Отступает с войсками Шлиффен. Подводит итог по роте. В роте не больше взвода. Вот он взводом уже командует. Спускается Шлиффен все ниже и ниже. Отделением уже командует. Еще бы шаг…
Разорвало советским снарядом Шлиффена.
Там же, под Курском, сражался ефрейтор Хупке. Улыбнулась судьба солдату. Не думал Хупке совсем об этом. Не мечтал о продвижении вверх по службе. Был он ефрейтором. Был доволен. И вот чудеса приключились с Хупке.
В первый же день Курской битвы погиб командир отделения, в котором служил Хупке.
С этого все началось.
Вызвал Хупке к себе лейтенант, командир их пехотного взвода. Прибыл Хупке на зов начальства.
— Хайль Гитлер!
— Хайль!
Посмотрел лейтенант на Хупке. Глазами от пола до челки солдатской смерил.
— Гут! — сказал лейтенант.
Назначили Хупке командовать отделением.
Продолжается Курская битва. Все злее бои, все страшнее потери. Не минуют они и полк, в котором сражается Хупке. И вот в бою погиб командир их взвода. Пали и взводный, и все другие, из командиров во всем их взводе только Хупке один остался.
Вызвал Хупке к себе капитан, командир их пехотной роты. Прибыл Хупке.
— Хайль Гитлер!
— Хайль!
Посмотрел капитан на Хупке. Царапнул от челки солдатской до пола взглядом.
— Гут! — сказал капитан.
Назначили Хупке командовать взводом.
Началось наше контрнаступление. Снова потери несут фашисты. Много фашистов тогда погибло. Был убит и капитан, командир роты, в составе которой сражался Хупке. И ротный убит, и взводные все убиты. Из командиров в живых лишь Хупке один остался.
Вызвал Хупке к себе майор, командир их пехотного батальона. Прибыл Хупке.
— Хайль Гитлер!
— Хайль!
И вот назначен Хупке командовать ротой.
Поднимается Хупке все выше и выше. Батальоном уже командует. Еще шаг — и получит полк. Да закончилось вдруг продвижение. Столкнулся их полк с «катюшами». Лег, как трава на покосе, полк.
А как же Хупке? Жив, представьте, остался Хупке. Сдался нашим солдатам в плен.
ВЫШЛА ВПЕРЕД РАЗВЕДКА
Было это у города Грайворона.
Отступали фашисты. Отходят, отводят, спасают уцелевшие в боях под Курском военные части и боевую технику.
На одном из участков фронта вышла вперед наша разведка. Задание у разведчиков — уточнить пути, по которым отходят фашисты, определить, где находятся главные силы гитлеровцев.
Идут разведчики. Выполняют свою задачу. Видят, чуть в стороне от них кружат в небе фашистские самолеты. Замкнули над чем-то круг. До самой земли пикируют.
Ясно разведчикам — атакуют фашисты какую-то нашу часть. Значит, сами фашисты не в этом месте. Доносят своим по рации:
— Справа наши. Берем левее.
Взяли они левее. Прошли немного, и вновь самолеты. Опять фашистские. Стали над чем-то вкруг. Почти до самой земли пикируют.
Ясно разведчикам — и в этом месте, конечно, наши. Доносят своим по рации:
— Слева наши. Идем вперед.
Прошли немного, и вновь самолеты. И вновь до земли пикируют.
Ясно разведчикам: и слева, и справа, и впереди — всюду, выходит, наши. Доносят своим разведчики:
— Наши уже впереди. Фашистов не видно рядом.
И уточняют, в каких местах фашисты с неба штурмуют наших.
— Все понятно, — слышат ответ разведчики.
Послали командиры вперед самолеты. Приказ: отогнать фашистов и взять под защиту советские подразделения.
Поднялись в воздух советские самолеты. В составе своей эскадрильи летел и лейтенант Абиш Куланбаев. Зорок, как беркут, Абиш Куланбаев. Достигли летчики цели. Ринулись в атаку. Отогнали фашистов. Смотрят на землю — что там за части. Видят, идут колонны: танки, орудия, автомашины. И слева колонны. И справа колонны.
— Что за войска? — гадают летчики. — Хозяйство Петрова? Хозяйство Смирнова? Танки майора Багироглы?
— Что за войска? — гадает и Абиш Куланбаев. Зорок, как беркут, Абиш Куланбаев. Спустился он ниже, вгляделся. И вдруг: фашистские кресты на бортах у танков. «Так это не наши идут колонны! Это идут фашисты!»
— Фашисты! — кричит Куланбаев.
Верно. Действительно шли фашисты. А фашистские самолеты над ними кружили и их атаковали — так, для отвода глаз. Пойди сообрази, что на своих они пикируют. На это и был у фашистов расчет. Пытались нас обмануть. Увезти без потерь боевую технику.
Разобрались, однако, наши. Открыли по врагам ураганный артиллерийский огонь. Прилетели советские бомбардировщики. Подошли советские пехотинцы.
Не спасла фашистов фашистская хитрость. Разгромили их наши в бою.
Разгромить разгромили, однако и выводы тоже сделали: не только с волком дело имеют. Фашист есть фашист, если надо — хитрой лисой прикинется.
НЕОБЫЧНАЯ ОПЕРАЦИЯ
На хитрость врага отвечали и наши военной хитростью.
Поражался Мокапка Зяблов. Непонятное что-то творилось у них на станции. Жил мальчик с дедом и бабкой недалеко от города Суджи в небольшом рабочем поселке, при станции Ленинской. Был сыном потомственного железнодорожника.
Любил Мокапка часами крутиться около станции. Особенно в эти дни. Один за одним приходят сюда эшелоны. Подвозят военную технику. Знает Мокапка, что побили фашистов наши войска под Курском. Гонят врагов на запад. Хоть и мал, да с умом Мокапка, видит — приходят сюда эшелоны. Понимает: значит, здесь, в этих местах, намечается дальнейшее наступление.
Идут эшелоны, пыхтят паровозы. Разгружают солдаты военный груз.
Крутился Мокапка как-то рядом с путями. Видит, новый пришел эшелон. Танки стоят на платформах. Много. Принялся мальчик считать. Присмотрелся — а они деревянные. Как же на них воевать?!
Бросился мальчик к бабке:
— Деревянные, — шепчет, — танки.
— Неужто? — всплеснула руками бабка.
Бросился к деду:
— Деревянные, деда, танки.
Поднял старый глаза на внука.
Помчался мальчишка к станции. Смотрит, снова идет эшелон. Остановился состав. Глянул Мокапка: пушки стоят на платформах. Много. Не меньше, чем было танков.
Присмотрелся Мокапка — так ведь пушки тоже никак деревянные! Вместо стволов — кругляки торчат.
Бросился мальчик к бабке:
— Деревянные, — шепчет, — пушки.
— Неужто?.. — всплеснула руками бабка.
Бросился к деду:
— Деревянные, деда, пушки.
