– Люди добрі, я прошу вас, візьміть. Пробачьте, тут не багато, але це все, що ми з чоловіком змогли зібрати.
– Ты что, от горя совсем мозгов лишилась? – и не глядя на протянутые ему купюры, строго ответил ей «дядько Павло». – Давайте лучше ужинать да отдыхать. Здесь вам задерживаться больше нельзя. Да и куда вас с машиной спрячешь?
Еще задолго до рассвета хозяин разбудил Черепанова, легонько прикоснувшись к его плечу:
– Вставай, парень. Кое-что обсудить надо.
Они тихонько вышли на крыльцо и закурили. Сделав пару затяжек, Павел спросил:
– Это, конечно, не мое дело, но что ты думаешь делать дальше? Повезешь их назад в Луганск?
Иван долго курил, как будто и не слышал вопроса. А на самом деле он еще до конца так не решил, как будет действовать дальше. Но то, что возвращаться в Луганск нельзя, это он знал точно. Одно дело проезжать через блокпосты с женщиной, и совсем другое – с молодым парнем. Предъявить документы попросят сразу же.
Черепанов протянул руку хозяину дома и сказал:
– Меня Иваном зовут. Если я не ошибаюсь, граница Харьковской области где-то здесь рядом?
Татьяна приготовила для Ростислава гражданскую одежду. Сыновья часто приезжали к ним помочь по хозяйству, так что выбрать из чего было. Сборы в дорогу были быстрыми. Доев оставшуюся после ужина яичницу и выпив молока, они еще затемно вышли на улицу. Черепанов не стал ждать, пока Оксана с сыном попрощается с его спасителями. Попросив, чтобы они не задерживались, он направился на окраину села, где оставил свою машину. Достав карту, он еще раз убедился, что принятое им решение ехать в Харьковскую область было правильным. «Держи на север, парень, – напутствовал его дядько Павло. – Чем дальше в ту сторону, тем меньше будет военных. Доберетесь до Купянска, а там поезда во все стороны бегают».
Насчет военных он ошибся. Уже выехав на трассу и проехав километров десять, Ивану пришлось сбросить скорость – им навстречу колонна за колонной шла военная техника. Остановившись в очередной раз на обочине, Черепанов провожал взглядом проезжавшие мимо машины. В основном это была старая, оставшаяся еще от советской армии техника. Мощные тягачи тянули за собой противотанковую и дальнобойную артиллерию, а под брезентом угадывались контуры танков и САУ
[17]. «Не похоже все это на антитеррористическую операцию, – подумал Иван, глядя на проезжавшую мимо колонну. – Это война».
– Ой лишенько, шо ж воно коїться? – запричитала рядом Марьяна. – Там же люди. Такі ж самі, як і ми. За що ж це нам, Боже?
Только часа через два за окном мелькнул указатель с надписью «Купянск. 10 км». Выехав на берег Оскола, Иван остановил машину:
– Ростислав, – повернулся он к парню, который всю дорогу просидел на заднем сидении, не проронив ни слова. – А у тебя есть с собой какие-нибудь документы?
В ответ мальчишка отрицательно покачал головой и с испугом посмотрел в сторону матери.
– Я приблизительно так и думал, – спокойно продолжил Черепанов. – Марьяна Петровна, на мосту через речку точно будет блокпост. И к вашему Ростиславу у военных могут возникнуть вопросы. Я предлагаю не испытывать судьбу и переправиться через Оскол в другом месте.
Оставив машину у придорожного кафе, они отошли немного в сторону от моста и по неприметной тропинке спустились к речке. Как и предполагал Черепанов, местные рыбаки ловили рыбу не только с берега – на спокойной глади воды покачивалось несколько стареньких лодок. Договориться с одним из рыбаков переправить на другой берег женщину и пацана Ивану не составило труда.
– Марьяна Петровна, дальше вы с Ростиславом пойдете без меня. На том берегу уже начинается город. Доберетесь до вокзала, а там уже сориентируетесь, куда брать билеты.
Женщина подошла к Черепанову ближе:
– Іване Сергійовичу, дякую вам за все. Я до кінця свого життя буду Бога молити за вас. Борони вас, Боже. У любий час приїздіть до нас. Ви навіть прізвище моє не спитали. Будете у Лісковцях, спитайте Мар’яну Мотузняк. Мене там всі знають.
Она обняла Ивана за плечи и поцеловала его в щеку. Когда уже лодка отплыла на несколько метров от берега, Черепанов услышал голос Ростислава:
– Спасибі, дядьку…
* * *
Лодка с еще недавними спутниками Ивана быстро достигла середины реки. Несмотря на все старания местного рыбака, ее все-таки снесло немного вниз по течению. Черепанов видел, как нос лодки ткнулся в берег, и Марьяна вместе с сыном стала подниматься вверх по крутой тропинке. Еще немного – и цветастое платье женщины скрылось за деревьями, растущими на берегу реки.
Что держит его в Луганске? В последние дни этот вопрос Иван задавал самому себе все чаще и чаще. Вот и сейчас – переехать через мост, и по хорошо знакомой дороге до Харькова будет рукой подать. А там коллеги, друзья, работа… На новом месте легко, конечно, не будет, практически все придется начинать с нуля. Но в том, что у него все получится – Черепанов нисколько не сомневался. В какой-то момент у него даже просыпался азарт – взять и начать все с начала, как почти тридцать лет назад, когда, попробовав себя в роли журналиста, Иван решил открыть свою телекомпанию. Сколько сил и нервов ему это стоило – знает только он один. Но почему-то те годы вспоминались им с какой-то теплотой и с непонятным чувством безвозвратной потери. «А годы, как птицы, летят», – вспомнил он слова из когда-то популярной песни и, сев в машину, развернул ее в сторону Луганска.
Глава 3. Держись, браток…
Телефон зазвонил, как всегда, неожиданно. Иван автоматически глянул на часы – второй час ночи, кто бы это мог быть?
– Иван Сергеевич, здравствуйте, – голос мужчины в трубке был ему незнаком. – Это отец Иннокентий, настоятель собора, что на Владимирской. Мы с вами несколько раз встречались в мирской суете.
Черепанов вспомнил батюшку, с которым познакомился на благотворительных мероприятиях городского совета. На такого служителя церкви не обратить внимания было просто невозможно. Высокий, подтянутый – он резко выделялся на фоне своих «собратьев», которые со своими животами с трудом втискивались на сидения иномарок. Густая, без единого седого волоска борода и тонкие черты лица делали его чем-то похожим на лики святых, изображенных на иконах. Была еще одна деталь, на которую Черепанов обратил внимание при первой встрече с отцом Иннокентием, – медаль «За отвагу». Из своей армейской жизни Иван хорошо знал, что такими медалями награждаются, как правило, солдаты и сержанты за мужество и отвагу, проявленную в бою. Отец Иннокентий никогда не снимал эту награду, даже когда вел службу в храме. Черепанов все собирался спросить у батюшки, за что тот был награжден такой медалью, но так и не успел.
– Иван Сергеевич, вы меня простите, пожалуйста, за столь поздний звонок, – продолжал между тем батюшка. – Рядом со мной сейчас находится один человек, который хотел бы с вами встретиться. Говорит, что вы познакомились в Афганистане.
