Стремительно обернулась.
Тайо нетерпеливо ударил о землю копытом, тряхнул дымной гривой, разбрасывая во все стороны клочья густого чернильного тумана, и еще раз заржал — пронзительно, беспокойно.
Он ждал.
Повинуясь настойчивому зову, подошла, протянула руку, чтобы погладить лоснящуюся агатовую шкуру. Къор гневно фыркнул, отклоняясь, а потом потянулся ко мне мордой. Бездонные, сияющие потусторонним светом глаза оказались вдруг так близко… Зачаровывая. Заглядывая прямо в душу. Спрашивая. И я вдруг отчетливо поняла, что Тайо все знает. Не догадывается, а именно знает. Что я собираюсь сделать. Куда идти. И почему приняла такое решение.
«Отпусти, — попросила беззвучно, мысленно раскрываясь ему навстречу. — Ты же видишь, я не могу остаться, иначе просто умру».
Несколько мгновений мы не отрываясь смотрели друг на друга. Потом Тайо еще раз фыркнул, на этот раз не сердито, а как-то снисходительно, словно ему была известна какая-то непостижимая, недоступная мне тайна, и ткнулся бархатным носом в руку, окутывая теплым дыханием.
Меня отпустили. Но почему-то вдруг показалось — лишь на время.
В покоях нас уже ждал накрытый стол. Мы неспешно поужинали, весело переговариваясь и посмеиваясь над какими-то пустяками. Немного посидели у окна, потягивая из бокалов: я — сок, а Савард — густое темно-рубиновое вино, а потом…
Потом наступила ночь. Наша последняя ночь. И я собиралась сделать ее незабываемой для нас обоих.
Яркий закат выцвел, поглощенный внезапно подкравшейся темнотой, и все вокруг окрасилось в густой фиолетовый цвет. Цвет вина, которое я попросила принести в нашу спальню.
Мое пожелание Саварда удивило. Как я успела понять, для саэров алкоголь в большинстве случаев несовместим с сексом. Им тогда намного труднее контролировать поток силы, а это опасно для жены или наиды. С нарами все иначе, они полностью закрыты для стихий, и те не способны им навредить. Именно поэтому в памятную ночь нашей первой встречи сиятельный спокойно напился. Он ждал обещанную опытную простолюдинку-наложницу, а пришла полумертвая от страха и собственной смелости высокородная девственница. Но отпустить ее мужчина уже не смог.
В дальнейшем максимум, что Савард позволял себе в моем присутствии по вечерам, — бокал легкого красного за ужином или после него. Даже теперь, когда знал, что я иномирянка и принимаю его силу без каких-либо проблем. Видимо, на всякий случай.
Но сегодня мне нужно было это вино. Во-первых, элементарно хотелось выпить, чтобы хоть немного расслабиться, — меня уже потряхивало от возбуждения и волнения. А во-вторых, снотворное, что дал Гарард, требовалось растворять именно в алкоголе.
В купальне мы оба побывали до ужина, сразу же как вернулись после прогулки по пустыне. Поэтому теперь я просто кивнула на прощание Кариффе — мы с наставницей еще накануне обо всем договорились, дождалась, пока за ней и служанками закроется дверь, и нырнула в спальню.
Когда Савард зашел, я стояла возле столика у окна, покачивая в пальцах бокал с вином. Мужчина мгновенно отыскал меня взглядом, рванулся…
— Нет! — Я резко вскинула руку, и он застыл в недоумении.
Сделала глоток — на губах остался привкус сочных ягод, пряностей, чуть заметная мягкая горечь. Поставила бокал на столик и стала расстегивать крючочки на домашнем платье. Медленно-медленно, один за другим.
Савард снова качнулся вперед и вновь остановился, услышав очередное решительное «Нет». До сих пор я всегда предоставляла сиятельному право вести в любовной игре, охотно подчиняясь его желаниям, но сегодня будет по-другому.
Неторопливо избавлялась от одежды, не отрывая взгляда от своего мужчины. Лунный свет, лившийся из окна, серебрил его волосы, а ночной мрак делал серые глаза загадочными и бездонными.
Ряд крючков закончился, я небрежно повела плечами, и через миг платье шуршащей воздушной волной осело у моих ног.
Крэаз шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
Подхватила бокал и, перешагнув через лежащую на полу одежду, поспешила к нему, пока Савард не наплевал на запреты и не взял инициативу в свои руки. Подошла, покачивая бедрами, остановилась близко-близко, еще раз пригубила вино и протянула ему.
— Пей, — шепнула едва слышно и, когда сиятельный отставил куда-то в сторону опустевший бокал, привстав на цыпочки, поцеловала.
Он тут же ответил, жадно, яростно, с голодной страстью, стремительно затягивая в водоворот сладостных ощущений. И так хотелось подчиниться, отдаться полностью, но… Оторвалась от желанных губ, отвела в сторону стиснувшие меня руки, прижалась вплотную и, почти касаясь приоткрытого рта, протянула:
— Я раздену тебя.
Не дожидаясь реакции, расслабила шнуровку, обнажая сильное мускулистое тело. Стащила рубашку с одного плеча… с другого… Быстро сняла и провела пальцами по спине, слегка царапая гладкую кожу. Коснулась губами ключиц, чувствуя, как горячая упругая кожа покрывается мурашками. Поднялась к изгибу шеи, прикусила неистово пульсирующую жилку, пробежала поцелуями вдоль скул и снова спустилась к груди, туда, где гулко и неровно билось сердце, отдаваясь пульсацией у меня в висках.
Но этого было мало… Мало… От ощущения упирающейся в меня твердой плоти узел внизу живота скручивался все туже и туже. Сдавленно шипя от нетерпения, запуталась подрагивающими пальцами в завязках штанов, прежде чем справиться с ними. На секунду замерла, любуясь безупречной фигурой, а потом потянула Крэаза к кровати.
Он тут же подмял меня, но я вывернулась, мгновенно оказавшись сверху, прижала его руки к постели, показывая, что собираюсь действовать сама, и начала целовать.
Шея… плечи… грудь… живот… бедра… и снова вверх — к запрокинутому лицу, глазам в тени густых ресниц, чувственным губам.
Хотелось довести его до исступления, ощутить, что он теряет над собой контроль. Я с упоением следила, как напрягаются его мышцы, искажаются черты, срывается дыхание, зрачки расширяются, растворяя радужку в черном наплыве страсти, а на висках появляются бисеринки пота. И испытывала от этого дикое наслаждение.
Каждый рваный выдох мужчины, дрожь обнаженного тела под моими губами и ладонями сводили с ума. Плавили изнутри сильнее любых ласк и заставляли жаждать большего.
— Кэти… — Казалось, слова даются ему с огромным трудом. — Я больше не могу… ждать…
Я тоже больше не могла.
Приподнялась, не отрывая от Саварда взгляда, плавно, нарочито медленно опустилась сверху и задохнулась, чувствуя, как он наполняет меня изнутри.
Движение… еще одно… и еще…
Скользя легко и неспешно, я оттягивала неизбежное, стремилась к разрядке и в то же время мечтала, чтобы эта упоительная мука никогда не заканчивалась.
— Мой сладкий яд… Кэти… что же ты делаешь…
Пальцы сиятельного судорожно стиснули бедра, из горла вырвалось рычание, перешедшее в гортанный стон, он сделал резкий выпад, и я не сдержала сдавленного всхлипа. А Савард погружался все глубже. Входил резче, сильнее. Хотя казалось, дальше уже невозможно.
