— А если пса поцеловать? Может быть, он превратится обратно в Грегора? — предположил Хобс.
— Глупости, — отмахнулся Ниссе. — Он же собака, а не лягушка!
Грегор тихонько заскулил, гномы задумались и замолчали. Потом они поставили перед псом миску с едой и отправились спать.
Посреди ночи раздался громкий вой. Первым проснулся Попанц. Он зашёл в кухню, но собаки там не обнаружил. А за столом в одиночестве сидел гном и уплетал фруктовый пудинг.
— Слушай, ты собаку не видел? — сонно спросил Попанц, заглядывая под стулья. — Э-эй, пёсик… Хм-м-м… Э-эй, Грегор!
Но сидящий за столом гном явно не собирался помогать Попанцу в поисках. Он только усмехался и быстро работал ложкой, приговаривая:
— Ох, как же я проголодался!
Тут Попанц наконец заметил, что это Грегор.
Постепенно проснулись и остальные гномы. Они бросились обнимать друга и плясать от радости.
— Как тебе удалось снова стать гномом? — спросил Попанц.
Грегор улыбнулся:
— Мне пришлось перелистать весь словарь, и только в самом конце обнаружилось подходящее заклинание. Но его нельзя выговорить словами, его можно только провытъ!
— Как тебе повезло! — восхитился Франц.
— Это точно, — согласился Грегор. — Причём повезло дважды. Ведь если бы ты сорвал последнюю сливу, я бы навсегда остался терновым кустом!
Где-то вдалеке раздался злорадный смех колдуньи.
Грегор покачал головой:
— Старуха так просто не отстанет. Будет придумывать всё новые каверзы, чтобы досадить нам.
— Не будем сейчас об этом думать, — махнул рукой Франц. — Сегодня мы будем праздновать!
— Точно! — воскликнул Ниссе. — Пусть только попробует сунуться! В конце концов нас ведь семеро, а она — одна!
Тут гномы принялись петь и танцевать. Весёлый праздник продолжался до самого рассвета.
Шедевр Хайнриха
На следующий день Грегор опять пропал, как раз перед обедом.
— Ну почему у нас каждый день что-то случается? — взмолился Попанц. — То бороды растут ежесекундно, то кому-то в Швецию срочно понадобится, то в терновый куст кто-то превратится! И это называется спокойная жизнь гномов?! Неужели нельзя хоть один день прожить нормально?
— Э-э, да у тебя просто плохое настроение, — заметил Франц.
— Вот именно! — ответил Попанц. — И сегодня, прежде чем снова отправиться на поиски Грегора, я сначала как следует поем! Я уже не так молод, чтобы натощак бегать по терновым зарослям!
Однако идти никуда не понадобилось, поскольку Грегор уже появился на пороге. Правда, с ним что-то было не так: он шатался, как лунатик, и хрипло бормотал:
— Я видел Белоснежку… в лесу… Да-да, это её чудесное платье… Как всегда, изящная… Она стояла на поляне и улыбалась мне…
Попанц от неожиданности даже уронил ложку:
— Он так и не пришёл в себя после вчерашнего превращения! И теперь видит то, чего нет. А вдруг он вообще никогда не станет прежним?
— Что случилось, Грегор? — осторожно спросил Пауль. — Может быть, ты мухомор съел? От него могут быть ещё и не такие последствия. Это называется галлюцинация…
— Нет-нет, — тихо ответил Грегор. — Я точно видел Белоснежку там, на поляне, только не решился к ней подойти. Я подумал, что сперва нужно сказать об этом вам.
— Ты не мог видеть Белоснежку, — безапелляционно заявил Франц. — Она давным-давно живёт в другом месте! С ней был тот принц, который увез её отсюда?
Грегор отрицательно покачал головой, но опять как-то неуверенно, будто в полудрёме.
— Вот! — констатировал Франц. — Если бы она собралась нас навестить, то приехала бы вместе с мужем и со свитой. С камеристками всякими, горничными…
— Погодите, — мягко вмешался Попанц, — давайте после обеда прогуляемся до этой поляны и сами посмотрим, есть ли там кто-нибудь…
Но гномы решили идти немедленно, их разбирало любопытство. Только Хайнрих равнодушно плёлся позади всех, словно ничто на свете его не интересует. Правда, все остальные уже давно к этому привыкли.
Грегор подвёл их к поляне.
— Вон там, — указал он пальцем.
Неподалеку действительно стояла Белоснежка. Гномы принялись звать её и махать руками, но та оставалась безучастной.
Такое странное поведение их любимицы стало понятным, когда гномы подошли поближе: Белоснежка была сделана из картона, укрепленного на деревянном каркасе, — чтобы не упала.
— Кто-то явно хочет нас одурачить! — воскликнул Ниссе. — Наверняка проделки колдуньи! А вдруг это западня?
— Западня? — удивился Попанц. — Эта безобидная картонная фигурка?
— А вы не думаете, что это была настоящая Белоснежка, а старуха её заколдовала? — робко спросил Грегор, вспомнив собственный горький опыт.
Гномы призадумались. Тут наконец подошёл Хайнрих и рассеял их сомнения.
— Колдунья тут ни при чём, — сказал он. — Это я сделал. Вырезал фигуру из картона и раскрасил… Если уж настоящая Белоснежка нас покинула, пусть у нас будет хотя бы её портрет. Но не просто скучная картинка на стене, а вот такая — чтобы её можно было поставить в доме и воображать себе, что Белоснежка действительно здесь.
— Да ты просто гений! — обрадовались гномы. — Кто бы мог подумать! Что же ты молчал?!
— Я её только сегодня сделал, — пожал плечами Хайнрих, — даже краска ещё не высохла. Хотел преподнести вам сюрприз.
Гномы отнесли картонную фигуру в домик, поставили на кухне и принялись от души расхваливать:
— Прямо как настоящая! То же прелестное личико, вздернутый носик, те же розовые щёчки!
Естественно, за стол с гномами Белоснежка сесть не могла, она только издали наблюдала за ними, но это никого не смущало.
Однако радость семерых друзей была недолгой. Дежурным в этот день был Франц. Когда он принялся наводить порядок в кухне, Белоснежку пришлось всё время передвигать.
— Дурацкая картонка! — ворчал он. — Настоящая Белоснежка никогда никому не мешала, от неё наоборот была только польза!..
Восторги остальных гномов тоже постепенно поутихли. Мало того, что картонная Белоснежка занимала слишком много места, так с ней ещё и нельзя было поговорить.
— Почему она не складная? — спросил как-то Пауль. — Это было бы гораздо удобнее…
