А нужно ли вообще искать?
Образ и имя приведут тебя к цели…
Еще раз огляделась — пожалуй, это единственный вариант, — прикрыла веки и на миг задержала дыхание, сосредотачиваясь.
Темная обложка, теплая, приятная на ощупь… Пальцы медленно движутся по неровной поверхности, шероховатой, как кора старого дерева…
— Рхованна Иравит бварэсс… — чуть слышно шепчут губы.
Резкое головокружение, рывок — в испуге открыла глаза и моментально узнала место, где оказалась. Ничего не изменилось: светлые деревянные панели, шкафы от пола до потолка, кресла, столы, книги и сферы. Будто и не было бесконечной череды лет и эпох.
Вот сейчас откроется неприметная дверь, и девчушка со строгими черными глазами скажет укоризненно и недовольно:
— Нэтта, ты так и не убрала Дневник владычицы Иравит?
— Убрала, — отвечу, — вон на ту полку.
Перевела взгляд на стеллаж, возле которого стояла, и сразу же заметила знакомый переплет. Подрагивающая от нетерпения рука сама потянулась к книге.
«Я родилась в правящей семье Арнгрима в шестьдесят первом году Седьмой Эры и росла в роскоши и неге, подобающих положению ребенка королевских кровей, пока мне не исполнилось пять лет».
Сначала я читала стоя, потом перебралась на стул возле письменного стола и наконец устроилась в одном из глубоких мягких кресел, забравшись в него с ногами.
Историю автора дневника просмотрела по диагонали. Так… до пяти лет жила с родителями, проявились способности, и ее отправили учиться в Эфраду. Потом служила в храме, стала Старшей, но обстоятельства заставили вернуться домой, выйти замуж и стать владычицей. Любопытно, конечно, но для более детального знакомства нет времени. К тому же на древнем языке читала я еще не совсем уверенно.
Дальше шел раздел, посвященный «профессиональной деятельности», — записи, которые Иравит делала на протяжении всей своей жизни. Вот это уже намного интереснее. Женщина связала свою судьбу с Эрто Аэрэ, и в дневнике особое внимание уделялось исцеляющим обрядам, заклинаниям и практикам. Гарард бы в них клещом вцепился, а для меня, к сожалению, они бесполезны. Я не маг, не жрица, воспользоваться все равно не сумею.
Оставалось меньше трети книги, а я так и не нашла ответа ни на один из своих вопросов. Неужели придется все здесь перерывать в надежде, что в ближайшие два дня удастся наткнуться на что-нибудь стоящее?
Перелистнула страницу, и сердце пропустило удар.
«Если невесту отвергла стихия» — гласила надпись.
Облизала внезапно пересохшие губы. Отложила дневник, поднялась, отошла к книжным полкам, постояла и, быстро вернувшись, решительно схватила записи. Я просто обязана узнать, о чем там говорится.
Не успела.
— Почему людей всегда интересует то, что их совершенно не касается? — холодно произнес незнакомый женский голос прямо над ухом.
Книга выскользнула из внезапно ослабевших пальцев, упала мне на колени, а потом свалилась на пол, когда я, подскочив на месте, стала испуганно озираться по сторонам.
Никого.
— Не надо так нервничать, жрица, — посоветовали сухо. — И чему вас только учат?
И я не выдержала. Наверное, просто устала. От постоянного напряжения, сомнений, надежд и разочарований. А может, привыкла уже к чудесам чужого мира. Волшебные къоры, мгновенно меняющие ипостаси. Магические заклинания и сила стихий. Медальон, врастающий под кожу. Видения и обучение во сне. Почему бы в самом деле не существовать и таинственным вездесущим невидимкам, обитающим в заброшенных библиотеках?
Скорее всего, именно этим объясняется то, что я не смолчала, а упрямо возразила:
— Я не жрица, и то, что написано в книге, имеет ко мне прямое отношение.
По комнате пронесся легкий ветерок, и внезапно я оказалась в центре маленького радужного вихря, окутавшего меня с ног до головы искрящейся разноцветной пыльцой. Что-то задело руку, вызывая колючий озноб во всем теле, мягко коснулось лба, помедлило несколько мгновений и отступило.
— Действительно. Одаренная, но не жрица. Связана амулетом, но не Нареченная. Есть сила, но она спит. Впервые вижу подобное. — Голос задумчиво озвучил результаты обследования и добавил, запутав окончательно: — У Великой на тебя большие планы, девочка.
Знать бы еще какие.
Невидимая женщина хмыкнула, и лежавшая на полу книга плавно поднялась в воздух, чтобы через секунду опуститься мне на колени.
— А вот зачем тебе эти сведения, так и осталось загадкой. — Страницы тихо зашуршали, быстро переворачиваясь и открывая ту, на которой я остановилась. — Кто-то просил о помощи? Вряд ли. Ты не давала обетов и не служишь в Эрто Аэрэ. Самой понадобилось? Тоже нет. Стихия не только приняла, но и признала тебя. Чего еще желать?
— Я не невеста, — буркнула нехотя.
— Что?
— Может, стихия приняла и даже признала, а вот мужчина, связанный с нею, не торопится этого делать, — вырвалось горькое, — другую собирается назвать женой и матерью наследников.
— Вот как? Странно. Выбор сил всегда верен и редко оспаривается. Или он успел в кого-то влюбиться? — Я отрицательно тряхнула головой. — Значит, ты выбрала другого?
— Нет.
— Тогда не понимаю. — В призрачном голосе звучало нескрываемое любопытство. — Я могу услышать твою историю?
Вздохнула — а собственно, почему бы и не рассказать? Только для начала…
— Скажите, а у вас нет материальной формы? Тяжело разговаривать с незримым собеседником. Нервирует, знаете ли.
Негромкий смешок, дуновение ветерка, радужный вихрь, осевший в кресле напротив сверкающей цветной пыльцой. Миг — и передо мной появилась полупрозрачная брюнетка. Очень худая, гибкая, с тонкими красивыми чертами лица и глубоким, спокойным взглядом.
— Так лучше? — Снова смех, чистый и мелодичный.
— Намного. — Признательно улыбнулась. Теперь, когда я видела эту женщину, страх ушел окончательно. — Кателлина Крэаз, — представилась вежливо. Незнакомка молчала, глядя на меня в упор, и я неожиданно для себя самой добавила: — Екатерина Уварова.
Женщина на мгновение опустила ресницы, можно подумать, именно этих слов и ждала. Тоже различает ауры и поняла, что я иномирянка?
— Дух-хранитель этой библиотеки, — назвалась она в свою очередь. Секундное колебание и ответное признание с ее стороны: — При жизни Мать-настоятельница Эфрады, судя по всему, последняя. Школы ведь больше не существует, верно?
— Уже очень давно. Остались одни руины.
Я стиснула пальцами темный переплет и начала говорить.
Ни Кариффе, ни Саварду я так и не открыла всей правды. А сидящей напротив женщине с мудрыми, немного печальными темно-карими глазами хотелось довериться полностью, без утайки. И я поддалась этому желанию. Настоятельница выслушала, не перебивая, задала несколько вопросов о том, что творится в мире, и на некоторое время затихла, выпрямившись в кресле и чуть заметно мерцая.
