Когда Гуливар проснулся и увидел, что он совершенно один, он понял, что принцессы покинули его навсегда, и почувствовал себя таким несчастным, каким еще никогда не был. Несмотря на уговоры отца и матери, он не захотел остаться дома и пошел искать свою возлюбленную принцессу, зная, что жить без нее он не сможет.
Спустя некоторое время он встретил человека, ведущего за повод хорошую лошадку. Гуливар, уставший от долгого путешествия, предложил ее продать и стал торговаться со встречным.
– Вообще-то я не собирался ее продавать, – сказал человек. – Но раз вам моя лошадь так приглянулась… Она будет служить вам верой и правдой, если вы не будете ее слишком мучить и станете то ехать верхом, то идти пешком!
Они договорились о цене, и Гуливар, повесив сумку лошади на спину, отправился дальше. К вечеру он пришел на большой зеленый луг, посреди которого росло огромное дерево. Гуливар пустил лошадь поесть травки, а сам прилег отдохнуть. Спустя некоторое время он проснулся и поехал дальше. Он долго ехал по лесу, которому, казалось, не будет конца. Так он то шел пешком, то ехал верхом несколько дней, пока не заметил в темной лесной чаще огонек.
– Если бы там были люди! – подумал юноша. – Я ужасно голоден!
Гуливар выбрался на маленькую лужайку и увидел, что огонек пробивается сквозь окошко маленького домика. У огня сидели двое стариков, причем у женщины был такой длинный нос, что она спокойно помешивала им угли в камине.
– Добрый вечер! Добрый вечер! – пробормотала старая ведьма (а это была именно она). – Что заставило тебя прийти сюда, куда уже сотни лет не забредала ни одна человеческая душа?
Гуливар сказал ей, что ищет Хрустальный замок, и спросил ведьму, не знает ли она к нему дороги.
– Нет, – ответила старуха, – я этого не знаю, но, может быть, это знает Ауна: ведь она освещает все на свете.
Когда яркая полная Луна показалась над верхушками деревьев, ведьма вышла из избушки и закричала:
– Луна, а Луна! Можешь ты мне сказать, как пройти к Хрустальному замку?
– Нет, не могу, – ответила Луна. – Когда я светила в тех краях, замок закрыла от меня большая туча!
– Подожди немного, – сказала старуха, – скоро здесь появится Западный Ветер, а уж он-то должен знать, как пройти к Хрустальному замку: ведь он обдувает каждый кустик!
– Как? У тебя есть лошадь? – воскликнула ведьма, заметив привязанную к дереву лошадь Гуливара. – Бедное создание! Она должна поесть настоящей сочной травки! А может, мы с тобой обменяемся? Я дам тебе взамен пару старых крылатых башмаков, которые помогут тебе проходить четверть мили за один шаг! С ними ты быстрее доберешься до своего замка!
Гуливар согласился, а старуха так обрадовалась, что даже заплясала на месте.
– Теперь я смогу ездить в церковь в карете, запряженной настоящей лошадью, а то ступа мне порядком надоела! – восклицала она.
Гуливар хотел тут же продолжить свой путь, но старуха уговорила его остаться.
– Ложись на скамью и отдыхай, а я подожду, когда прилетит Западный Ветер, – сказала она.
Спустя некоторое время на одинокую избушку налетел Западный Ветер. Он был так силен, что стены маленького домика сотрясались от его порывов.
Ведьма вышла на крыльцо и закричала:
– Западный Ветер! Западный Ветер! Не знаешь ли ты дороги в Хрустальный замок? Мой гость очень хотел бы туда попасть!
– Я только что оттуда, – ответил Западный Ветер. – Я сушил там наряды. В замке в самом разгаре свадебный пир! Если у твоего гостя есть крылатые башмаки, он может лететь со мной!
Ведьма тотчас же разбудила Гуливара.
– Ты должен поторопиться, если хочешь лететь со мной, – сказал ему Западный Ветер.
И они понеслись над лесами, над горами, над полями и болотами и наконец приземлились перед высоким зеленым холмом.
– А теперь я должен покинуть тебя, – сказал Западный Ветер юноше. – Мне нужно еще как следует обломать одну елочку, прежде чем я снова займусь сушкой белья. Но ты иди вдоль этого холма, тогда ты увидишь девушек, стирающих платья к свадебному пиру. Они подскажут тебе дорогу.
За холмом Гуливар действительно увидел девушек, стирающих наряды. Они спросили у путника, не встречал ли он Западный Ветер, который должен высушить их платья.
– Да, – ответил Гуливар, – он скоро прилетит!
Потом юноша спросил дорогу к Хрустальному замку. Девушки указали ему на широкую дорогу, по которой шли толпы людей. Гуливар был так запылен, его костюм был так испачкан, пока он летел с Западным Ветром по кочкам и трясинам, что ему не стоило труда попасть в замок с толпой простолюдинов.
По обычаю виночерпий обносил всех гостей, начиная с жениха, невесты, знатных лордов и рыцарей и кончая самым последним нищим.
Наконец очередь дошла до Гуливара. Он выпил за здоровье новобрачных, уронив свое обручальное кольцо в чашу с вином, и попросил виночерпия отнести чашу невесте с поздравлениями от него.
Когда принцесса увидела на дне чаши кольцо Гуливара, она встала из-за праздничного стола и сказала:
– Кто больше заслуживает взять в жены принцессу? Тот, кто освободил ее и ее сестер из плена злых троллей, или тот, кто сидел здесь на троне и просто ждал свою невесту?
Ответ на этот вопрос принцессы мог быть только один, и Гуливар слышал, как принцесса приказала побыстрее выпроводить своего жениха в окно, а на его место посадить Гуливара.
– Теперь все справедливо, – сказала принцесса и приказала принести крестьянскому сыну королевские одежды.
Все были счастливы, и веселый пир продолжался целые три недели.
Стеклянный топор
Давным-давно жили-были король и королева. Было у них все, чего только душа ни пожелает, вот только детей им Бог не дал. Так прошло двенадцать лет, и наконец родила королева сына. Но недолго пришлось ей радоваться. На следующий день она умерла. Но перед смертью она позвала к себе мужа и сказала ему:
– Никогда не позволяй ребенку вставать на землю. На него наложено заклятие – едва его ноги коснутся земли, как он окажется во власти злой колдуньи, и она погубит его.
Это были последние слова несчастной королевы.
Мальчик быстро рос, и вскоре нянька уже не могла носить его на руках. Тогда для него сделали кресло на маленьких колесиках. В этом кресле он сам мог путешествовать по дворцу и саду. Слуги всегда усердно следили за ребенком, стараясь, чтобы он ни в коем случае не опустил ноги на землю.
