– Подожди! – Я вскинула руку вверх, призывая его к тишине, и прислушалась.
В коридоре за дверью квартиры слышалось какое-то движение, доносились голоса, оживленно говорящие что-то по-турецки. Слов было не разобрать, лишь интонации. И интонации эти не сулили ничего хорошего – судя по всему, явно не штат уборщиков явился чистить лестницу.
– Не успели, – выдохнула я.
– Спокойно. Успеем, – коротко отозвался Олег.
Он в одно мгновение переменился, отбросил все рефлексии. И в одну секунду превратился в идеального воина: обученного, ловкого, опытного, умеющего двигаться беззвучно, плавно и стремительно, принимать решение в мгновение ока, повинуясь опыту и инстинкту.
Он махнул мне рукой влево, вполголоса скомандовал:
– На кухню. Там черный ход.
– Там же наверняка караулят… – начала я.
Но он отмахнулся:
– Я знаю.
И двинулся вперед, выставив наготове оружие.
Я пошла за ним, осознав вдруг, что на данном этапе мне лучше слепо подчиняться ему. В нашем тандеме именно мне лучше удавалось распознавать интриги, разгадывать двойную, а порой и тройную игру наших противников. Олегу же, имевшему разносторонний боевой опыт, следовало предоставить командование в прямых стычках с противником. Здесь он разбирался в ситуации и действовал куда лучше меня.
Я до сих пор не была до конца уверена, что он не обманывает меня, не пытается обеспечить себе алиби перед спецслужбами, а может, и втянуть меня каким-то хитрым образом в связь с «Камалем». Однако в данный момент все мои опасения и сомнения разом отпали – я следовала за ним, просто подчиняясь инстинкту.
Олег пересек кухню и резко распахнул дверь, ведущую на черный ход. А затем, не медля ни секунды, в одно движение вырубил торчавшего за дверью турка-полицейского ударом рукоятки пистолета в висок. Тот тяжело осел на плиточный пол, я лихо перемахнула через него, собираясь вместе с Олегом припустить вниз по лестнице. Но снизу уже раздались голоса, загрохотали ботинки. Олег на секунду замер, прикидывая, что делать в сложившейся ситуации, затем кивком головы приказал мне следовать за ним и, резко развернувшись, выскочил в дверь, ведущую с лестничной клетки черного хода на опоясывавшую здание декоративную внешнюю галерею.
– Сможешь спуститься? – Он кивнул на балкон, расположенный на этаж ниже, под нами.
– По перилам?
– Да, я помогу…
Я глянула вниз. В лицо мне ударил раскаленный ветер, напоенный запахами хвои, моря и камня.
Подо мной лежал провал в десять этажей, далеко внизу виднелись оживленные улицы Стамбула, машины, автобусы, велосипеды, кафе, сувенирные лавки, аптеки, магазины. Жизнь кипела и пылала в этом никогда не засыпающем Ноевом ковчеге…
От меня требовалось на несколько мгновений зависнуть в пустоте над всем этим великолепием, вложив свою жизнь в руки человеку, которому я даже не могла толком доверять.
Вероятному предателю Родины полковнику Радевичу.
Олегу…
– Да.
Повинуясь его указаниям, я вскарабкалась на перила.
Высоты я не боялась, с этим когда-то тоже активно поработали психологи во время моего обучения. Однако от осознания того, что я стою на узкой полоске камня над обрывающейся под ногами бездной, неприятно саднило под ложечкой. Крепкие сильные ладони Олега легли мне на талию, придерживая и страхуя, и он коротко скомандовал прямо мне в ухо:
– Спускайся!
Я присела на перила, затем легла на них животом, свесив ноги вниз и пытаясь нащупать ступней хоть какую-то опору в украшавшей галереи витой балюстраде.
Ниже, еще ниже…
Я сползала медленно, осторожно, цепляясь пальцами за кованые железные лианы и лепестки.
И вот, наконец, настала секунда, когда никакой другой опоры, кроме сжимавших мои ладони рук Олега, у меня не осталось. Это длилось всего лишь секунду, но за эту секунду я вдруг очень четко и ярко осознала, что доверяю ему. Действительно доверяю. Что я легко вложу ему в руки свою жизнь – вот как сейчас.
Вспышка!
Озарение, осветившее вдруг все последние недели моей жизни и расставившее все по своим местам…
А потом я нащупала ступней нижние перила, высвободила руку, ухватилась за край стены, сгруппировалась и спрыгнула на нижнюю галерею.
Олег спустился следом за мной.
У меня на секунду перехватило дыхание, когда он завис над пропастью в десять этажей, ухватившись руками за витую кованую балюстраду. Я помогла ему нашарить ногой опору, а затем подала руку, когда он вслед за мной спрыгивал на галерею, опоясывающую нижний этаж.
Весь наш спуск занял от силы пару минут, и голоса наших преследователей только в эту секунду послышались с верхней площадки. Мы кинулись по галерее влево, преодолели декоративную перегородку, к счастью, не доходящую доверху, и выбрались на ту часть балкона, которая относилась к соседнему подъезду здания. Здесь никого не было.
Мы спустились на лифте – точно таком же, как в другой части здания, и снова оказались на стоянке.
Олег сел за руль, я – рядом, на переднее сиденье.
– У выезда наверняка дежурит полиция, – бросила я.
– Я догадался, – саркастически отозвался Олег, ударяя по газам.
«Фольксваген» оказался надежнее, чем выглядел на первый взгляд. Он разогнался до почти космической скорости за считанные секунды. Перед глазами замелькали бетонные столбы парковки, полированные корпуса машин, затем пологий выезд наверх. У меня привычно зазвенело в ушах, к горлу подступила паника – чертовы последствия той давней аварии, от которых мне так и не удалось полностью излечиться!
Нет, у меня уже не случались панические атаки в автомобилях, я и сама неплохо водила, однако на рев мотора в сочетании с резким набором скорости и общим напряжением иногда мой организм мог выдать вот такой побочный эффект…
Олег краем глаза покосился на меня. Должно быть, выглядела я неважно: разом посеревшее лицо, расширенные зрачки, испарина на висках, сбитое дыхание.
Он спросил:
– Ты в порядке?
– Да, сейчас пройдет, – отозвалась я. – Гони быстрее, полиция!
И в самом деле – мы были уже во дворе, стремительно приближались к шлагбауму и видели, что мое предположение оказалось верным. У будки охраны стояло несколько человек в черной полицейской форме, чуть поодаль можно было разглядеть патрульный автомобиль. Один из полицейских заметил нас, быстро развернулся, крича что-то другим, и бросился нам наперерез, выкрикивая по-турецки:
– Полиция! Немедленно остановитесь!
Олег, сжав зубы, направил машину прямо на преграждавшего нам дорогу полицейского.
Тот, в последний момент сообразив, что тормозить мы не будем, успел отпрыгнуть, и мы вырвались на улицу.
