Антуан и Эрвик добрались до города только к утру. Конюшню Симона, обнесённую высоченным каменным забором, они нашли без труда — весь город был увешан её рекламой.
— Я пойду к Симону под видом покупателя. Надеюсь, он меня не узнает, много лет прошло. — Антуан присвистнул, и на забор спикировали два голубя. — Дайте мне знак, если почуете опасность.
Учитель подошёл к массивным воротам и постучал. В ответ зарычала собака, и послышался чей-то глухой кашель.
— Кого несёт ни свет ни заря? Никого нет.
— Я хочу купить коня. Издалека пришёл, — ответил Антуан.
— Чего вам всем приспичило-то? Ночью коня только привезли — и увезли сразу. И опять — двадцать пять! — пробурчал голос. — Нет директора. Когда придёт, неизвестно. Хочешь, жди там, а не хочешь — проваливай.
— А какого коня ночью продали? — Сердце Антуана сжало плохое предчувствие.
— А тебе какое дело?
— Я заказывал коня из Заветного леса, — слукавил Антуан.
— Точно. Из Заветного! Сам слышал. Потурака давно просила, ей и привезли. Так что опоздал ты! — Сторож вновь закашлялся.
— А у Потураки можно его выкупить?
За воротами послышался смех.
— Иди восвояси. Ничего ты у Потураки не купишь, если, конечно, не покалечится конь.
— А где конюшни Потураки? Хоть бы одним глазком взглянуть на знаменитых лошадок.
— Я сейчас пса спущу! Убирайся подобру-поздорову, — рыкнул сторож.
Антуану ничего не оставалось, как вернуться к друзьям и сообщить им тревожные новости.
— Я слышал о Потураке. Она спортсменка, наездница. Надо ехать в Центр, там спросим. Если поторопимся, к обеду доберёмся!
Антуан и Эрвик сели на коней и отправились искать опасное место, где лошадей заставляют заниматься странным делом, которое называется конный спорт.
Не успела осесть пыль, поднятая копытами Каоги и Лауры, как к высокому забору подбежал испуганный и взлохмаченный Варо.
Глава 14. Другие конюшни
Тима привели к длинному дурно пахнущему кирпичному сараю, разделённому на множество клеток. Из каждой торчала голова лошади.
Тим вздрогнул. На него смотрели не такие кони, каких он видел в Высокой Школе. У этих были совсем другие глаза — сонные, тусклые, измученные.
В конце коридора оставалась одна пустая клетушка, туда и запихнули нового жеребца. Как только Потурака сняла ремни с головы и вытащила изо рта железо, Тимка принялся объяснять, что он вовсе не лошадь, а мальчик.
— Хватит фырчать, тоже мне, сорока-балаболка. — Потурака кинула в клетку сена и удалилась, крикнув кому-то, что через два часа будет объезжать нового коня.
Тим помрачнел: Потурака его не понимает. Оставался один выход — сбежать.
«Только бы меня без верёвок выпустили!» — с надеждой подумал он.
Из соседней клетки высунулась белая лошадь, оглядела новенького, улыбнулась и принюхалась.
— Надо же, какой ценный гость. Ему даже свежее сено подали.
— Угощайтесь. — Тим взял ртом пучок сена и протянул соседке.
Лошадь приняла угощение, кокетливо раздула ноздри и скрылась за перегородкой. Мальчик услышал громкое чавканье.
— Как вас зовут? — осмелился спросить Тим.
Чавканье усилилось, а потом соседка вновь высунулась из своего загона. Захлопав пушистыми ресницами, она ласково посмотрела на оставшееся сено.
— Почему ты не ешь? Ты что, не голоден?
Тим протянул соседке всё сено, что кинула ему Потурака.
— Ты тут болтал, что ты из Заветного леса?
— Да, я Тим, — обрадовался мальчик.
— Ты что, правда, человек?
— Да. Мы с моим другом Эрвиком выпили Лунной воды, — Тим шепелявил, потому что от железок у него припух язык, и болели губы.
— Ого! Я в детстве тоже слышала про школу в Заветном лесу, где люди и лошади дружат. Но чтобы человек стал лошадью… хм… Такого не может быть!
— Послушайте меня!
— Не кричи, а то тебя накажут. И меня заодно. Рассказывай, только тихо.
Тим рассказал новой знакомой обо всём, что видел в Заветном лесу: про Эрвика и Лунный родник, про Шумные ручейки и Сверкающий водопад, про зверей и их странного учителя. Время от времени белая лошадь удивлённо и недоверчиво поглядывала на Тима.
— Неужели звери были на той поляне все вместе?
— Сам видел! — кивнул Тим.
Лошадь покачала головой.
— Не может такого быть! И лошади никогда не гуляют свободно, без повода и уздечек! Какой же ты человек, если не знаешь об этом? Будь ты человеком, я бы первая порадовалась, что ты оказался в этой клетке, рядом с нами. Странный ты, мне тебя жаль. А про людей запомни — они самые злые и вредные существа на свете. Очень слабые, и потому такие хитрые. Это они придумали все эти штуки, — лошадь кивнула на стенку, где на гвоздях висела амуниция, — чтобы командовать нами.
— А если не слушаться?! — недоумевал Тим.
— Нельзя. Не будешь слушаться — будут бить.
Тимка уставился на лошадь. Он совсем не понимал её.
— Как это? А если сбежать?!
Лошадь горько усмехнулась и кивнула на железную цепь.
— Постарайся делать всё, что от тебя требуют. Тогда дольше здесь проживёшь, — быстро проговорила она и скрылась за перегородкой.
«Я не хочу здесь долго жить!» — хотел сказать Тим, но не успел. К нему подходило нечто! Чёрные сапоги, чёрный камзол, белые рейтузы и почему-то красная шапочка, надвинутая чуть не на нос! В руках это непонятное существо несло седло и кучу всяких ремешков. На поясе болтался хлыст. Тимка не сдержался, фыркнул и захохотал.
— Приветствуешь свою хозяйку, Команч?! — Тим узнал Потураку по писклявому голосу. — Тебя будут звать Команч! — Спортсменка сунула Тиму яблоко, которое он послушно съел, потому что успел проголодаться.
— Смешно вы нарядились! Но меня зовут Тим!
— Стой смирно, Команч, будем тебя седлать. — Потурака похлопала нового жеребца по больному носу. — Ну, покажи, чему тебя в этой хвалёной Высокой Школе научили. Посмотрим, на что ты годишься. — Потурака с размаху плюхнула на спину Тима тяжеленное седло. Мальчик ойкнул, но решил потерпеть, чтобы не нарываться на неприятности.
