— То есть следили не за мной? Радует. Дело, я полагаю, ведется… точнее, велось в отношении мэтра Лленаса и его возможных связей с Гилешем?
— Да. — Скопа не видел смысла скрывать того, что и так должно было быть известно этой дамочке.
— Хорошо. — Адалинда Келлар ненадолго задумалась. — А сейчас я задам вопрос, от ответа на который будет зависеть многое, господин повар. И если вы ответите честно, ничего не почувствуете. Но если решите обмануть…
Оборванная фраза заставила его напрячься в преддверии новой магической пакости.
— На кого, на какую организацию или человека вы работаете помимо контрразведки? — медленно проговорила женщина.
Скопа в искреннем недоумении сдвинул брови.
— Что ж… — магиня пригляделась к нему оценивающе. — С одной стороны, это радует. А с другой… Как агент наших врагов вы могли бы оказаться весьма полезны. Но, быть может, я еще найду вам другое применение.
Она говорила о нем как о вещи, и сколь ни сдерживался контрразведчик, желание сказать что-то резкое и грубое в ответ было сильнее. Но не сильнее вновь вспыхнувшего в груди пламени. Зубы сжались сами собой с противным скрежетом, и не брошенное в смазливое личико ругательство комом застряло в горле.
— Держите себя в руках, господин повар, — поморщилась раздраженно вдова Келлар. — По крайней мере ближайшие два часа. Потом станет легче, и сможете высказаться… если еще останется такое желание.
— Что вам от меня нужно? — справившись с собой, спросил Скопа.
— От вас лично — ничего. Вы сами набросились на меня, помните? Но сейчас я испытываю некоторый недостаток ресурсов, в том числе человеческих, и мне не помешает опытный оперативник. И хороший повар — тоже.
— Выбора, как я понимаю, у меня нет?
— Отчего же? — Она пожала плечами. — У вас три варианта. Остаетесь и работаете на меня. Уходите и забываете обо всем, что случилось в последние сутки. Делаете какую-нибудь глупость и… Но это очень неприятный вариант, до него, надеюсь, не дойдет.
Адалинда не умела работать в команде. Никогда не была координатором. Не была старшей. Для нее служба во внутренней разведке сводилась к индивидуальным заданиям, данным свыше. Она знала, что, по сути, является лишь исполнителем, талантливым, без ложной скромности, инициативным, творческим, как отмечал полушутя-полусерьезно Фредерик, но исполнителем. Теперь же ей предстояло либо взять дело в свои руки, либо положиться на опыт и организаторские способности бывшего мужа. Еще вчера, несмотря на все, что случилось между ними в прошлом, она предпочла бы второй вариант. Сегодня уже задумалась. Фредди темнил, недоговаривал, скрывал что-то, в том числе, как ей казалось, свой истинный интерес в происходящем. Что там у него? Неограниченные полномочия? Покровительство Совета Академий? Не похоже, что Фредерик рассчитывал на помощь со стороны. А она изначально этой помощи не ждала. Значит, придется собирать собственную армию, и лучше, чтобы эта армия подчинялась именно ей.
Отвернувшись от контрразведчика, делающего вид, будто обдумывает ее предложение, Адалинда горько скривилась. Армия! Своевольная машина и связанный узами подчинения агент военного ведомства — вот и все ее солдаты. Десяток статистов, годных лишь для разовых поручений, не в счет. О «своих людях» в управлении придется забыть. Негусто.
— Я присягал на верность республике… — начал издалека «повар».
— Какое совпадение! — Магиня в наигранном восторге хлопнула в ладоши. — Я тоже! И если вы это к тому, что, работая на меня, измените присяге или как-то нарушите закон, то напрасно: все мы служим интересам Линкарры. Но дело, в которое вы по неосмотрительности ввязались, исключительно секретное, и согласовывать свои действия, а в частности — ваше привлечение к расследованию, с руководством контрразведки я не стану, да и права такого не имею, но впоследствии…
Она лгала. Самозабвенно, на одном дыхании. Сидевший напротив мужчина вовсе не казался легковерным дураком, но некоторые слова просто должны быть сказаны — как оправдание для принятия дальнейших решений, как слабая, но гарантия.
— Либо остаюсь, либо ухожу и забываю все? — хмуро уточнил контрразведчик.
Третий вариант он не упомянул, да и в наличии для себя второго, судя по голосу, сомневался. Правильно сомневался: избирательная очистка памяти требует определенного уровня подготовки и тянет немало сил, а в данном случае Адалинда не была уверена в целесообразности подобного расточительства. Куда проще упрятать ненужного свидетеля в какой-нибудь подвал… Но он, естественно, подумал о более радикальных методах и решил не тянуть с ответом, только поинтересовался, что именно от него потребуется.
— Ничего, чем вам не приходилось бы заниматься ранее. Но прежде чем введу вас в курс дела, — клятва на крови: подчинение приказам и молчание.
Стандартное условие при привлечении сторонних лиц. И необходимое в создавшейся ситуации. Поводок, на который она его посадила, истончался. В построении ментальных связей Адалинда была не сильна, к тому же жалела сил на подобное воздействие, а повторная инъекция могла превратить «повара» в покорного и безмозглого зомби в лучшем случае на несколько дней, в худшем — навсегда.
— Это — обычная процедура при оформлении соглашения с нашим ведомством, — добавила она.
— Знаю, — выцедил контрразведчик.
Задолго до возвращения Фредерика с формальностями было покончено. Адалинда отпустила «новобранца» и осталась в комнате одна. Бодро начавшееся утро перешло в унылый день. Усталость. Растерянность. Бессилие. И это она еще старалась не думать о Дориане…
Старалась, но думала все равно.
Маленькая армия ждала приказа, а у главнокомандующего в голове вместо четкого плана — страхи, надежды и глупые мечты. Однозначно глупые, потому что, как бы ни повернулось, счастливого конца у этой истории не получится.
— Что ты в нем нашла? — спросила она, глядя в пыльное зеркало. Фредди задавал ей тот же вопрос, и ему объяснить было проще, чем себе.
Ну и пусть. Все равно ничего не будет. Было… помутнение какое-то, побочный эффект от блоков, неспособность мыслить логически. Она написала тот рапорт, подала в отставку, словно верила, будто что-то может получиться — после всей лжи, после того, как он узнал бы…
От бессмысленных раздумий ее спас приход Фредерика.
Адалинда почувствовала его, едва эмпат ступил на крыльцо. Когда открыл входную дверь, сработала сигнальная сеть. О дальнейших его действиях сообщала Роксэн. Зашел в комнату, которую, верно, назначил своей. Оставил там сумку. Заглянул в ванную, а оттуда — сразу к ней.
— Я заключила контракт с «поваром», — предупреждая расспросы, сообщила Адалинда.
— Так и знал, что ты его оставишь. И что у нас на обед?
Фредерик пытался шутить, но не нужно было обладать его способностями, чтобы видеть, что он чем-то обеспокоен и намеренно оттягивает серьезный разговор.
