— Как трогательно, — оценил он. — А что ты оставишь на память от Лленаса?
Она рассмеялась:
— Лучшее, что есть в нем. Его мозги. Заспиртую в банке.
— А от меня?
Вопрос не застал Эллу врасплох, не заставил победную улыбку сползти с ее лица.
— Тебя я оставлю всего, — обещала она. — Ты ведь не такой, как они.
«Я не такой как они, милая, — согласился он мысленно. — Я никогда не обману тебя, не предам и не оставлю. Я просто убью тебя в тот день, когда пойму, что не нужен тебе, или ты станешь мне не нужна»…
Адалинда отнеслась к новому факту своей биографии с философским равнодушием, но от вина не отказалась. Прочитала статью. Выслушала предположения бывшего супруга.
То, что Риган — пешка, ясно было с самого начала. Но Фредди назвал еще одно имя, и магиня заинтересовалась. Память у нее была отличная — главное качество для архивного работника, — и Адалинда поклясться могла, что никогда не пересекалась с госпожой Мейлан, но видела ее имя и красивую размашистую подпись на нескольких документах. В том числе и тех, что утверждали ее, Адалинды, участие в деле Дориана Лленаса.
— Расскажи о ней, — попросила она Фредерика.
— Долго. И нечего. Сильный маг, первостатейная стерва. Мастер телепортации, и если она непосредственно принимала участие в похищении, неудивительно, что следов не нашли… К сожалению, за все время работы на Совет мне мало что удалось о ней узнать, хотя общались мы достаточно близко.
— Плохо старался, — с ухмылкой укорила Адалинда.
— Я не всесилен, дорогая. А Элла — достойная соперница. Во внутреннюю разведку пришла раньше меня, работала в таких условиях, что под масками давно уже не видно лица. А ее личное дело сотню раз переврано, засекречено и переврано снова. И имя, естественно, не настоящее… Как и у всех нас.
— Имена мы обычно оставляем. — Магиня улыбнулась своим воспоминаниям. Даже после всего случившегося они радовали теплом. Эдди и Фредди — навсегда…
— Имена — да, — кивнул бывший муж. — Но много ли толку от того, что мы знаем, что наш враг — Элла Как-вам-будет-угодно? Вернее, Элеонора. Это — полное имя, но она редко пользуется им.
— Элеонора? — мелькнуло что-то на границе сознания, словно она знала когда-то, но забыла. — Откуда она? Сколько ей лет? Этого ты тоже не знаешь?
— Нет. Чтобы достичь таких высот, нужно быть никем из ниоткуда.
Фредерик мог бы добавить: «Как я». Но Адалинда не нуждалась в лишних объяснениях.
Значит, им нужно найти эту Эллу из ниоткуда.
Эллу Как-вам-будет-угодно.
Элеонору.
Полное имя казалось более правильным.
Почему?
Может быть, потому, что сама Адалинда не любила сокращений. Только «Эдди» — и так ее называл лишь один человек, а Ада или Линда — нет, никогда. И Дориану не нравилось.
Дориан.
Было что-то еще, связанное с Дорианом.
Элеонора связана с Дорианом? Или она, Адалинда?
Адалинда.
Ада-Линда.
Элеонора.
Элла-…
— Нора, — прошептала магиня, сама удивленная случайной догадкой.
Бывают ли такие совпадения?
Конечно, нет.
Если ее предположение не фикция, то совпадений в этой истории не было с самого начала — только четкий расчет.
Глава 29
За два дня Сидда Бейнлаф до того запугал подчиненных, что на третий даже госпожа Марджори, за годы ко всему, казалось бы, привыкшая, и та входила в кабинет шефа с опаской, ставила на угол стола поднос с чаем или же клала документы и выходила, бесшумно прикрыв за собой дверь, и чудо, если тут же в эту дверь не летел принесенный только что стакан или тяжелое пресс-папье.
Сидда и сам понимал, что ведет себя не лучше профурсетки-истерички, от которой сбежал любовник, но руки так и чесались разбить что-нибудь, сломать… Сломать хотелось шеи господам из ВРО. Или ноги хотя бы, чтобы в контору его больше не ходили, бумажек своих паршивых под нос не совали. А то повадились, понимаешь, — каждый день, как к себе домой! У Сидды сейф забит уже их предписаниями — и все как одно с грифом секретности наивысшего уровня, с печатями военного министерства и Совета архимагов. И требования такие, что не только стакан — лоб о стену расшибешь от бессильной злости: дело Лленаса закрыть, все документы и наработки по оному передать представителям одаренных, список агентов, лично занимавшихся, предоставить и самих агентов выдать «для беседы»…
Бейнлаф и сам не прочь кое с кем из агентов побеседовать. Не для дела даже — для себя. Убедиться, что жив-здоров. Хотя бы жив — и то неплохо. Только не питал Сидда на этот счет особых надежд. Скопа и раньше пропадал, он ведь не из тех, кого на заданиях вести нужно и каждый шаг контролировать: если решит, что лучше затихнуть на время и связи оборвать, так и сделает. Но прежде знак даст, чтобы не искали и планы ему не путали. Да и обстоятельства такие, что никак исчезновение Скопы с продуманной операцией не вяжется, а вяжется очень крепко со смертью Алистера Ранбаунга, с девицей Гроу и — демоны бы ее побрали! — с Адалиндой Келлар. Свидетели нашлись, которые дамочку эту и у дома Ранбаунга видели, и в самом доме. Экономка, дворецкий — Вильямс, кажется. Занятные вещи этот Вильямс рассказывал, пока его специалисты из ВРО не обработали. Якобы женщина, та, что по описаниям точь-в-точь вдова Келлар, тоже из одаренных и с гостем Ранбаунга в тот день сцепилась по-своему, по-мажьи. И картинка, которую Сидда месяцами по кусочкам собирал, тут же рассыпалась. А та, что взамен нее вырисовалась, совсем шефу Бейнлафу не понравилась. И Скопе, как ни жаль, места на той картинке не нашлось. Да и сам Сидда — фигура далеко не центральная.
А дело — у одаренных уже, и чтобы какие розыскные мероприятия по нему вести, ту же госпожу Келлар выслеживать, — и думать не смей!
— И не буду, — пробубнил под нос шеф Бейнлаф.
Скопу в розыск объявит. Своего-то человека искать, чай, право имеет? Найдет ли — другой вопрос.
А еще — девицу Гроу, по ней от ВРО никаких предписаний не было. И думалось Сидде, просчитались в этом господа маги.
Ночь Эби проворочалась в кровати, путаясь в простынях и собственных мыслях. Задремала лишь к рассвету, но и часу, наверное, не проспала, как ее разбудили и велели собираться. Куда и зачем — девушка не поняла, а спрашивать или возражать посчитала ненужным. Что изменится, если и ответят?
В экипаже, куда помимо нее и Джека села еще и госпожа Адалинда, тоже молчала, а поняв, что путь предстоит неблизкий, смежила припухшие веки и прикорнула на жестком плече механического друга, убаюканная покачиванием кареты и перестуком колес.
Привезли ее куда-то в предместье. Тут было не так, как в центре Салджворта, и уж совсем не так, как в Освине. Тихие чистые улочки, маленькие домики под черепичными крышами. Во влажном осеннем воздухе витал запах пожухлых листьев, сухой травы и свежей выпечки.
