Но пора веселых игр и проказ подходит к концу. В одно прекрасное утро папа Большая Рука созывает охотников, колотя дубинкой по выдолбленному стволу.
— Разобрать хижины! — командует он. — Мы возвращаемся на стойбище.
СНОВА В ШКОЛУ
Первый школьный день в классе-пещере — бесконечный обмен записочками: нужно же поделиться с товарищами всем, что случилось с тобой за лето.
Вот почему каждый приволок основательный запас ивовой коры, на которой удобнее всего писать записки.
Березка тут же передает послание Умнику. Она хочет сказать, что очень скучала без него, но всегда хранила память о нем в сердце.
И рисует палатку, чтобы обозначить летний охотничий лагерь, озеро, чтобы обозначить Голубое озеро, и большое сердце с облачком внутри (Умничек у нас вечно витает в облаках). Наконец, чтобы обозначить себя, рисует красивое деревце, собственно, березку: во всяком случае, намеревается нарисовать.
Умник получает послание и читает вполголоса:
«Лето было дождливое. Мои любимые деревца подросли, но я, как ни жаль, вечно сидела в палатке».
Берет кусок коры и отвечает:
«Бедная Березка, я знаю, что летом часто идут дожди; надеюсь, Лизунчик, твой волчонок, развлекал тебя в твоей палатке».
Он нарисовал деревце (без листьев, чтобы вышло поскорее); два облачка; палатку; потом девочку, которая играет с волком.
Березка получает записку и читает:
«Пусть твои любимые деревца все засохнут; пусть дождь идет каждый день, и пусть волки нападут на твою палатку!»
И разражается слезами.
Почему Умник такой злой?
Она ведь так внимательна к нему, так добра!
Блошка бросается ее утешать, читает записку, качает головой:
— Но Березка, что ты тут вычитала? Тут же ясно написано:
«Деревья жаждут дождя, а я жажду быть с тобой и любить тебя, как твой волчонок!»
— Правда? — спрашивает Березка, вытирая слезы. Наклоняется, подбирает с пола еще один кусочек коры, чтобы написать Умнику ответ.
Класс-пещера весь усеян записочками — шагу не ступить.
Дедушка Пузан в ярости громыхает:
— Просто с ума посходили! Все ивы у реки хотите ободрать? Ну-ка дай сюда этот кусок коры!
Березка скрепя сердце протягивает свой ответ. На коре нарисован огромный медведь, который лакомится медом, Тотем-Луна и та же самая березка; все это должно выражать следующую замечательную мысль:
«Ты такой сладкий; я люблю тебя, как медведи любят мед, а Мать-Луна — деревья!»
Дедушка Пузан, прочтя записку, багровеет, как солнце на закате.
— Наглая, невоспитанная девчонка! — орет он. — Вот я тебя сейчас подвешу в угол!
— Но, дедушка, — оправдывается Березка, — сегодня все пишут записочки…
— Да, но не такие!
Я подхожу ближе, спрашиваю:
— Что там такое?
— Ты только посмотри, — бушует учитель и сует мне под нос записку:
— «Дедушка Пузан прожорлив, как медведь. Будет столько лопать, станет круглым, как шар».
Березка напрасно уверяет, что она вовсе не это хотела сказать.
— Кто писал записки — поднимите руки, — командует дедушка Пузан.
Поднимается тридцать рук.
Теперь, если судить по справедливости, учитель должен подвесить в угол всех, но поскольку жердей, куда попадают наказанные, всего две, нам на этот раз удается избежать кары. Наконец-то можно начать урок.
— Сначала немного повторения. Как вы, наверное, знаете, в этом году мы пойдем в поход. Возьмем направление на север, проведем вдали от стойбища несколько лун, совсем одни. Так что вы все прекрасно понимаете, как важно уметь развести огонь, поставить хижину, отогнать хищников, приготовить дичь. М-м-м… кстати, о дичи: не пора ли перекусить? Что вы принесли вкусненького?
— Ну вот, начинается, — шепчу я Умнику. — Утроба ненасытная, прожорлив, что твой волк…
— Что ты сказал, Неандертальчик? — рычит учитель.
— Да ничего, ничего. Я сказал, что Березкин волк должно быть прожорлив, вон он какой гладкий, — отвечаю я.
— Кстати, о волках. Березка, сколько раз тебе говорить, что я не желаю видеть в классе этого зверя, — заводится дедушка Пузан.
— Ты же вечно твердишь, что мы — животные, — вмешивается Медвежонок, — так что одним животным больше, одним животным меньше…
Учитель раздувается, рычит, трясется от ярости.
Какой он смешной: головища огромная, сплющенная на затылке, шеи почти нет. Брови — два пышных белых куста; глаза так и мечут молнии. За лето он, кажется, раздобрел еще больше…
Березка подходит к нему, протягивает порядочный ломоть вяленой бизонины.
Дедушка Пузан расслабляется.
— М-м-м… бизонье филе! Недурно. Спасибо, дочка. Пожалуй, оставь своего волчишку. Он такой миленький.
— Глядите: снег пошел! — кричит Морж.
Мы все бежим к входу в пещеру, охваченные непонятным возбуждением.
— Ладно-ладно, — шамкает дедушка Пузан с набитым ртом. — Завтра принесете разрешения от родителей: мы выступаем в поход.
— В поход? — ахает Щеголек. — В такую погоду?
— Сынок… чав-чав… учебный поход — важный момент в жизни ледникового ребенка. Было бы легче легкого отправиться в поход две луны тому назад. Теперь же настала зима, суровая зима…
— Вот именно, не лучше ли нам остаться дома, в тепле…
— В моей школе не воспитываются слабаки и рохли! — громыхает учитель. — Моя школа выковывает крепких и закаленных ледниковых детей, способных постоять за себя и выжить в любой ситуации. И мой поход — настоящий, взаправдашний…
— Что это значит — «взаправдашний», дедушка? — спрашивает Блошка.
— Это значит, что вы будете сами заботиться о себе! Вот что это значит. А я вам буду давать руководящие указания.
— Руководящие… указания? Это еще что такое?
— Придет время, увидишь, — ворчит учитель.
Признаться, сердце у меня не на месте, ибо походы дедушки Пузана всегда окутаны зловещим покровом тайны.
