– Когда-то я думала, что обязательно к этому приду. И вот пришла… Рассталась с прежней жизнью и полностью отдала себя в руки чёрной магии. Пришла не по собственному желанию, а от безысходности. Начала чувствовать свою необычность и принимать переданный тобой дар. Перестала бояться того, чего другие боятся. Стала гулять по кладбищу, видеть призраков, общаться с ангелами и демонами. Видеть тех, кто недоступен для зрения обычных людей. Общаться с вампирами, как делаешь ты.
– На кладбище их как собак нерезаных, – сморщилась Антонина.
– Помнишь, ты рассказывала мне, что думаешь обмануть смерть?
– Конечно. Я ещё амнезией не страдаю. Я действительно много об этом думаю и очень надеюсь, что у меня получится.
– Ты уверена?
– Я очень стараюсь.
Глава 5
Ночью я долго не могла уснуть. Думала о своей никчёмной жизни, о том, как же бабка Антонина хочет обмануть смерть? Каждый вечер мы с ней плотно общались со всякой с нечистью, ведь она приваживала оборотней, вампиров, банши. Я чувствовала, что всё больше и больше набираю магическую силу и уже вовсю веду образ жизни, далёкий от привычного.
Всё, чему меня учила Антонина, давалось мне с огромным трудом. Она постоянно твердила, что в жизни нет места страхам, эмоциям и сомнениям, потому что ведьма становится проводником космической энергии и союзником тёмных сил из потустороннего мира. Очень важна колдовская пирамида. Это четыре сильные стороны личности ведьмы – ее воля, воображение, вера в помощь темных сил и соблюдение тайны.
– Антонина, а у тебя было много мужчин? – задала я ей однажды вопрос.
– Полным-полно, – не раздумывая, ответила она.
– Надо же, а ты ведь, оказывается, горячая штучка…
– В молодости я была очень красивой. Мужчины боготворили меня и совершали безумные поступки. Правда, внешность моя была обманчива. Ангельское личико и дьявольский характер. Гремучая смесь. Ты даже представить себе не можешь, скольких мужчин я свела с ума. Расставаясь с ними, всегда дожидалась ночи, надевала чёрную одежду, доставала из чулана старую метлу и училась на ней летать.
– А летать на метле сложно?
– Для простых людей трудно. А для тех, кто чувствует в себе силы, которых нет у других, ничего замысловатого. Всему можно научиться. Люди стали меня звать ведьмой ещё в то время, когда я училась летать на метле. Они не знали, что происходит в моём доме по ночам, и даже днём старались обходить его стороной. И всё же они догадывались, что я втайне занимаюсь колдовством, подвергая человека греховным соблазнам плоти, меняя его внутренний мир и судьбу. – Антонина замолчала и посмотрела на меня многозначительно. – Я уверена – из тебя получится отличная колдунья. Ты научишься влиять на судьбы людей, на их чувства, лишать их воли, играть с пороками людей в своих интересах. Пройдёт какое-то время, и ты будешь такой, как я. Я ведь при желании могу даже изменить сознание человека.
Я слушала Антонины и чувствовала, что мне нравятся ее слова. Мысленно я уже была ведьмой.
Шли дни. Однажды, когда Антонина отправилась собирать в лес травы, дверь нашего дома распахнулась, и я увидела на пороге Павла.
– Ты? – От неожиданности я выронила веник, которым подметала пол.
– Не ждала? – спросил он, входя в горницу.
– Честно?
– Значит, не ждала. А я скучал. Ты меня избегаешь?
– Нет. Просто как-то не пересекаемся, и всё.
– Я каждый день ходил к пруду, думал тебя встретить. Кувшинок полным-полно. Почему не приходишь?
– А мы разве договаривались? Просто в последнее время много дел.
– Каких? Колдовских? – Павел прищурился.
– Разных, – уклонилась я от ответа.
– А я соскучился, – произнёс он и шагнул ко мне.
Я уклонилась от его объятий.
– У тебя же здесь подружек полно. Ты вроде как первый парень на деревне…
– А ты ревнуешь?
– Ты что, дурак? Вот еще, выдумал… – только и смогла сказать я. – Меня деревенские мужики в серьезном плане не интересуют. То, что у нас с тобой было, так это только для здоровья.
– Может, ещё раз поправим это самое здоровье? Я считаю, ты как-то бережнее должна к нему относиться, – ухмыльнулся Павел и посмотрел по сторонам. – У Антонины так необычно, – со значением произнёс он и расстегнул ворот рубашки.
Я, как и в прошлый раз, тут же растаяла от его волосатой груди.
– Такая странная атмосфера в доме. Деревенские говорят, что здесь водятся привидения. Не боишься? Ведь страшно…
– Наверное, они имеют в виду меня и Антонину.
– Слушай, местные жители боятся подходить к дому Антонины. Стороной обходят. Говорят, в полночь здесь танцуют черти.
– Ну, а если и танцуют, что такого? У чертей тоже бывают дискотеки. Танцующий черт – это даже прикольно, не находишь? А ты зачем пришел? Не из пугливых, что ли?
– А меня нужда заставила. Ведь не только ты, но и я должен за здоровьем следить. Только оставь свои шуточки про деревенских девок. Надоело.
Павел попытался снова обнять меня за плечи. Я от него отскочила и покрутила пальцем у виска.
– С ума сошёл? Включи мозги. Это место не для любовных утех. В любой момент может войти бабка…
– Вот испугала! Что она мне сделает?
– Превратит в трухлявый пень. Или в жабу. Будешь всю жизнь в болоте мошек ловить.
– Она это умеет?
– Она всё умеет.
– Я так понимаю, ты сама её боишься?
– Уходи, я сказала. Нельзя тебе тут быть. – Я наклонилась и подняла с пола веник.
Павел мой жест воспринял как угрозу.
– Ухожу-ухожу. Жду тебя сегодня в полночь у себя. Придешь? Полночь – время глухое, темное, нас никто не увидит. Уйдёшь на рассвете с первыми петухами. Репутация твоя не пострадает. Правда, кому она в нашей деревне нужна? Так я буду тебя ждать!
– Ладно, жди, – сказала я и как можно быстрее вытолкала Павла из горницы.
– А ты хоть знаешь, где мой дом? – уворачивался Павел.
– А что тут знать? Тут всего три дома.
– Ну, не три, а побольше.
– Я тебя найду, – как можно убедительнее сказала я и захлопнула за ним дверь.
Бабка Антонина, вернувшись домой, тут же почувствовала визит чужака.
– Я так понимаю, к тебе Пашенька – наш конь с яйцами заходил. Чего хотел?
– Ну… Зачем спрашивать, если знаешь.
– И не побоялся же прийти, идиот. Нашёл где своими мудями трясти. В моём доме!
– Побоялся. Говорит, нужда заставила.
– Пусть нужду в другом месте справляет. Ещё раз придёт, я призраков на него натравлю. Самых страшных! Это – души умерших.
