Брать Плотникова решили вечером, на работе. На площади Свободы таксисты обосновались давно. Предприимчивые кавказцы открыли здесь круглосуточный ларёк с шаурмой и горячими напитками, яркое уличное освещение делало это место безопасным для отстоя, а расположение площади позволяло добраться до ближайших микрорайонов в течение десяти минут. После восьми часов вечера работы «с колёс» практически не было, поэтому на точке постоянно собиралось три-четыре автомобиля службы такси «Экспресс». Около половины одиннадцатого последней в очередь стала «Волга» Плотникова.
– Похож, – Евстифеев перебирал листы с распечатками камер наблюдения и поворачивал их к свету фонарей так, чтобы рассмотреть, не включая освещения в салоне служебной «девятки». – Точно похож! Походка странная, как будто только что с лошади слез, у того на записи такая же.
С интервалом в пять-семь минут три машины, стоявшие перед «Волгой», отбыли обслуживать заказчиков.
– Заказываем, – Евстифеев отключил рацию и положил её рядом с собой. Это являлось условленным сигналом для Черненко, который коротал время в подворотне неподалёку. Для исключения случайностей они должны были сделать несколько заказов, прежде чем подойдёт очередь Плотникова, иначе можно было бы гоняться за ним по злачным заведениям всю ночь. – Так… Девушка, здравствуйте, такси, пожалуйста, на площадь Свободы. Да. Дом четыре, квартира восемь. Одна минута? Спасибо, я уже выхожу, так что пусть не торопится.
Жора и ещё один оперативник, Гена Соколовский, быстро выскочили из салона и нырнули в первый подъезд четвёртого дома. «Волга» не спеша заехала во двор, преодолевая буераки разбитого асфальта, и остановилась в нужном месте. Весело болтая о том, какая же эта Тонька дура, друзья завалились в просторный салон машины Плотникова.
– Какая квартира?
– Восьмая. В горотдел, дружище!
– Отдел чего?
– Как чего, санстанция уже не работает, а кто не спит в это время? Правильно, ментура… Здесь недалеко, ты что, не знаешь? И по пути возле круглосуточного останови.
– Да не вопрос, – Плотников привык, что в такое время суток каждый второй пассажир прокладывал свой путь через магазин. Ещё одна бутылочка пивка вдогонку – таков был типичный ритуал завершения питейного мероприятия.
Вот и Георгий пулей выскочил из такси и быстренько вернулся с пакетом пива.
– Парни будут рады, – обратился он к товарищу, сидевшему сзади.
– Сигарет взял?
– А как же, теперь не забыть бы с них денег сбить. Давай, шеф, веселее, дави на газ! Отработали уже пиво, греется! – Евстифеев обернулся к Гене с бутылкой пива в руках. – Будешь?
– Да подожди, сейчас приедем, чего светиться?
– Ну, как скажешь… – Жора поставил бутылку в пакет, звеня стеклом.
Через несколько минут такси подъехало к зданию управления.
– Поворачивай во двор, там ворота открыты, – Жора пальцем указал направление движения.
Плотников нехотя включил первую передачу. В другом случае послал бы клиента пешком идти, особенно такого, но ладно, не стоит скандалить с ментами. «Волга» заехала во двор и остановилась возле служебного входа.
– Сколько с нас? – Евстифеев полез в задний карман брюк за бумажником.
– Восемнадцать, – недолго думая, ответил шофёр.
– Ох, и дерёте вы по ночам, дармоеды… – Жора достал сотню. – Сдача будет?
– Поищем, – Плотников включил в салоне свет и достал блокнот с мелкими деньгами.
Жора резким движением выдернул ключи из замка, а Гена сзади обхватил Плотникова за шею.
– Не дёргайся, руки на руль… – Гена тихо шептал водителю на ухо, и это прозвучало убедительно.
Евстифеев вышел из машины и подошёл к водительской двери.
– Мужики, вы чего? Я скину, можно бесплатно… – Плотников не понимал, что происходит.
– Дурик, ты же не на «малину» приехал, это милиция, ты нам веришь?
Дальнейшие события развивались в жанре классической разработки.
В кабинете Евстифеева собрались все причастные к этой теме опера, Сердюков вошёл последним, громко хлопнув за собой дверью.
– Ну наконец-то… – подполковник отодвинул стул и сел напротив подозреваемого. Слегка пригнувшись, чтобы видеть глаза сгорбленного и глядящего себе под ноги таксиста, Сердюков дважды щелкнул пальцами, обращая на себя внимание. – Сюда смотри! – и показал на свои глаза, выражавшие злость и решительность, присущую только человеку, уверенному в своей правоте.
«Сейчас его давить, давить морально и фактами. Пока в себя не пришёл, через час будет уже поздно. Пусть даже мы ошибаемся, есть всего час. Выдержит прессинг – значит, не он».
Развивая свою стратегию, Сердюков продолжил допрос:
– Догадываешься, почему мы тебя в гости позвали?
Плотников, не поднимая глаз, тихо ответил:
– Да, догадываюсь. Я её случайно…
– Кого? – Жора достал из стопки чистый лист бумаги и карандаш и приготовился записывать.
– Кошку.
В кабинете воцарилось молчание.
– Кошку вчера задавил на проспекте. Переехал, как тюбик с пастой, кишки по асфальту в разные стороны. А она, видать, хозяйская, породистая, стоит немало. Что, много дадут? – опытный Плотников удержал удар и не проиграл в первом раунде, к чему, впрочем, сыщики были привычны. – Холёная живность была, пушистая.
Георгий бросил ручку о стол так, что она улетела под стол Соколовского.
– Шутить изволите, Плотников? Молодец, хорошо начал. Уверенно.
– Пиво собирались пить? Вот и пейте, я за рулем не употребляю.
Евстифеев перехватил взгляд Сердюкова и уступил ему инициативу.
– Плотников, я уже девять лет жду этого дня. По делу завмага, которую ты замочил, появились новые обстоятельства. Теперь у меня есть показания двух твоих корешей, которые за тебя тарабанят срок. Нос и Сява. Помнишь? Видать, накуролесили парни на зоне, если через столько лет согласились тебя сдать.
– Не бери меня на понт, гражданин начальник, уже сколько лет прошло? Все сроки давности вышли. И суд всё определил, – Плотников не собирался сдаваться.
– Наша песня хороша – начинай сначала. Новый суд – это не проблема, ты же понимаешь. А пока будешь в СИЗО ожидать, выяснится, что ты закрысятничал шкатулку с драгоценностями завмага. Твои подельники уже хорошо знают законы воровские. Поговаривают, в отрицательных ходят. Как думаешь, долго просидишь?
– Какие ценности? Чё вы мелете, начальники?
– Те самые, которые тогда так и не нашли. Не ломай комедию, Плотников!
Спустя два часа сорок минут непрерывного монолога Сердюкова о тонкостях дела девятилетней давности боевой дух Плотникова заметно упал.
– Тебе всё равно сидеть, вопрос в том – за что и в каком статусе, – Сердюков в очередной раз закурил. – Я предлагаю тебе героическую статью – 115. Только есть тонкость. Два и более человека, да ещё и по заказу…
