прикосновениях: худые и неловкие, с неровно обгрызенными ногтями и в крошечных чернильных пятнышках (Фредди не оставлял без внимания такие детали) — пальцы студента или мелкого клерка.
Но сильнее всего изменился его взгляд. Робкий неуверенный взгляд пришедшего в солидную контору мальчика на побегушках, который не знает, где и как ему встать, в какую дверь постучаться, кого и о чем спросить. И искра дара горит в нем так же тускло и несмело. Ни дать ни взять — мажонок начальной степени, чудом попавший на стажировку во ВРО и ежеминутно дрожащий от страха сделать что-то не то и загубить на корню едва начавшуюся карьеру. Адалинда видела таких в управлении. И Фредерик видел. Видел, изучил, запомнил и скопировал с потрясающей достоверностью.
— Хорош, — похвалила она сдержанно.
Он хмыкнул, на минуту становясь собой прежним. Со значением провел пальцем под носом.
— Надеюсь, моя жертва не будет напрасной.
— Надеюсь, ты не нарвешься на Мейлан.
Поднявшись из-за стола, Адалинда приблизилась к мужчине. Всмотрелась во вновь изменившееся лицо, поправила воротник пальто.
— Возвращайся, — приказала тихо и строго.
— Поспи, — велел он в ответ. — Вернусь — разбужу.
Она так и сделала. Проводив Фредерика, пошла к себе в комнату, разделась, легла в постель и почти мгновенно уснула, не думая более ни о чем.
Фредди вернется — разбудит.
Как ни жаль было Фредерику расстаться с усами, но результат того стоил. Не хватало одной детали, не столько для полноты образа посыльного, сколько для дела, и, пройдя три квартала, эмпат остановил мальчишку-газетчика и показал тому сложенную банкноту:
— Беру все. Вместе с сумкой.
Сумка у пацана была добротная, из плотной, крепко сшитой ткани, вместительная и достаточно чистая. А газеты, кроме одной, маг бросил в ближайшей подворотне. Через лабиринт проходных дворов вышел на широкую торговую улицу, взял у почты коляску и поехал к набережной.
Дорогой пролистал газету, не нашел ничего интересного и задолго до пункта назначения велел извозчику остановиться. Прогулялся еще с полчаса по малознакомым улицам, нашел другой наемный экипаж и назвал уже точный адрес.
Подъехав к серому двухэтажному зданию, ничем не выделяющемуся из длинного ряда таких же однообразно-унылых строений, велел ждать.
Задумка была рискованная, но, если повезет не столкнуться непосредственно с Эллой или кем-то из высших чинов местного управления, не сложная.
Фредерику повезло.
«Охранка» входных дверей пропустила его без проблем. Какие-никакие фотографии, образцы почерка и слепки ауры его и Адалинды у бывших коллег имелись, и те могли бы ввести ряд параметров для опознания в защиту, но то ли еще не успели, дело это долгое, то ли просто не рассчитывали, что агентам в бегах хватит наглости заявиться в управление.
В коридорах встречались какие-то люди, и эмпат неизменно с ними здоровался, выдавливая угодническую улыбку и опуская взгляд или, напротив, заискивающе заглядывая в глаза. Ему самое большее отвечали кивком, но чаще равнодушно проходили мимо.
Дежурный в архиве дольше смотрел на приказ, чем на подавшего его курьера, а на приказ он смотрел не больше трех секунд.
— Жди, — вздохнул устало, демонстрируя, как утомляют его всякие порученцы, являющиеся, как назло, в обеденный час, и побрел в глубь заставленного шкафами помещения. Минут за десять нашел все нужные дела и с еще более страдальческим вздохом сгрузил их на стол перед Фредериком. — В журнал запишись. Номер папки, роспись, дата, номер, роспись, дата…
В экипаже Фредди достал часы. Семнадцать минут, и все сделано.
Хотя еще не совсем.
— К университету, — приказал он извозчику. Похлопал ладонью по раздувшейся сумке. — И быстрее.
Технический университет Салджворта располагался на другом берегу разделяющей город реки. Бегущая вода размоет след и унесет сброшенные с моста пустые папки с печатями ВРО, а мэтр Валье успеет снять метки с самих документов. После сменит еще пару раз экипаж, купит каких-нибудь сладостей и поедет будить Эдди…
Она уже не спала.
Еще до того как переступить порог дома, Фредерик почувствовал, что что-то произошло, но в комнатах было тихо, Джек на своем месте в гостиной, Роксэн, чуть нервно подергивающая хвостом, — на софе рядом, Блэйн, должно быть, в своей комнате, а Адалинда — в своей.
