— Сейчас выпью еще одну кружку кофе, — улыбнулся брат, — и пойдем.
Кэп Раунтри задумчиво посмотрел на нас.
— А что делать нам? Зарастать плесенью?
— Кэп, старый драчун, — я похлопал его по плечу, — знаю, как тебе хочется повоевать, но чем меньше нас будет, тем лучше. Оставайся здесь. Они ждут, что мы быстро смотаемся, и как пить дать устроили засаду по дороге. Ну, мы с Галлоуэем их немного потревожим. Подумай сам, Жердь не в состоянии ехать, Костелло тоже выдохся. А вы с Моссом и Кайлом сможете удержать лагерь, если вдруг на вас нападут.
Взяв винтовки, мы с Галлоуэем растворились в кустарнике.
— Первым делом лошади?
— Ага. Оставим их пешими, свободно проедем дальше... если минуем ту долину, что лежит внизу.
Как большинство теннессийских парней, мы хорошо знали лес и умели пользоваться преимуществами, которые он давал. Оставив лошадей, сменили сапоги на мокасины, которые всегда возили с собой в седельных сумках, и бесшумно пошли вперед.
Небо снова заволокло, вот-вот начнет накрапывать дождь. Мы довольно долго искали следы Фетченов, пока я не поднял сухой окурок, лежащий во мху у корней поваленного дерева. Его держали в руках недавно, после того как прошел последний дождик. Побродив вокруг, мы наконец нашли отпечатки сапог и стали пробираться вверх по склону. Намокшая земля сделала наши шаги бесшумными.
Где-то высоко в горах прозвучал выстрел. И тут же, совсем рядом, раздался голос — так близко, что мы с Галлоуэем чуть не подпрыгнули от испуга, но вовремя затаились.
— Что это, черт возьми? — спросил кто-то.
— Думаешь, они прорвались? — ответил другой.
— Не-е! Это, наверное, какой-нибудь охотник.
— В дождь?
Как привидения, мы скользнули на голоса. В укромном местечке за скалой стояли двое парней из банды. Я не знал, как их зовут, но обоих встречал раньше. Перед ними футов на пятьдесят простирался травянистый склон, заканчивающийся обрывом.
Свои винтовки они приткнули в защищенной от дождя расщелине. Сверху засаду прикрывал нависающий уступ, но она имела достаточный обзор во все стороны. Один бандит сворачивал самокрутку, второй доедал сандвич.
Прыгнув вперед, я развернулся к ним лицом и взял на мушку. Галлоуэй встал на несколько футов подальше, справа от меня. Парни обернулись.
— Стоять! — тихо приказал я. — Одно движение — и вам конец. Нам нечего жалеть, что вас похоронят.
Поскольку руки у обоих были заняты, они даже не могли попытаться быстро выхватить револьверы и застыли с довольно дурацким видом.
— Галлоуэй, — попросил я брата, — забери у них железки. Ни к чему нам вводить ребят в искушение.
Он обошел их кругом, стараясь не попасть на линию огня, вынул револьверы и прихватил винтовки. Затем мы поставили их лицом к скале под уступ и связали по рукам и ногам.
— Не шуметь! — предупредил я. — Если после заварушки кто-нибудь из Фетченов останется живым, то придет и развяжет вас, но если попадетесь нам на глаза несвязанными, пеняйте на себя: пристрелим.
— Если я еще раз увижу одного из вас, — зло крикнул бандит, — сам вас пристрелю!
Мы нашли их лошадей и отвязали. Потом продолжили свой путь по склону. Трудно было рассчитывать, что в следующий раз нам так повезет.
Внезапно в лесу раздался второй винтовочный выстрел, за ним вопль агонии, и воцарилась тишина.
— Что же там происходит, Флэган? — воскликнул Галлоуэй. — Кто-то, о ком мы не знаем, сражается на нашей стороне?
Он указал вверх. По склону в нашем направлении спускались трое мужчин, но их внимание полностью поглощали невидимые нам события наверху. Один из них вдруг приставил винтовку к плечу, потом опустил ее, как если бы цель исчезла. Через секунду он опять начал поднимать винтовку и приготовился стрелять.
Если у нас там помощник, пусть узнает, что мы тоже не спим.
— Не стрелять! — раздался вдруг за моей спиной голос.
Это был Колби Раффин, а с ним Нортон Вэнс и еще двое. Они держали нас на прицеле, подходя ближе.
Сдаваться в плен мы не помышляли, и я сразу выстрелил, развернувшись к ним лицом. Галлоуэй, готовый к драке, тоже не дожидался команды. Его винтовка, которую он держал у бедра, заговорила сразу. Пуля, выпущенная в упор, попала в живот Нортону Вэнсу.
Его откинуло назад так, словно боднул бык. От неожиданности он сел и перекатился, прижимая обе руки к животу.
Мимо уха свистнула пуля, но я стрелял так быстро, как только мог передергивать затвор. Несколько пуль ушли в небо, потому что я бил по группе, отдельно ни в кого не целясь. Но я все же попал в стоявшего рядом с Колби парня. Раффин отступил в кусты и, как только оказался в укрытии, принялся палить в нас. Нам тоже пришлось скрыться в лесу.
Пробравшись поглубже в кустарник, мы залегли и прислушались.
Стало тихо. Затем позади послышался стон, кто-то позвал Раффина, но он не откликался.
Мы двинулись дальше к вершине хребта. И тут до нас снизу, где мы оставили остальных, донеслась частая винтовочная стрельба. Мы не видели, что случилось у наших друзей. Мне страшно захотелось повернуть и броситься им на подмогу, но я понимал, что очистить дорогу к перевалу для всех нас важнее.
Но не сделали мы и двух шагов, как Фетчены напали снова. Они бесшумно спустились вниз и открыли сокрушительный огонь. Мы оказались в эпицентре свинцового шквала.
Первая пуля ранила меня в ногу, она подогнулась, и это спасло мне жизнь. Еще одна попала в бок. Я упал и покатился по склону, перевернувшись пару-тройку раз, прежде чем остановиться.
Что стало с Галлоуэем не знал, понимал лишь одно, что ранен тяжело и не один раз, и, если не уберусь с этого места, через несколько минут меня убьют. Каким-то чудом я сохранил винтовку, наверное, потому, что мне надо было за что-то держаться. Превозмогая боль, инстинктивно я пополз вверх, в сторону тех, кто за мной охотился. Они находились где-то справа и наверняка полагали, что я попытаюсь скрыться, что выглядело естественным и разумным. Но я хотел любой ценой остаться на расстоянии выстрела от них. Мой шанс выжить зависел от того, насколько близко смогу к ним подобраться.
Но затем я отключился, а когда пришел в себя, то понял, что не имею права рисковать. Мне нужно подыскать убежище и там затаиться.
И мне повезло. Я быстро нашел то, что хотел: футах в шестидесяти с крутого склона сорвался валун и оставил после себя углубление в земле, похожее на большое гнездо, прикрытое кустами, которые когда-то висели над валуном. Если бы только мне добраться до того углубления...
Через несколько часов я очнулся в углублении, оставленном валуном, дрожа от холода, с винтовкой, крепко зажатой в руке. Но не помнил, как сюда попал, и не имел представления, сколько времени это у меня заняло. Уже наступила ночь. Мне удалось сесть, и, развернувшись, я осторожно потрогал рану на ноге. Пуля прошла навылет дюймах в пяти-шести над коленом.
