И тут же сама спросила, ускользая от его губ:
— Ты никогда не думал, что Джек после завершения сгодится не только на роль домашнего прислужника? У искусственного мозга огромный потенциал.
Большинство его знакомых женщин слова-то такого не знали — потенциал. Они и о существовании мозга, даже не искусственного, вряд ли догадывались…
— А ты никогда не думала уйти от мужа? — в тон ей спросил он вдруг.
— Что? — Вопрос застал Адалинду врасплох.
— Уйти от мужа, — повторил маг, мягко сжав в ладонях ее лицо, чтобы не дать возможности отвернуться. — Ко мне.
— В смысле… — Нежные щеки под его руками сделались горячими от прихлынувшей крови.
— Во всех смыслах. Официальный развод, и через полгода ты — госпожа Адалинда Лленас.
Еще несколько минут назад он не собирался говорить ей ничего подобного, но сейчас это почему-то стало важно. Даже важнее голосового аппарата.
— Ты же не серьезно? — Она все-таки вырвалась и теперь сидела на постели, поджав к подбородку колени. Было в этой позе что-то невероятно трогательное, а белое покрывало рассыпавшихся по плечам волос не скрывало, а лишь подчеркивало ее ослепительную наготу.
И мэтр Лленас абсолютно искренне признал, что, невзирая на спонтанность предложения, серьезен как никогда.
— Зачем? — Она не смотрела на него и сама пряталась под спадающими на лицо прядями. — Я ведь наслышана о вас, господин маг. Салджвортские кумушки наперечет знают всех ваших бывших любовниц. Каждая из них была непременно замужем. Не затем ли, чтобы ты мог счастливо избегать алтаря? И вдруг система дала сбой?
— Дрянная была система. Я решил создать новую.
— И она будет работать? Я не люблю мужа, Дориан. Он не любит меня. Он изменяет мне, я — ему. Не скажу, что это нормально, но в какой-то степени это честные отношения. А с тобой… Мы погрязнем во лжи. Ты будешь лгать, будто я интересую тебя больше твоих механизмов, а я притворяться, что верю этому и рада, если обо мне вспоминают хотя бы раз в неделю.
Он взял ее руку и поднес к губам.
— Я постараюсь измениться.
Адалинда покачала головой:
— Постараешься. Но не изменишься.
— Я закончу Джека, и у меня не останется ничего интереснее тебя, — пообещал он жарко.
Она задумалась.
Думала долго, молча, не отнимая у него руки, на которой он перецеловал уже каждый пальчик, и наконец заговорила:
— Хорошо. Заканчивай. И потом, если еще останется такое желание, мы вернемся к этому разговору.
Теперь, когда она не гуляла с Джеком и не находилось работы по дому, Эбигейл уже не скучала. Во-первых, мэтр Дориан, заметив, как она, вытирая пыль с книжных полок, читает названия на корешках, разрешил ей брать книги с одного из стеллажей, там, где, как он сказал, стояли «сказки», а не «серьезная литература для работы». А во-вторых, с господином Эйденом не соскучишься.
В комнату к ней он больше не заходил, но, к несчастью для Эби, жизнь ее не ограничивалась уютной спаленкой.
С утра, еще до того, как мэтр Дориан позвонит, господин Мерит появлялся на кухне, чтобы распорядиться насчет кофе. Расхаживал по дому, когда она занималась уборкой. Раз, якобы нечаянно зацепившись за что-то, порвал рукав и велел Эбигейл зашить. Посреди дня, пока маг работал в лаборатории, вдруг изъявлял желание подкрепиться. А когда она выгуливала в саду механического человека, непременно вертелся рядом — говорил, из научного интереса, хотя на самом деле интерес его никакого отношения к науке не имел.
— Двести рейлов?
Каждый раз так. Сперва спросит что-то, заданий надает, а потом прищурится, ухмыльнется и… уже двести рейлов.
За такие деньги мог всех освинских девок разом скупить.
Эбигейл думала, что однажды не выдержит и пошлет-таки его… в Освин. Но пока терпела.
— Я не продаюсь, господин Эйден, — твердила она упрямо.
— Все продается, крошка Эби, — скалился он в ответ. — Вопрос лишь в цене.
Единственным, кому девушка могла пожаловаться на докучливого молодого господина, был Джек. Если во время их прогулки Эйден не ошивался поблизости, она брала механического человека под руку и негромко сетовала на судьбу.
Вдруг выяснилось, что со времени переезда в Салджворт она ни с кем не говорила по душам, и все, что копилось эти годы на сердце, Эби сначала несмело, а после уже, войдя во вкус, в подробностях, раскрашивая рассказы своими мыслями и чувствами, порой улыбаясь, а порой смахивая с ресниц невольные слезы, пересказывала молчаливому спутнику. И неважно, что он бесчувственный — окружающие ее люди в большинстве своем такие же.
Прошло не так уж много с тех пор, когда Эбигейл увидела искусственного человека впервые, но мэтр Дориан работал целыми днями, а иногда и ночами, и Джек менялся на глазах. Лицо у него стало другое, даже приятное, красивые зеленые глаза казались почти живыми. Главное, не смотреть слишком долго, иначе от неестественной неподвижности созданных «по стандартам» черт делалось не по себе.
Шагал Джек теперь легко и уверено, словно сам водил девушку садовыми дорожками. А однажды она заметила, что он несильно кивает в такт ее рассказам: мэтр Дориан настраивал ему вежливость.
Вежливый и безмозглый. Эби подумала, что у мага все же получится сделать идеального слугу.
В тот день, по счету семнадцатый ее день в доме мэтра Дориана, они с Джеком тоже гуляли в саду. После завтрака приходил толстяк, мэтр Алистер. Эби видела его уже трижды и как раз рассказывала механическому кавалеру о том, какой он потешный, когда думает, что на него никто не смотрит: разглядывает себя во всех отражающих поверхностях, безуспешно приглаживает буйные рыжие волосы, потом оттягивает в стороны уши и показывает язык. Но иногда круглое щекастое лицо делается вдруг жестким, глаза превращаются в узкие щелочки, и тут же пропадает всякая охота смеяться, так как вспоминаешь, что перед тобой все-таки маг, а не ярмарочный комедиант.
Поделиться с Джеком последним наблюдением Эби не успела: заметила в стороне господина Мерита. Тот, вопреки обыкновению, держался поодаль и брел как-то странно, слегка пошатываясь. Потом остановился, постоял немного, сделал шаг и неожиданно начал заваливаться вперед. Дернулся резко, пытаясь выровняться, отклонился назад и рухнул плашмя на спину.
— Господин Эйден! — Разом позабыв о своей неприязни к этому человеку, девушка бросилась к нему. — Господин Эйден!
Опустилась-на колени, несмело потянулась рукой.
Что, если он умер? Как быть?
В голове завертелись глупые мысли. Мэтр Дориан в лаборатории, его нельзя беспокоить. Только если пожар, а на случай чьей-нибудь смерти распоряжений ей не давали…
Эби почти коснулась худой жилистой шеи под колючим, серым от щетины подбородком, когда Мерит открыл глаза.
