– Так, Игорь Витальевич!
– А ты не заметил, что первое убийство было в январе, то есть в первый месяц года, второе – в феврале, во второй месяц года, и так далее до двенадцатого месяца?
– Нет, не заметил!
– А что, вас в институте не учили, что нужно исследовать не только возможные мотивы, но ещё и закономерности?
– Учили!
– Фандорин!
– Игорь Витальевич, ну не надо называть меня Фандориным, я Фартовин. От слова «фарт», что означает «везение». Везунчик я! Так меня в институте все называли.
– И что, действительно везло?
– Нет, не очень.
– Ладно, смотри, если преступник убивал людей в точно обозначенные числа в определённые месяцы, по закономерности, то надо проверить, нет ли ещё каких-то странных совпадений во всех этих двенадцати случаях. Иди, ройся в материалах, анализируй и через час ко мне.
– Есть, товарищ капитан!
«Надо же было получить такой подарочек, – думал Игорь Витальевич Стрелков, капитан милиции, начальник отдела уголовного розыска, – тут работы невпроворот, так нет, надо растить перспективные кадры».
Через десять минут дверь громко распахнулась, и бывший студент, с красной физиономией, залетел в кабинет.
– Товарищ капитан, – начал Фартовин, но его резко оборвал начальник:
– Отставить! Кру-гом! Шагом марш из кабинета! И войти, как положено!
Дверь закрылась, затем послышался стук.
– Разрешите войти, товарищ капитан?
– Разрешаю! Докладывай, что откопал.
– Товарищ капитан, тут такое!
– Главное докладывай, ты не на лекции, чтобы тянуть кота за яйца!
– Игорь Витальевич, я начал проверять, и оказалось, что совпадают не только номера убийств по счёту с числами дня и месяца, но и номера квартир, где жили жертвы.
– Да что ты говоришь? – как-то с иронией проронил Стрелков.
– Да, я сам сначала не поверил, а потом смотрю: первое убийство было в первом месяце первого числа в доме номер один по Колесникову переулку в квартире номер один! Второе – второго числа второго месяца в доме номер два по улице Чкалова в квартире номер два.
– А последнее – двенадцатого числа, в декабре, по улице Крупской дом двенадцать, в квартире двенадцать!
– Вы представляете, товарищ капитан, что совпадают и номера домов! Если бы мы с вами установили это раньше на три дня, то, скорее всего, преступник был бы уже задержан. Не так у нас и много в городе двенадцатых домов, в которых есть двенадцатая квартира.
– Да, так вот, теперь наша задача, которую мы обязаны решить до наступления следующего месяца, это ответить на вопрос: «Когда произойдёт следующее убийство?» Не мог он просто так убивать людей, которые жили в нужных ему квартирах! А поскольку тринадцатого месяца нет, то тебе надо найти взаимосвязь между людьми, которых убивали, и местом, где совершались преступления. Учили вас этому?
– Так точно!
– Тогда рой на всех родственников, знакомых, одноклассников – всех, кто хотя бы минуту был знаком с жертвами и найди мне связь, любой ценой найди! Даю три дня, в понедельник в десять ко мне!
– Есть! Товарищ капитан, но, сегодня же пятница, а вы сказали три дня – это в среду, или в четверг, завтра и послезавтра – выходные.
– Запомни, Эраст Петрович!
– Товарищ капитан, я Сергей Павлович!
– Так вот, будешь Эрастом, пока не поймёшь три вещи: первое, со старшими по званию не спорят! Второе, у ментов нет выходных! И третье – результаты, результаты и результаты, а любовь, голуби и все сопутствующие прибамбасы потом! Понятно?
– Так точно!
– Кру-гом! Шагом марш!
– Стоп, стоп, стоп! – еле остановил я её, – Оленька, всё это хорошо, но даже у нас, в провинции, в уголовном розыске работают люди, которые на второй, а в крайнем случае, на третий месяц вычислили бы закономерность убийств по домам, квартирам, числа и месяцам. Во-первых, это слишком просто, во-вторых, где-то уже было, а в третьих скучновато, да и Фартовин-Фандорин твой, как-то не очень.
– Во-первых, – с раздражением, которое не предвещало ничего хорошего, – я просила не перебивать, во-вторых, Фартовина-Фандорина я выдумала, чтобы в случае чего называть его Эрастом, а не матом, в-третьих, первая глава ещё не закончилась, а ты уже говоришь, что это просто, и в-четвёртых, если я обижусь, то сниму тебя с полового довольствия на неделю. Ну, как продолжим? – вошла в раж она.
– Конечно, дорогая, извини, что перебил, я просто думал…
– А ты не думай, а слушай!
Когда вышел этот мальчик, которого ещё трудно было назвать полицейским, а тем более младшим лейтенантом, Игорь Витальевич улыбнулся, вспомнив себя, такого же безобразно зелёного и бесшабашного. «Хорошо, что я его дня на три загрузил, иначе не дал бы сосредоточиться».
Мысли были об одном: как не дать свершиться ещё одной трагедии.
«Начнём сначала, – поудобней усевшись в кресло, которое ему подарили коллеги на сорокалетие, начал рассуждать в мыслях он, – Итак, когда мы третьего марта приехали в дом номер три по Цветочному переулку, то именно тогда мне стало понятно схема убийств преступника. Войдя в подъезд, я уже знал, что всё произошло в третьей квартире. Через месяц было установлено наружное наблюдение за всеми квартирами номер четыре, в домах под номером четыре, и они стали ждать. Убийство произошло, но никто ничего не заметил. До сих пор не понятно, как ему это удалось, но факт оставался фактом. К пятому мая они подготовились основательно, уже твёрдо зная, что подходящих адресов всего шесть. В городе, где они жили, все многоэтажные дома находились в микрорайонах и на пяти улицах, так что задача была не из сложных. Наблюдение велось как внутри подъездов, так и снаружи. Преступник проник в нужную квартиру через балкон, который был спаренным с соседним, в торце дома. На улице было довольно тепло, так что незапертая дверь на балконе не стала подарком для преступника, а в соседней квартире никого не было. Совершив убийство, он спокойно ушёл.
На шестое июня весь штат сотрудников местного отделения полиции сидел в засадах, даже в самих квартирах с предполагаемыми жертвами. Оказалось зря – жертва была убита с крыши соседнего дома из карабина с оптическим прицелом. Затем было отравление ядом, газом, и таблетками, но каждый раз это происходило именно в то число и месяц, который шёл по порядку в счёте жертв. Последнюю операцию, двенадцатого декабря, планировали с помощью областного управления. Количество сотрудников, участвующих в операции было доведено до восьмидесяти человек, чтобы уже наверняка. Казалось, что преступнику придётся или отменить расправу с очередной жертвой, или идти на самоубийство. Не произошло ни то, ни другое. Когда в квартире номер двенадцать, где жила одинокая пенсионерка Мария Петровна Жилина, зазвонил телефон, сотрудница областного управления по борьбе с наркотиками, участвующая в операции, показала жестом хозяйке, чтобы та сняла трубку. Включив громкую связь, Мария Петровна ответила. Приятный голос на другом конце телефона попросил её передать трубку капитану полиции Зарубиной Лидии Васильевне. Женщины переглянулись, и хозяйка передала трубку. „Лидия Васильевна, – зазвучал учтивый голос, который был явно изменён, – все ваши дети у меня. Не надо криков и истерик. Только от вас зависит, будут они жить долго и счастливо, или умрут через несколько минут. Так вот, чтобы вы не резали себе вены потом, и не вешались в туалете, вам необходимо всего лишь вывести вашу подопечную Марию Петровну на балкон, якобы подышать свежим воздухом, а там показать ей что-то интересное внизу и, когда она наклониться посмотреть, помочь ей упасть нечаянно с балкона. Вам за это будет грозить несколько лет тюрьмы, но при этом все ваши дети будут живы и здоровы. Вы меня поняли?“ В тот самый момент, когда у бедной женщины всё помутилось в голове, Мария Петровна уже открывала балкон. Остекленевшими глазами Лидия Васильевна наблюдала, как бедная старушка подошла к перилам и, перевалившись через них, рухнула вниз на проезжую часть дороги с четвёртого этажа. Смерть её была мгновенной. Через несколько минут Лилия Васильевна уже звонила старшему сыну Серёже, у которого был мобильный телефон. Серёжа сказал, что дядя Коля, который забрал их из дома, чтобы бандиты не смогли их украсть, уже их отпустил домой, к няне.
